Выбери любимый жанр

Цивилизация средневекового Запада - ле Гофф Жак - Страница 15


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

15

На короткое время воцарилось согласие, и оттоновская мечта казалась близкой к воплощению благодаря общности взглядов юного императора и папы Сильвестра II, мудреца Герберта, также склонного к восстановлению Римской империи. Но мечты быстро рассеялись. Римский народ восстал против Оттона III. В январе 1002 г. он умер, а в мае 1003 г. умер и Сильвестр II. Генрих II предпочел вернуться к «королевству франков» (Regnum Francorum), то есть к империи в границах франкского королевства, как продолжала называться Германия.

Но Оттоны передали наследникам ностальгию по Риму и стремление к власти над папами, что породило спор между церковью и империей и возродило борьбу светского воинства и духовенства, которую, несмотря на клерикализацию государства при Каролингах (а при них в IX в. епископы, такие, как Иона Орлеанский, Агобард Лионский, Хинкмар Реймский, стояли у руля управления) и равновесие сил, достигнутое при Оттонах, так и не удалось погасить.

Когда рассеялись мечты тысячного года о римском мире, готово было дать знать о себе обновление всего Запада. Его неожиданный расцвет в XI веке означал, что западный христианский мир тронулся в путь.

Его силы смогли развиться лишь на экономической основе, и она, несомненно, возникла раньше, чем часто думают. Можно сказать, что если каролингское возрождение имело место, то это было прежде всего возрождение экономическое. Возрождение, как и в сфере культуры, ограниченное, поверхностное, хрупкое и в большей степени, чем в области культуры, пострадавшее, почти загубленное вторжениями и грабежами норманнов, венгров и сарацинов в IX и начале X в., которые, бесспорно, на один или два века задержали обновление Запада, подобно тому как варварские вторжения IV — V вв. ускорили упадок римского мира.

Легче всего уловить признаки возобновления торговли в VIII — IX вв. Это — активность фризской торговли и порта Дуурстеде, монетная реформа Карла Великого, о которой будет сказано ниже, экспорт сукон, вероятно фламандских, но называвшихся тогда фризскими, тех, которые Карл Великий послал в дар халифу Гарун-аль-Рашиду.

Но в этой по преимуществу сельской экономике есть признаки, позволяющие делать вывод и о развитии аграрного производства: дробления манса, происходящие, несомненно, благодаря распашке новых земель; появление новой системы упряжи, первое известное изображение которой сделано в одной рукописи из Трира около 800 г.; реформа календаря, произведенная Карлом Великим, который дал месяцам имена, говорящие о прогрессе земледелия. Миниатюры с изображением сельских работ по месяцам радикально изменились, исчезли античные символы, уступив место сценам конкретных работ, в которых проявляется сила человека: «Отныне человек выделяется из природы и становится ее господином».

Были ли нашествия IX в. повинны в очередном отступлении или просто задержке развития экономики, но в X веке появились более надежные и ясные черты прогресса. На конгрессе американских медиевистов, посвященном этой эпохе, X век был выделен как период решительных перемен, в частности в области сельскохозяйственных культур и питания, где, по мнению Линна Уайта, широкое внедрение таких культур, богатых протеинами и, следовательно, высококалорийных, как бобы, чечевица, горох, обеспечило, вероятно, западноевропейцев той силой, что нужна была для постройки соборов и подъема обширных пространств целины. «X век — век бобов», — шутливо заключил американский медиевист. Роберт Лопец в свою очередь задается вопросом, не стоит ли признать еще одно Возрождение, Возрождение X века, когда развивалась скандинавская торговля (торжища, wiks, как Хантхабу на Ютландском перешейке, вытеснили военные стоянки вроде Треллеборга на датском острове Зеландия), когда хозяйство славян стимулировалось и норманнской торговлей, и арабо-еврейской коммерческой деятельностью вдоль пути, соединяющего Кордову с Киевом через центральную Европу, когда начался подъем областей по Рейну и Маасу, когда уже стала процветать Северная Италия, где рынок Павии получил международное значение, а в Милане начался подъем хозяйства, который глубоко проанализировал Чинцо Вьоланте, и происходил рост цен — «симптом возобновления экономической и социальной жизни».

