Семья в законе - Колычев Владимир Григорьевич - Страница 18

• Предыдущая
• 18/62
• Следующая

– Неудачно же вы начали знакомство.

Врач смотрела на него с упреком, но недовольства в ее глазах не было. Как бы ни была она сейчас занята, ей интересно было с ним общаться, может, потому она и не торопилась прогонять его.

– Почему неудачно?

– А потому что вы тряслись как осиновый лист.

– Поверьте, это не от страха.

– Хотелось бы верить, но...

– Я увидел вас и обомлел... Это была растерянность, а не страх.

– Обомлел он... – хмыкнула врач, пытаясь сдержать довольную улыбку. – Чудак-человек. Бормашину вы увидели, поэтому и обомлели.

– Скажите, а вы замужем?

Павел-мужчина вступал в противоречие с Павлом-оперативником. Одному врач нравилась как женщина, другой видел в ней жену подозреваемого и дочь крупного мафиози. Но именно милиционер и помог мужчине задать этот вопрос: чувство долга подтолкнуло личную заинтересованность. А иначе Павел не осмелился бы так лихо раскрутить маховик разговора.

– Может, вы еще и мужа моего боитесь? – удивлено подняв брови, засмеялась она.

– Нет, я вас к нему ревную.

Женщина внимательно всматривалась в Павла. Казалось, она и хотела бы верить его словам, но все-таки очень сомневалась в их искренности.

– Вы смотрите на меня так, как будто вас никто никогда не ревновал, – продолжил он наступление.

– Ну, я думаю, это не ваше дело! – Она согласилась с ним, но именно это и вызвало ее недовольство.

– Вы правильно думаете, – уныло вздохнул он. – Не мое это дело. Но я, правда, ревную. Наверняка, эти выходные вы провели с мужем. Сидели с ним на диване, пили вино, обнимались...

– Мужчина, с вами все в порядке? Я стоматолог, а не психоаналитик.

– Да, я понимаю... Поэтому ухожу.

Павел поднялся с кресла, снял пелерину. Юлия Савельевна стояла рядом с ним, забыв о том, что из приличия ей следовало бы подвинуться. Но нет, она позволила вдохнуть запах своих волос. Именно так пахла и Лена... Павел так жарко посмотрела на нее, что женщина покраснела.

– Знаете, приходите завтра, – в смятении чувств пробормотала она. – В шестнадцать ноль-ноль...

– Приду, – кивнул он. – Обязательно приду... А сейчас скажите, вы, правда, в это воскресенье пили с мужем вино?

– Нет, мой муж в это воскресенье где-то пропадал... Даже не знаю, зачем я вам это говорю, – с недоумением сказала она. И спохватившись, погнала Павла прочь: – Идите, у меня много работы!

– Да, конечно. – Он пошел к двери, но, коснувшись ручки, застыл, как вкопанный.

– Ну что еще? – В ее вопросе было заключено и раздражение, и ликование одновременно.

Она сомневалась в его душевном здоровье, но вместе с тем Павел был ей интересен. К тому же у нее работа...

– Никуда я не пойду, – не поворачивая к ней головы, упрямо заявил он.

– Почему?

– Потому что вы действительно мне очень понравились... Только это меня совсем не радует.

– Меня, если честно, тоже.

– Я вас понимаю. Пришел какой-то мужик, несет какую-то ахинею, и не поймешь, нормальный он или псих...

– Действительно, вас трудно понять.

– Зато я все понимаю. Это не ахинея, вы действительно произвели на меня сильное впечатление. Как женщина... Поверьте, когда я к вам шел, я совершенно не думал, что так может произойти. Дело в том, что я из милиции...

Павел развернулся к женщине лицом, но заглянуть ей в глаза постеснялся.

– И я чувствую себя подлецом.

– Значит, из милиции? – упавшим голосом спросила она.

– Да, майор Никифоров, уголовный розыск, раскрытие особо тяжких преступлений.

Юлия Савельевна многозначительно глянула на свою помощницу, доселе молча наблюдавшую за трагикомическим развитием событий. Та поняла, что дело вдруг приняло нешуточный оборот, и послушно вышла из кабинета.

– И что вам от меня нужно?

Лихопасова гордо расправила плечи, как поступает смелая и отчаянная женщина перед лицом опасности. Или дочь главы мафиозного клана. Но в ее глазах при этом сквозили растерянность и тревога.

