Выбери любимый жанр

Герои умирают дважды - Аксенов Даниил Павлович - Страница 2


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

2

Но бог войны не стал отвечать. Вместо этого от дальней стены, как раз от того места, где висел гобелен с изображением огромного рогатого чудовища, насмерть проткнутого булавкой, принадлежащей карлику-герою, отделилась полупрозрачная фигура.

Она тоже была золотистой и тоже мерцала. Казалось, что обе сияющие сферы появились из одного инкубатора, но когда Арес вышел из статуи, то стала ясна разница. Бог войны был бородат, крепок и вообще походил на свое изображение. Зато другой выглядел худощавым, с острым хитрым лицом и крючковатым носом. Его губы вроде бы не улыбались, но тем не менее создавалось впечатление вечной потаенной усмешки. Это был Кеаль, бог вреда и обмана, которого Виктор в свое время окрестил Локи.

Антипов был даже рад гостю, в отличие от недовольного Ареса. Кеаль шел к своей цели извилистым и безопасным путем, что так хорошо соответствовало устремлениям молодого человека. Однако по прихоти судьбы Виктор стал воином, верховным жрецом прямолинейного и безжалостного бога войны. Судьба часто дает людям не то, чего они хотят, а то, что могут взять.

— Возлюбленный брат мой, — начал Кеаль, глядя на Ареса с нежной и печальной улыбкой, — как я счастлив, что могу лицезреть твою мужественную стать, обнаженный торс, словно случайно выставленный напоказ, могучие руки, призванные крушить, ломать, рубить и…

— Душить, — подсказал Арес.

— Душить?.. Да! Душить наших общих врагов! — с воодушевлением подхватил Кеаль. — Нас ведь в этом мире только двое, возлюбленный брат. Двое истинных богов. И я так рад, что ты, такой великий и сильный, с таким горящим пламенем взглядом, проникнутым ненавистью к кому-то (кстати, к кому?), на моей стороне.

— Что тебя сюда принесло? — Арес сдвинул брови и прищурил глаза так, словно прикидывал, в какое место нанести удар по разговорчивому гостю. — Я ведь уже сказал, чтобы ты держался подальше. Хочешь быть возлюбленным братом? Будь! Ты им станешь в тот момент, когда никто, ни одна живая душа, ни один предмет не напомнят мне о тебе. Погрузись в пучину вод, залезь в мелкую ракушку на дне морском — и я сразу назову тебя братом. Но с условием, если ты там останешься навечно.

Светлая печаль на лице Кеаля усилилась. Он повернулся к Виктору с видом мученика, страдающего за правое дело.

— Брат мой отрекается от меня, добрый Ролт. — В голосе бога обмана прорезалась скорбь. — А я ведь ежедневно тружусь аки пчела, чтобы поправить наш скудный быт. Улаживаю неприятности, пресекаю слухи, подсматриваю, подслушиваю, вешаю кошек, ловлю дезертиров…

— Каких еще кошек? — с подозрением осведомился Арес.

— Каких кошек, возлюбленный брат? — Кеаль начал качать головой с явным укором. — А кто позволил сбежать из плена сотнику? Кто не допросил его и даже не посмотрел на него? А ведь он прихватил с собой золото своего барона, которое заранее спрятал в укромном месте. Но это еще ничего. А главное — сотник что-то заподозрил о тебе. Да если бы он вырвался, то уже через неделю здесь были бы жрецы Зентела и, возможно, других лжебогов во главе армии. Скажешь, что отбился бы, возлюбленный брат? Рановато тебе еще с армиями демонов тягаться.

— Этот сотник умер, мы выследили его и нашли только тело. Разбойники постарались.

— Разбойники? — Кеаль расхохотался. — Да если бы не кошка, которую я повесил, не было бы никаких разбойников.

— Ты бредишь. — Арес демонстративно отвернулся.

— Брежу? Он говорит, что брежу, добрый Ролт! Этот сотник пробирался через лес и уже на третий день был бы в парреанском храме Зентела, если бы не решил переночевать на дереве около дороги. Он удачно забрался — его даже вблизи не было видно, и так бы ушел, если бы я не достал из его мешка золотую статуэтку кошки и не повесил ее на тесемке так, что она была заметна со стороны тракта. Конечно, ее блеск увидели. Конечно, смекнули, что если из мешка выпала кошка, то там еще есть кое-что. Конечно, сотник проснулся, вступил в бой, но тех было больше.

