Обратная сторона пути - Панкеева Оксана Петровна - Страница 74

• Предыдущая
• 74/121
• Следующая

— Писала? — наконец нашел слова наместник. — Правильнее будет сказать — рисовала! Здесь ни одной верно написанной буквы! Как Тоти ухитрился разобрать хоть что-то?

— Очень хотелось, наверное, — предположил Шеллар. — И вожделение помогло ему довообразить все непонятое. Ошибки вижу даже я, хотя мой харзи еще далек от совершенства.

— Простите, господин наместник, вы не могли бы точнее и подробнее перечислить все ошибки и сообщить, какого рода каждая из них, — вмешался брат Чань.

— Что я вам, каждую букву буду разрисовывать? — раздраженно отозвался Харган, которому не терпелось отослать этих зануд с их крохоборской дотошностью подальше.

— Лучше напишите этот самый текст правильно, — посоветовал Шеллар, — а мы уже сами сравним, разберемся и сделаем выводы. Конечно, насчет «ни одной буквы» вы погорячились, но предварительно могу с вами согласиться — основная масса ошибок именно в начертании букв. Что повергает меня в растерянность.

Главу департамента подобное заявление тоже повергло в растерянность, хотя он и пытался сей прискорбный факт скрыть. Получив в руки лист бумаги с несколькими словами, начертанными привычной к чужеземным буквам рукой наместника, он пристально изучил оба варианта, словно хотел найти изъян в рассуждениях Шеллара и предложить более разумное и логичное объяснение, но, судя по его недовольному виду, не нашел.

— Это нелогично, нелепо и создает впечатление, будто кто-то специально сам себе все усложнил, — сказал наконец он.

— Да, — согласился Шеллар. — Смею вас заверить, Ольга не тупа и не настолько криворука, чтобы не суметь правильно перерисовать даже незнакомые значки с образца, который видит перед собой. Выходит, она рисовала либо по памяти, либо по устному описанию. Смысл? Логика? При каком способе общения может быть проще описать или показать, чем передать записку с образцом?

— По радио, — машинально откликнулся Харган.

Братья в один голос откликнулись:

— Что такое радио?

— Откуда у Ольги радио?

— Послушайте, шли бы вы беседовать в другое место! — не выдержал наместник. — Я понятия не имею откуда, я так просто ляпнул. Вы что, не можете обсудить простые рабочие вопросы без моего участия?

Шеллар послушно поднялся, брат Чань помедлил пару мгновений и последовал его примеру. Наверное, хотел еще пару десятков вопросов задать, как бедному духу, но решил не нарываться на неприятности.

— Разрешите откланяться, — хором произнесли оба негодника и почти синхронно откланялись.

У самой двери советник вдруг остановился, словно что-то забыл и вот сию секунду вспомнил, и торопливо произнес:

— Ах да… Вот еще что… Простите, брат Чань, всего две минуты, я вас сейчас же догоню.

Глава департамента застыл в дверях, словно хотел тоже остаться и непременно послушать, что же такое хотели здесь обсуждать без него, и наверняка остался бы ждать в кабинете, если бы Харган не сообразил вмешаться. Услышав прямой и категорический приказ ждать в коридоре, бедняга смирился, но уходил так неохотно, словно от него тут намеревались скрыть какие-то сверхважные улики.

Плотно закрыв за ним дверь, Шеллар быстро и деловито приблизился к столу и вполголоса, почти шепотом произнес:

— Вам нельзя показываться на глаза Повелителю в таком состоянии.

— А что я могу поделать? — огрызнулся Харган. Заботливые мы какие! Лучше бы что-то полезное посоветовал…

— Не кричите. С текущим положением дел — ничего. Азиль должна отбыть сегодня вечером, и приказ Повелителя не может быть нарушен. Но ваше личное в этом участие не настолько обязательно, чтобы от него нельзя было уклониться.

— А как?

— Сегодня, ровно за час и десять минут до отбытия, я должен быть у вас, и нам никто не должен мешать. Если я не явлюсь по не зависящим от меня обстоятельствам, любым способом найдите меня и под любым предлогом доставьте или прикажите доставить сюда. Я все организую.

— А можно…

— Я просил вас — тише! — перебил советник. — Брат Чань подслушивает под дверью.

