Советский Союз в локальных войнах и конфликтах - Попов Игорь Михайлович - Страница 31
- Предыдущая
- 31/207
- Следующая
В ноябре 1945 г. советская сторона представила Контрольному Совету меморандум, в котором указывалось, что в одной только английской зоне оккупации содержалась целая немецкая армейская группа под командованием Мюллера численностью свыше 200 тыс. человек и были заново организованы два военных округа с соответствующими управлениями, штабами, службами, комендатурами, а в Шлезвиг-Гольштинии расквартировано около 1 млн немецких солдат и офицеров. При обсуждении этого вопроса 30 ноября 1945 г. командующий английскими войсками фельдмаршал Монтгомери обещал разобраться с выдвинутыми претензиями[56].
В декабре 1945 г. Контрольный Совет принял решение о роспуске такого рода военных формирований, но фактически они были сохранены в урезанном виде как «рабочие батальоны», «вспомогательные части» и пр. Эти формирования в дальнейшем составили основу бундесвера.
Крайне острой в отношениях между бывшими союзниками стала проблема Рурской области. Советский Союз добивался того, чтобы значительная часть выплавленной в этой области стали была представлена ему в качестве репараций. Запад активно препятствовал этому, понимая, на какие нужды немецкая сталь пойдет в Советском Союзе.
Взаимное недовольство между западными союзниками и Москвой в конце концов приобрело черты пропагандистской войны. Одной из основных ее тем стал якобы принудительный и не оговоренный предыдущими договоренностями демонтаж немецких предприятий и оборудования, производимый советскими властями. Такие факты действительно имели место, но демонтаж производился также и англичанами, и американцами.
Одновременно в западной пропаганде все активнее говорилось о неспособности советского руководства обеспечить приемлемые экономические условия для проживающего в его зоне немецкого населения и об отсутствии там свободы слова. Однако немало проблем в этой области возникало и у самих западных союзников.
Так, в сентябре 1946 г. в американской зоне издавалось 42 газеты тиражом в 5,5 млн экземпляров. Но эти газеты являлись свободными не в полной мере, поскольку подвергались военной цензуре, которая установила негласное запрещение на критику политики западных союзников в Германии.
В результате нараставшей конфронтации немцы советского сектора не могли познакомиться с западной периодикой, население западных секторов немецкой столицы было лишено возможности читать газеты советского сектора.
В 1946 г. в английской оккупационной зоне сложилось едва ли не катастрофическое положение с продовольственным обеспечением немецкого населения, что побудило Лондон публично заявить о своей неспособности самостоятельно решить эту задачу.
Но ни одна из сторон не собиралась уступать ни при каких обстоятельствах. В сложившейся обстановке политико-дипломатическое пространство для взаимных компромиссов в отношениях между СССР и Западом сокращалось с каждым днем.
Первыми в наступление перешли западные союзники.
6 сентября 1946 г. в Штутгарте государственный секретарь США Бирнс подтвердил объявленное накануне решение об экономическом объединении американской и английской зон оккупации и наметил основные направления этого курса, ближайшей целью которого являлась ликвидация четырехстороннего управления оккупированной территорией и создание сепаратного западногерманского государства. Подобное решение было продиктовано одним: возрождение экономически сильной Западной Германии и в Вашингтоне, и в Лондоне стало рассматриваться в качестве решающего фактора в западноевропейской системе безопасности в целом. Для Москвы это было абсолютно неприемлемо.
События развивались с устрашающей быстротой.
С 1 января 1947 г. в одностороннем порядке американская и английская оккупационные зоны в Германии сливались в одну общую единицу – «Бизонию»[57], – которая объединяла весь Рур.
В марте 1947 г. президент США Г. Трумэн обнародовал названную его именем политическую доктрину, провозгласившую сферой национальных интересов США практически весь мир, а борьбу с «советским коммунизмом» – важнейшей приоритетной задачей.