Арес медленно повернулся к говорящему и смерил его пренебрежительным взглядом с головы до ног. Бог войны не стал спрашивать, почему Кеаль пошел таким сложным путем и просто сам не прикончил сотника. Бог вреда и обмана не мог этого сделать никак. Вот если бы убийство сотника было частью шутки или виртуозной интриги — тогда да. Ведь Кеаль фактически не может выйти за рамки отведенной ему функции. Как и сам Арес. Демоны могут делать что угодно, а боги только то, что обязаны.

— Избавился от сотника — и хорошо. — Тон Ареса нисколько не изменился. — Ты это не только для меня сделал, но и для себя. Так чего хочешь? Зачем пришел?

— Хе-хе, — Кеаль изобразил то ли смешок, то ли усмешку. — Попрощаться пришел, возлюбленный брат мой. Несмотря на мои труды, скоро тебе, а потом и мне придет конец. Предполагаю, что в течение двух месяцев Зентел узнает о нас. И наведается сначала сюда, а потом и в Равану, которую ты почему-то называешь Олимпом.

Виктор тут же встревожился. Ему было слегка неуютно рядом с двумя полупрозрачными фигурами, но слова Кеаля заставили забыть об этом. Антипов прибыл в этот мир, где правят демоны, стараниями Ареса. Зентел, якобы бог виноделия, контролирующий это королевство, узнал о чужаках, но пока не сумел их выследить. Арес же, заручившись поддержкой местного барона ан-Орреанта, развернул активную деятельность. Барон по приказу нового бога взял штурмом два соседних замка, и сражения придали Аресу сил. Но он был все еще далек от того, чтобы противостоять Зентелу в открытом бою. Поэтому бог войны находился на полуподпольном положении. О нем были осведомлены лишь избранные. Раскрытие тайны вело бы к неминуемой смерти всех участников.

— Почему два месяца? — спросил Арес. — Я рассчитывал на большее.

Кеаль дотронулся до своего золотистого носа. Виктор знал, что бог на земле может быть в двух формах. Либо в этой, безобидной, незаконченной, либо в телесной. Но последняя отнимала больше сил и времени: ведь тело нужно было изготовить. Это Зентел с приспешниками беззастенчиво пользовались чужими, а Кеаль и Арес трудились, используя глину или землю.

— Возлюбленный брат мой, ты серьезно полагаешь, что, нападая на замки соседей, останешься в тени? Это же вопрос времени. Или хочешь ограничиться тремя баронствами? Тогда конечно. У тебя будет полгода, но закончится приток сил! Тебя ведь питают бои, не так ли? Или колодцы, как, например, наш добрый Ролт. Но он у тебя один. У меня, кстати, тоже один, такое вот совпадение. И я бы им не стал рисковать без срочной нужды. Итак, два месяца. Я знаю, ты готовишь еще нападение. Поэтому — два месяца.

Виктор был очень рад, что хоть кто-то здесь решил позаботиться о его здоровье. Дома, конечно, этим занимались родственники, передовая медицина, отважные органы правопорядка или хотя бы телевизор, льстиво рассказывающий о передовой медицине или доблестной полиции, если ни одно, ни другое реально не работало. А здесь, получается, был лишь один сочувствующий, да и тот бог обмана. Звучит весьма иронично.

Зато лицо Ареса осталось спокойным. Виктор давно проникся его философией — долг важнее жизни бога и гораздо важнее жизней людей, даже если люди так не считают.

— Ты пришел с предложениями? — спросил Арес. — Я знаю твою породу. Ты сгущаешь краски, чтобы продать свою картину подороже. Говори, чего надо.

— Хе-хе… Мой возлюбленный брат, как обычно, проницателен. Конечно, все можно отсрочить. Для этого нужен пустяк… даже пустячок… безделица…

Кеаль сделал драматическую паузу, но бог войны не выказал нетерпения. Он взирал на собеседника с видимым недоверием, словно говоря: «Я понимаю, что мы в одной лодке, но я гребу, а ты забрался мне на плечи и утверждаешь, что стал парусом».

— Нужно убить Зентела! — выпалил Кеаль, так и не дождавшись никакой реакции.

— Продолжай, — медленно произнес Арес.

Черты его лицо слегка смягчились. Виктор уже давно заметил, что любое упоминание смертоубийства улучшает настроение бога войны.

— Если Зентел умрет так, как надо, то я смогу внести смуту в ряды демонов. — Глаза Кеаля засверкали в предвкушении столь замечательного происшествия. — У него ведь есть и противники, и союзники. Я свалю убийство кое на кого — и не пройдет и пары недель, как вся эта свора вцепится друг другу в глотки. И тогда-то ничто не остановит ни тебя, ни меня! Это будет легко, если все сделать правильно. В среде демонов, тех, кто ничего не получил при переделе могущества после гибели богов, у меня еще осталось немало друзей. Смерть Зентела позволит использовать даже их.

2
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело