И весь ее джаз… - Гольман Иосиф Абрамович - Страница 33

• Предыдущая
• 33/49
• Следующая

Что же касается денег, то они как раз – в самый неподходящий момент – кончались. Самохвалов платы не взял. Зато люди, отследившие важные разговоры Булатова – и в Москве, и в Астрахани, – очень даже брали. Но не купить букеты Машеньке и ее не любящей кавказцев маме – это тоже не было тайной для Джамы – было невозможно.

Ладно, будет день – будут и песни.

А пока Джама Курмангалеев был почти счастлив – и за себя, и за Машку, и за искусство.

Почти – потому что Грязный все еще был на свободе.

В то время как Туровы – все трое – лежали на московском Митинском кладбище. Джама там тоже уже побывал.

14. Москва. «Измайлово» и «Киевская». Дело близится к развязке

В Москве Курмангалеев отнюдь не только обустраивал свою личную жизнь и повышал свой культурный уровень.

Ни на секунду не прекращалась и та деятельность, ради которой он сюда приехал. Плотно был задействован Игорь Самохвалов.

Нашлись еще два человека, помогавшие информацией: один за деньги, второй – друг отца, а ныне работник аппарата Совета Федерации – потому что друг отца.

Все трое, включая Самохвалова, просили Джаму отступиться от этого проклятого дела. Резон в их просьбах был: документы на Грязного наконец-то попали во всероссийский розыск – до того их кто-то упорно задерживал в Астрахани. Теперь поимка бандита, которого искала полиция всей страны, была только вопросом времени. И стоило ли влезать в налаженный процесс, с риском для всей последующей карьеры, а то и жизни?

Все считали, что не стоило.

Джама считал, что другого пути у него, как мужчины, просто нет.

Хотя, если честно, трещинка какая-то в его решимости все-таки проявилась. После вопроса Береславского и его же ответа.

Почему Грязный не убил Джаму перед домишком Туровых? Жакан двенадцатого калибра – серьезная штука. Капитан ведь отыскал тогда засаду Грязного. С нее Джама был как на ладони. А времени точно прицелиться у злодея было более чем достаточно.

Многомудрый опер не мог найти своего ответа, а ответ Береславского шел вразрез не только с его жизненным опытом, но и с его жизненными планами.

Поэтому капитан Курмангалеев старался просто не думать на неприятную тему.

Тем более что теперь постоянно имелась приятная.

Он даже представить себе не мог, как жил без Марии.

А чувство к Лейле, ранее наполнявшее его всего без остатка, как выяснилось, было лишь прелюдией для сегодняшней любви.

Впрочем, Джама понимал, что женись он в свое время на любимой девушке – и сейчас, скорее всего, просто не обратил бы на Машку внимания.

Но, как известно, история – даже в применении к обычным, вовсе не историческим персонажам – все равно не терпит сослагательного наклонения.

Поэтому капитан Курмангалеев не просто был всепоглощающе влюблен в девушку Машу, но и практически забыл свои ужасные душевные муки по поводу девушки Лейлы. Звучит, может, не очень красиво, зато доподлинно правдиво. И, разумеется, лишь подтверждает основной закон физики и личной жизни, который гласит, что все в подлунном мире относительно. И даже – не только в подлунном.

А из гостиницы «Измайлово» Джама съехал.

Добираться до Машкиной «Киевской» и оттуда было удобно: по прямой, без пробок и пересадок, за полчаса. Но траты на выслеживание Грязного (а также, чего скрывать, на ухаживание за Машкой) сделали дальнейшее пребывание в четырехзвездном отеле невозможным. Благо, папин друг отправлялся с женой в отпуск и с радостью предоставил свою замечательную двухкомнатную квартиру на Остоженке молодому Курмангалееву.

С работой же по поиску Грязного дела обстояли следующим образом.

Зацепок было даже несколько.

Его видели на Прядильной улице. Поэтому Самохвалов потратил тучу времени – и немного денег, – отсмотрев записи камер с «Партизанской». Зато находки превзошли все ожидания.

Оказалось, что гражданин Краснов встречался с гражданином по кличке Бирюк, тоже обладавшим насыщенной уголовной биографией. И получил от Бирюка явно увесистый пакет. Можно было только догадываться – с чем.

Еще более впечатляла вторая зафиксированная встреча Грязного. Причем – на той же самой скамейке, в начале перрона, с которого поезда уходили в центр. По идее, следовало сильно удивиться. Но почему-то Джама не удивился.

Зато внимательно отсмотрел не такой уж короткий разговор профессионального преступника и наемного убийцы Сергея Краснова с профессиональным промоутером, ученым и педагогом профессором Береславским.

Раз десять капитан Курмангалеев прокручивал запись, пытаясь по губам понять, о чем они разговаривали.

Это никак не выходило – камера не была сфокусирована на скамейке. Но и того, что Джама понял, хватало для напряженных раздумий: Грязный пытался давить и получил вежливый, но жесткий отказ.

Впрочем, что-то подобное капитан и ожидал. По крайней мере, он даже день отметил, когда Машка резко повеселела. Именно в этот день была записана встреча Береславского и Краснова.

Ай да профессор!

И все же чрезвычайно интересно – о чем они там договорились? И как это может повлиять на планы Курмангалеева?

Джама решил, что стоит еще раз попытаться поговорить с профессором по душам. Ведь они явно были союзниками – Береславский не раз сильно помогал его любимой. Значит, по определению, и Джама его друг. Жалко, что профессор как-то не торопился в ответ дружить с Джамой.

А бывший ученик Курмангалеева рыл землю, как такса на охоте.

И сегодня утром Игорек выдал-таки капитану адрес на Прядильной. Буквально умоляя Джаму этим адресом не пользоваться. Он предложил простейшую комбинацию – Грязного возьмут знакомые московские менты, и всем будет хорошо. Большие профи, в соответствующей амуниции и с соответствующими навыками, они точно не пострадают. Убийца же будет закрыт в тюрьме, скорее всего, навечно. А славу можно будет поделить с москвичами, они хорошие парни и не станут возражать.

Когда Джама отклонил это достойное предложение, Игорь слезно попросил взять его на дело. Он сильно подозревал, что если влюбленный капитан отправится ловить Грязного в одиночку, то Джама рискует не дожить до свадьбы, а сам Самохвалов может так никогда и не расплатиться со своим астраханским спасителем. Брать же Краснова вдвоем было куда менее рискованным мероприятием.

Впрочем, Джама отклонил и эту идею.

Дело касалось только его и Грязного. Ну, и еще троих Туровых.

Игорь, зная характер бывшего шефа, в конце концов смирился, но перед уходом высказал все, что думал о некоторых тупых, упертых и безрассудных сотрудниках полиции.

Джама понимал, что тот прав на все сто. Однако на четвертом десятке переделываться поздно.

В итоге в данный момент Курмангалеев устраивал классическую засаду. В деталях повторявшую последнее астраханское задержание. Это для него было принципиально значимо.

Приехав на Прядильную, и убедившись, что квартира пуста, он решил ожидать Грязного в подъезде.

Дом, в котором обитал Краснов, был не совсем обычным. Кризис почти прекратил снос старых строений, а блочные дома даже стали капитально ремонтировать. Конкретно эта «хрущоба», была не только с новым, веселенького цвета, вентилируемым, фасадом, но и с комнатушкой консьержки.

Показав ксиву не старой еще тетеньке, получил почти добровольного помощника. К тому же вооруженного технически: на ее дисплей выводились картинки с площадки каждого этажа плюс две картинки с первого – снаружи подъезда и внутри его.

Наблюдательная консьержка сказала, что объект Джаминого интереса скоро придет. Потому как только что вышел с дочкой. Нечасто, но он ее куда-то отводит. Потом ходит ее встречать.

Дочка Грязного – это было что-то новенькое. Ни по каким сводкам его семья ни разу не проходила. Однако консьержка утверждала, что точно дочка. Совсем молоденькая, а он ее так любит, как обычный папашка.

Чудеса в решете.

Впрочем, это ничего не меняло.

Джаме почему-то принципиально важно было поймать Грязного в одиночку, и в тех же условиях, в которых он его ловил в прошлый раз. Поразмышляв, капитан понял – почему. Злые силы не раз выводили Краснова из-под карающей длани закона. Но злые силы не всесильны. Это Джама и собирался доказать преступнику, а может быть, и себе, повторив ситуацию почти месячной давности.

• Предыдущая
• 33/49
• Следующая