Харган так и не понял причин секретности, но все же послушно понизил голос:

— А можно без тайн, хотя бы от меня? Или тебе важно, чтобы я целый день мучился неизвестностью и гадал, что ты еще придумал?

— По мне, все же лучше, чем мучиться теми мыслями, что одолевают вас сейчас. Но извольте, если желаете. Мы с вами примем по небольшому пакетику одного малоизвестного порошка, и аккурат к моменту отправки нам сделается очень-очень нехорошо. Не настолько, чтобы умереть или получить тяжкие последствия для здоровья, но в достаточной степени, чтобы быть не в состоянии куда-либо ехать. Братья забегают, начнут искать отравителя и всячески нас спасать, истинной причины никто не заподозрит. Делегация отправится без нас. А к следующему сеансу, я надеюсь, вы немного оправитесь и придете в себя.

— Постой, а почему «мы»? Думаешь, я тебе не доверяю и боюсь, что отравишь?

— Нет. Поскольку я организатор этого безобразия, мне лучше тоже не показываться на глаза Повелителю, ведь он может спросить не то и не так. И поди потом докажи, что я хотел как лучше и что это действительно лучше для всех. Да и в целом… так честнее.

Харган заколебался.

— Господин наместник, — с нажимом произнес Шеллар, — не советую вам отказываться. Я всерьез боюсь за вас. В любой момент вы можете сорваться и наделать непоправимых глупостей. И если это произойдет на глазах у Повелителя, последствия будут фатальными. Для всех, не только для вас.

Харгану, честно говоря, плевать было на все последствия, но он уже привык прислушиваться к мнению вечно правого и никогда не ошибающегося советника. Да и, как ни странно, видеть Повелителя ему и самому не хотелось. Ни сегодня, ни через два дня, вообще никогда.

— Хорошо, — неохотно кивнул он. — Если ты считаешь, что так лучше…

— Договорились. Тогда до вечера.

Советник ушел, и, оставшись в одиночестве, Харган вновь погрузился в тягостные и бессмысленные думы. Теперь его даже бродить по дворцу не тянуло, и он, чтобы занять руки, то переставлял с места на место письменные приборы на столе, то перекладывал бумаги, коих за последние пару недель накопилось непостижимое количество, то бесцельно выдвигал и задвигал ящики стола. Зачем — сам не мог понять. Ящики были почти пусты — в них до сих пор валялись лишь старые вещи Шеллара, которые тот забыл забрать или счел мелочным ради них рыться в столе наместника. Харган ничего туда не добавил, мало у него было личного имущества, да и то состояло в основном из книг, одежды и магических инструментов, у которых есть свое место, и оно вовсе не в ящике рабочего стола.

В девятый или десятый раз выдвинув верхний ящик и безучастно скользнув взглядом по нескольким серебряным стаканчикам, которые перекатывались из угла в угол, постоянно задевая тяжелый и неудобный местный пистолет, Харган хотел было задвинуть этот ящик и перейти к следующему (где сиротливо лежали пустая коробка из-под табака и стопка чистой бумаги), затем к нижнему, пустому, затем опять переставить чернильницу, переложить стопку толстых папок на другую сторону стола, выдвинуть ящики в левой тумбе…

Огромные настенные часы неожиданно громко и назойливо принялись отбивать полдень, и их мерное «бамм! бамм!» напомнило наместнику, что время идет и что он должен что-то делать и где-то быть как раз сейчас. Правда, напомнить, где именно, часам было не под силу.

Харган выпрямился в кресле и сердито потряс головой, словно таким способом можно было утрясти нужные мысли и вытрясти лишние. Что-то он совсем расклеился, неудивительно, что пошли слухи о его невменяемости. Что бы сказали подданные, если бы увидели, как он с отрешенным видом шарит по столу и двигает ящики туда-сюда? Особенно если учесть, что ничего достойного внимания в них нет…

То есть как — нет?

Окончательно проснувшийся демон рванул левый верхний ящик.

Пусто.

Не веря своим глазам, он лихорадочно проверил остальные пять. Затем вынул все ящики и проверил, не завалилась ли пропажа за них, хотя статуэтка — не лист бумаги, чтобы спрятаться между ящиками и задней стенкой.

• Предыдущая
• 74/121
• Следующая