– Мне нужно знать, где находился ваш муж в это воскресенье, двенадцатого июня, в районе с четырнадцати до шестнадцати ноль-ноль.

– И для этого вы устроили весь этот цирк? – презрительно сощурилась она.

– Это не цирк. Я знал, что вы – Лихопасова Юлия Савельевна. Но не знал, что вы настолько хороши собой...

– Я устала от вашего фарса.

– Это не фарс. Хотя вынужден признать, что я, действительно, вел свою игру... Но я взаправду ревную вас к вашему мужу.

– Хватит!.. Я скажу вам, где находился мой муж в указанное время, – жестко сказала она. – Но сначала вы мне скажите, в чем его подозревают.

– В убийстве. Его подозревают в убийстве гражданина Блинкова.

– Не знаю такого.

– Вам, Юлия Савельевна, вовсе не обязательно это знать. Вы-то ни в чем не обвиняетесь...

– Как же я от всего этого устала, – изнеможённо вздохнула она.

– От чего?

– От всего этого... Двенадцатого июня с четырнадцати до шестнадцати часов мой муж находился в спортклубе «Геракл».

– Вы видели его там?

– Нет.

– И я могу записать ваши показания в протокол?

Женщина думала недолго.

– Да, можете... Скажите, вы этого добивались? – пренебрежительно оттопырив нижнюю губу, спросила она. – Для этого морочили мне голову? Так вот, вы своего не добились. Не надо было меня дурачить, я все равно бы сказала правду. Это мой принцип. А вы, майор Никифоров, как я погляжу, человек беспринципный!.. Ну, чего вы стоите, как вкопанный? Составляйте протокол, я подпишу. Или у вас еще есть вопросы?

– Да, вопросов хватает. Но вы заняты... Скажите, когда вы заканчиваете работу? Мы бы могли с вами поговорить.

– После работы я еду за детьми. А потом домой. Извините, но у меня нет на вас времени.

– Боюсь, что это правда, – сокрушенно вздохнул Павел.

Увы, ситуация походила на шахматный цугцванг, когда каждый сделанный им шаг в свое оправдание лишь еще больше усугублял ситуацию. Поэтому он решил уйти.

Обратно в управление он ехал в состоянии странного окрыления. С одной стороны, Павел жалел, что так подло повел себя с Юлией. Не должен был он, притворившись влюбленным, вымогать информацию о Лихопасове. Но ведь он же не совсем притворялся: женщина действительно произвела на него сильное впечатление. Оказывается, он очень-очень любил свою жену, а Юлия так живо ее напоминала, что невольно возникали мысли о перевоплощении душ. Лены больше нет, и он продолжает ее любить. Но Юлия уже занимает его мысли...

Он был окрылен, но, казалось, только на одно крыло. То на левом летел, то на правом. То радовался, что встретил женщину, о которой не мог думать без волнения. То переживал, сожалея, что обидел ее, да еще и собирается нанести ей удар в недалеком будущем – арестовать ее мужа, лишить детей отца...

В управлении он снова атаковал криминалиста и все-таки заставил его составить заключение, с которым поспешил в прокуратуру. Он очень спешил, но едва не опоздал. Цветкова уже опечатывала свой кабинет, когда он появился.

– Никифоров? – замерла она в ожидании.

– Прокурор вроде бы еще на месте, а ты уже уходишь.

– Мне домой надо, я отпросилась...

– Но к прокурору мы все-таки сходим.

– Зачем? – капризно выпятив нижнюю губку, хныкающим голосом спросила она.

– Постановление на арест нужно бы выписать.

– На Лихопасова?

– На него родимого.

– А что, есть основания?

– Более чем...

– Он у меня сегодня был, – замялась Цветкова.

– И он произвел на тебя приятное впечатление? – догадался Павел.

– Ну, я бы не сказала... – неуверенно пожала она плечами. – Но на уголовника он точно не похож.

– У него еще все впереди. Сдуют лагерные ветра его холеность.

Прокурор, как оказалось, также собирался домой, поэтому принял Павла и свою подчиненную без особого восторга. Но все же выслушал аргументы, которые привел Никифоров. И как обычно, выразил свое недовольство.

– Вы хоть понимаете, товарищ капитан, что образцы отпечатков пальцев добыты незаконным образом? – тряхнув козлиной бородкой, брюзгливо сказал он.

• Предыдущая
• 18/62
• Следующая