Это заявление совпало по времени с проходившей в Москве (конец марта – апрель 1947 г.) конференцией четырех министров иностранных дел (США, СССР, Великобритания, Франция), призванной наконец решить будущую судьбу Германии. На самом деле конференция лишь продемонстрировала всю глубину и непреодолимость возникших противоречий по этому вопросу. Бывшие союзники расстались почти враждебно.
На опасения Сталина по поводу возможности быстрого возрождения германской угрозы с помощью западных стран особенно повлиял так называемый «план Маршалла». Он предусматривал восстановление и развитие Европы после Второй мировой войны на основе предоставления американской экономической помощи при соблюдении страной-получателем ряда благоприятных для Вашингтона условий. Советская разведка установила факт тайной договоренности между Вашингтоном и Лондоном о том, что в ходе реализации программы послевоенного восстановления Европы, и прежде всего Германии, будут прекращены репарационные платежи Советскому Союзу из текущей продукции западногерманских предприятий.
Уже в ноябре 1947 г. США начали вводить в действие целую систему ограничительных и запретительных мер в сферах финансов и международной торговли, что фактически ознаменовало начало полномасштабной экономической войны Запада против Москвы. Многие политические и военные деятели как в западных столицах, так и в Москве начали говорить о неизбежности военного столкновения Востока и Запада, прежде всего в Берлине.
Берлин, несмотря на то что был поставлен под четырехстороннее административное управление, находился в самом центре советской зоны. Экономический и политический разрыв страны на части, который становился с каждым днем все глубже, сказывался и на положении в городе.
Ситуация усугубилась тогда, когда западные оккупационные державы приняли решение распространить денежную реформу, проводившуюся в соответствующих оккупационных зонах, и на свои сектора в Берлине. С этого момента не только в Германии в целом, но и внутри самого Берлина в обращении стали циркулировать две различные денежные единицы, что создало серьезные сложности в работе советской администрации.
В конце февраля 1948 г. просоветские силы пришли к власти в Чехословакии. Тогда западные лидеры удвоили свои усилия по созданию Западной Германии и включению нового государства в европейскую систему восстановления. В ответ советские власти выступили с требованием о предоставлении им права осматривать составы военного назначения, идущие из западных зон Германии в Берлин. Среди берлинского населения стал быстро распространяться военный психоз. Большинство людей интересовались в тот момент лишь вопросом о том, у кого – у Советского Союза или западных держав – больше дивизий и самолетов и кто обладает более удобными базами для нападения.
Немалую роль в подспудно назревавшем кризисе сыграл и личностный фактор, прежде всего непримиримая антисоветская позиция американского генерала Клея, назначенного военным комендантом Западного Берлина. Сам генерал Клей производил впечатление добродушного, покладистого и довольного жизнью человека, ведущего пуританский образ жизни. Человек крепкого здоровья, он мог работать сутки напролет. Но при этом его очевидным недостатком было отсутствие сколько-нибудь значимого боевого опыта. В годы Второй мировой войны он пробыл на театре военных действий лишь несколько месяцев, время от времени совершая инспекционные поездки в Шербур. Об опыте боевого сотрудничества советских и американских войск он имел самое смутное, приблизительное представление. Направляясь в Германию, к месту своего нового назначения, Клей отнюдь не был настроен на какое-либо тесное взаимодействие с советскими властями. В результате с первых же шагов он сознательно пошел на обострение и без того сложных отношений между союзниками. Несмотря на возражения своих западных коллег в Союзной администрации, генерал Клей настоял на быстром восстановлении механизма самоуправления в Германии. Кроме того, он потребовал передать процесс денацификации страны под контроль самих немцев. Это привело к определенным осложнениям во взаимоотношениях Клея даже с британским главнокомандующим в Германии маршалом Королевского воздушного флота Ш. Дугласом, считавшим эти действия преждевременными.
- Предыдущая
- 31/207
- Следующая