Это пробуждение средневекового Запада — кому или чему поставить в заслугу? Может быть, как полагает Морис Ломбар, влиянию развивающегося мусульманского мира, мира городских метрополий, возрастающие потребности которых стимулировали на еще варварском Западе производство сырья и другой продукции на экспорт в Кордову, Кайруан, Каир, Дамаск, Багдад, как, например, древесины, железа (франкские мечи), олова, меда и человеческого товара — рабов, крупным рынком по продаже которых в каролингскую эпоху был Верден? Эта гипотеза, опирающаяся на внешние факторы, еще более опровергает знаменитую теорию Анри Пиренна, приписывавшего арабским завоеваниям замыкание Средиземноморья и упадок западной торговли, тем завоеваниям, которые, напротив, предстают теперь двигателем экономического пробуждения западного христианского мира. Или же вместе с Линном Уайтом поставить это в заслугу прогрессу технологий, совершившемуся на почве самого Запада: прогрессу в сельском хозяйстве, где колесный плуг с отвалом и трехпольный севооборот позволили выращивать те самые овощи, богатые протеинами, а распространение новой упряжи — увеличить площадь обрабатываемых земель и урожайность; прогрессу в военном деле, где стремя позволило подчинить лошадь и появиться новому воинскому классу рыцарей, которые постепенно идентифицировались с крупными землевладельцами, способными вводить в своих владениях новую аграрную технику и технологию? Это объяснение, опирающееся на факторы внутреннего развития, обнажает, кроме того, причины перемещения центра тяжести западного мира к северу, туда, где равнины и неохватные пространства допускали возможность глубокой вспашки и вдохновляли на удалые конные скачки.

Истина, однако, состоит в том, что социальное возвышение магнатов, землевладельцев и рыцарей в одном лице создавало класс, способный воспользоваться экономическим шансом, который предоставился благодаря росту земледелия, а также торговли, еще, правда, ограниченной, часть доходов от которой этот класс оставлял профессионалам — первым западным купцам. Соблазнительно предположить, что завоевания Карла Великого и его военные экспедиции в Саксонию, Баварию, вдоль Дуная, в Северную Италию, в Венецианскую область и даже за Пиренеи имели в виду зоны обмена и преследовали в качестве цели захват зарождающихся торговых путей. А Верденский договор, вероятно, мог быть также и разделом основных путей, как и зон сельскохозяйственных культур. Но после тысячного года все это стало более убедительным. Средневековый христианский мир действительно вышел на историческую арену.

ГЛАВА III. Становление христианского мира (XI — XIII вв.)

Знаменитым стал отрывок из сочинения бургундского хрониста Рауля Глабера: «С наступлением третьего года, последовавшего за тысячным, почти все земли, но особенно Италия и Галлия, оказались свидетелями перестройки церковных зданий; хотя (большая часть из них была хорошей постройки и в этом не нуждалась, настоящее соперничество толкало всякую христианскую общину к тому, чтобы обзавестись церковью более роскошной, чем у соседей. Мир как будто стряхивал с себя ветошь и повсюду облачался в новое белое платье церквей. В то время почти все епископальные, монастырские церкви, посвященные разным святым, даже маленькие деревенские часовни были перестроены верующими и стали еще краше».

Это внешний, но наиболее блестящий признак взлета христианского мира около тысячного года. Широкое строительство, безусловно, сыграло важнейшую роль в прогрессе средневекового Запада в период между X и XIV вв., прежде всего за счет стимулирования экономики. Рост производства строительных материалов (камень, древесина, железо), появление технологий и изготовление орудий труда для этого производства, транспортировка и подъем камня и значительных тяжестей, наем рабочей силы, финансирование работ — все это сделало строительство (и не только соборов, но и бесчисленных церквей разных размеров, хозяйственных сооружений: мостов, риг, складов, а также жилых домов богачей, все чаще строившихся из камня) центром первой и почти единственной средневековой индустрии.

15
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело