Попадать, так с музыкой - Гуткин Михаил Львович - Страница 32

• Предыдущая
• 32/68
• Следующая

В роте я теперь сосредоточилась на занятиях с ранее отобранными бойцами, которые сами тренировались и мне помогали в тренировках. И само собой разумеется, стрельба. Я больше тренировала левую руку, а правой стреляла только для поддержания формы. Еще, помня о совете майора Ипполитова, стала каждый день тренироваться с метанием ножа. Раздобыла финку, установила щит и понеслась. При этом заранее решила, что хватит для меня и правой руки. С двух рук пусть мужики кидают. К сожалению, в нашей роте специалиста по метанию ножей не нашлось — не та специфика работы, поскольку при задержании умение метко кидать ножи не требуется. Так что тренировалась самоучкой, пока не сообразила спросить у мужа. Оказалось, что и нож он кидать умеет. Не так хорошо, как стреляет, но с десяти метров финку в силуэт вгоняет уверенно. После Васиных советов дело немного улучшилось, и к концу недели нож у меня уже стабильно втыкался в доску, правда, пока еще не в силуэт. Но это дело наживное.

В пятницу вечером Вася мне передал, что завтра к майору приедет Окулов и что нам вдвоем тоже надо там быть.

Утром в субботу мы при полном параде: Вася в форме, а я в строгом платье — прибыли в отдел. Майор разложил перед нами фотографии, сделанные летчиками (их я уже раньше видела), а сбоку приложил Васин отчет и мои заметки. Тут как раз вошел Федор Саввич:

— Здравствуй, Валентин. И что ты так настаивал на этой встрече? Что-то серьезное по вашей линии?

— Здравствуй, Федор Саввич, садись. Все серьезное. И по нашей, и по твоей линии. Сначала хочу пред ставить тебе начинающего разведчика Анну Петровну Северову. — Вот даже как! Первый раз такое слышу! — Про Василия ты и так все знаешь, а вот про Аню не все. Она не просто была на экскурсии в твоей дивизии, но и выполняла мое задание. Так что давай послушаем, что она нам расскажет. А потом Василий дополнит.

Я похлопала глазами, приводя мысли в порядок, и начала:

— Перед поездкой в вашу, Федор Саввич, дивизию мне была поставлена задача (на самом деле были просто некоторые пожелания майора) выяснить ее максимально уязвимые точки. При этом я поставила себя на место предполагаемого противника, то есть немецкого командования. Куда и как надо нанести минимальные по силам и максимальные по эффективности удары, чтобы ликвидировать дивизию как боевую часть.

— Ух ты! — не удержался от восклицания Окулов. — Не слишком ли много на себя взяла?

— Конечно, много. Но я старалась ограничить задачу, сведя ее до приемлемого уровня. А поскольку сама находилась только при штабе, то еще озадачила супруга. Помните, что Вася разъезжал по разным полкам дивизии?

— Вот, значит, как? Принимал, как дорогих гостей, а на самом деле допустил двух шпионов. И ты, Валентин, хорош. Никогда не думал, что до такого дойдет! И небось уже в Москву доклад подготовил? А я еще друзьями тебя и Васю считал.

Генерал не на шутку обиделся. Тут Валентин Петрович неторопливо встал, подошел и проверил, плотно ли закрыта дверь в кабинет, после чего стал напротив Окулова и четко заговорил:

— Ты, Федор Саввич, не впадай в амбицию. Мы действительно твои друзья. И Анна Петровна тебя очень уважает. Поэтому тебя и пригласили на это совещание, про которое знают только присутствующие. Учти, мы лишь проверяли твою дивизию на уязвимые точки. А немцы, которые от тебя в двадцати километрах находятся, скорее всего, имеют такие же сведения и при этом готовы в нужный момент их использовать по максимуму. Ты не меня и не московского начальства бойся — ты бойся дивизию свою потерять и возложенные на тебя задачи не выполнить. У меня сейчас готовы два варианта доклада. И от тебя зависит, какой из них я отправлю в Москву.

— И какие же это варианты?

— Первый вариант, не скрою, тяжелый. В дивизии очень много серьезных проблем (список приложу) и не заметно, чтобы принимались серьезные меры по их устранению. Как, устроит тебя такой вариант? Думаю, что нет.

Генерал кивнул.

— Есть и второй вариант. Вот слушай: «По просьбе командира 85-й стрелковой дивизии генерала Окулова для повышения качества боеготовности дивизии сотрудниками НКГБ с привлечением авиации была проведена разведка, максимально приближенная к действиям разведорганов возможного противника. Были выявлены недочеты, список которых передан генералу Окулову для их устранения в кратчайшие сроки». Как тебе этот вариант?

— Конечно, этот намного лучше. — Генерал заметно успокоился. — А как я обосную, почему привлек к этой проверке людей вообще со стороны?

— Разрешите, товарищ майор, я объясню, — не выдержала я.

Майор кивнул.

— Товарищ генерал, обоснование будет очень простым — кто, как не сотрудники органов, умеют проводить подобную разведку? А у своих и глаз замылен, и забота о чести мундира может помешать.

Генерал и майор согласно кивнули, после чего Валентин Петрович добавил:

— Давай теперь посмотрим, что накопали мои ребята, и составим упомянутый список, причем разделим его на две группы: что ты в состоянии решить своей властью, а что от тебя не зависит и может быть решено только наверху. Продолжай, Аня. Извини, что прервали.

Генерал не возражал, и я продолжила:

— В первую очередь тревогу вызывает связь — связь штаба дивизии с полками и полков друг с другом. — Я подошла к карте. — Вот где находится штаб дивизии, а вот где расположены полки. Расстояние составляет несколько километров. Связь только проводная, и провода протянуты на столбах. Если вот тут, тут и тут эти столбы повалить, а в этих точках, — я ткнула указкой в упоминаемые точки, — расположить засады на ремонтников, то связь будет практически полностью выведена из строя. Штаб дивизии окажется не у дел. Кстати, для штабов полков тоже возможно организовать разрывы связи.

— Тоже мне открытие! — не удержался Окулов. — Я и сам все это прекрасно знаю. Только не дают мне радиосвязь. Я запросил двадцать пять радиостанций к июню, а мне пообещали только две и к ноябрю.

— Вопрос с радиостанциями, хотя и не в таком количестве, я попробую помочь решить по своим каналам, — сказал майор. — А пока ты хотя бы дополнительные линии проложи, да не поверху, а закопай их в землю.

— Понял. Это реально и можно будет проделать быстро. — Окулов сделал пометку у себя в блокноте.

Я поняла, что можно продолжать:

— Теперь перейдем к снимкам. Вот то, что сейчас лежит перед немецкими генералами. Посмотрите — вся дивизия как на ладони. Вот полки, вот штаб, вот полигон, а вот артиллерийские склады (это мне Вася растолковал заранее). При первой же бомбежке все будет уничтожено.

— А наши истребители на что? — опять прервал меня Окулов. — Они не должны этого допустить.

— Скажи-ка, Федя, — вмешался майор, — на каком расстоянии от границы находится твоя дивизия?

— Двадцать километров.

— А где находятся ближайшие немецкие аэродромы?

— Если верить разведке, то на расстоянии пяти километров от границы.

— Так, займемся арифметикой. Сколько времени потребуется самолетам противника, летящим со скоростью, скажем, двести пятьдесят километров в час, чтобы преодолеть это расстояние?

— Одна десятая часа, то есть шесть минут.

— На самом деле времени у нас будет еще меньше, потому что, пока самолеты будут над чужой территорией, наши самолеты никто в воздух не поднимет. Так что, пока пройдет тревога, пока самолеты взлетят и пока они до тебя долетят, оборонять будет уже нечего.

— Да, — задумался генерал. — Это действительно проблема. И какие у тебя предложения?

— Первое — маскировка, второе — создание ложных целей, третье — частичная передислокация.

— Предложения понятные, но быстро их не решить. Представляешь, сколько придется потратить сил?

— Представляю, только никуда от этого не деться. Ладно. У Ани вроде бы все, — я кивнула, — пусть теперь докладывает Северов.

За время пребывания в вашей дивизии, Федор Саввич, — начал Вася, — я посетил два стрелковых батальона и артиллерийский полк. Сначала о стрелковых батальонах. Создалось такое впечатление, что многие командиры младшего звена очень плохо знают Полевой устав РККА. То при выполнении приказа об атаке поднимают бойцов во весь рост и идут в цепи, зная, что дистанция до противника более двухсот метров. Их ведь из двух пулеметов спокойно можно всех уложить. То при выполнении приказа «занять оборону» выбирают самые невыгодные с точки зрения тактики позиции — один лейтенант вообще ухитрился пулемет установить в овраге. На вопросы о стрельбе по низколетящим целям никто ни из командиров, ни из солдат не смог сказать, какое упреждение следует выбирать для парашютиста, какое — для самолета. При стрельбе из винтовки по ростовым мишеням на дистанции свыше ста метров только два лейтенанта и три солдата из всего батальона сумели поразить цель.

• Предыдущая
• 32/68
• Следующая