Снежные псы - Веркин Эдуард - Страница 32

• Предыдущая
• 32/80
• Следующая

– Да-да… – Ляжка извлек еще одну длинную рыбку. – Обедать, безусловно, пора…

И принялся потрошить очередного анчоуса.

– Может, по-нормальному перекусим? – спросила Лара. – Мы же не в Японии…

– Действительно. – Энлиль подошел, отобрал у Ляжки банку. – Надо посолить сначала, а то черт-те чего понахватаем…

Затем нырнул в кусты, вернулся с серым ноздреватым камнем и принялся корябать его над жестянкой. Гобзиков догадался, что это природная соль. Но все равно есть сырую рыбу не хотелось…

Лара предложила:

– Ребята, а давайте, я суп сварю! Или вы окончательно на сыроедение перешли?

– Да нет вообще-то… – Энлиль поглядел в банку. – Просто…

– Вы не стесняйтесь, – Лара отобрала у Энлиля банку, – я хорошо готовлю, вы только костер разведите…

Отшельники замялись.

При упоминании о супе живот у Гобзикова даже не заурчал – заревел, так что Гобзикову стыдно стало.

– Неужто костры разводить разучились? – удивилась Лара.

– Видишь ли, Лара, – напряженно заговорил Ляжка. – Костры разводить, может, и не разучились, но тут одна проблема… Мы потеряли огонь.

Энлиль подтверждающе кивнул.

– Да, мы потеряли огонь. А тут очень сыро, развести снова никак не получается.

– А ты чего? – Лара изумленно поглядела на Энлиля. – Стрельни из пальца, эльфы вроде огнем умеют…

Тот покачал головой.

– Увы, что-то я давно уже не практиковался…

– Да ладно, Энлиль, всего разочек!

– Огонь можно трением добывать, – сказал Энлиль. – Только у нас влажность опять же, трением не добыть, мы пытались.

– Может, все-таки попробуешь?

– Нет, – твердо отказался Энлиль. – Нет, прости. Пойми, это может быть опасно!

Гобзиков поглядел на жестяную банку. Питаться сырой речной рыбой не хотелось. А на уху рассчитывать, видимо, не стоило. Как добыть огонь в таких условиях, он тоже не знал.

– Жаль, – вздохнула Лара. – Очень жаль.

– Доброго пути тебе, Лара, – сказал Ляжка не отрывая нетерпеливого взгляда от своей банки. – И тебе, Егор того же. Шагайте.

Энлиль быстренько стрельнул глазами на Ляжку, затем стрельнул на Лару, затем сказал:

– Мы все-таки, пожалуй, окажем тебе помощь. Ты добрая девушка, и хочешь хорошего. К тому же в наши трудные дни все приличные люди должны держаться вместе. Мой друг Владик просто неправильно выразился…

– Ну почему же? – Ляжка поглаживал банку. – Я вполне правильно выразился.

– Мы тебе поможем, – продолжал Энлиль. – Вопрос в другом – чем мы можем тебе помочь? Наши силы невелики, сама видишь.

– Вы строить умеете? – спросила Лара.

– Смотря что строить, – уклончиво ответил Энлиль.

– Давай без этого вашего эльфиотства! – попросила Лара. – Я знаю, что вы умеете строить глупые планы, строить воздушные замки, строить дурака и так далее. Отвечайте просто и по существу – вы строить умеете?

– Ну, – обворожительно улыбнулся Ляжка, – строить мы, наверное, можем…

– Вы можете построить хотя бы сарай?

Энлиль пренебрежительно хмыкнул.

– Обижаешь. Я своими руками построил целый амбар! Который, правда, сгорел во время нападения Эльфийских Легионелл[4]…

Энлиль хихикнул.

– Но амбар был хорош, – продолжил он. – Очень хорош. А еще я управлял дирижаблем. Так что у меня есть инженерный опыт. Сложность не в нашей воле заключается, сложность заключается в том, что у нас нет инструментов. Никаких.

– Да, инструментов нет, – вставил Ляжка. – У меня лично только один ножик, да и то не острый, даже не зарежешься.

Лара поглядела на Энлиля.

– Не надо так на меня смотреть, – отвернулся тот. – Я не буду. Это может плохо кончиться.

Ляжка понимающе пожал плечами.

– Дорогой Энлиль, – проникновенно завела Лара, – а нельзя ли тебя попросить тряхнуть стариной, так сказать? Бог с ним, с огнем, – нужны пила и два топора. Всего-то. Тебе же ничего не стоит…

– Нет. Нет. Нет.

Энлиль энергично потряс головой. Гобзиков прекрасно понимал, что тот думал в эту минуту. Что если сейчас согласиться на материализацию пилы и топоров, то впоследствии придется соглашаться и на строительные работы. А работать бывший эльф, видимо, не хотел.

– Ну, понятно, – улыбнулась Лара. – Что ж, благодарим за внимание, спасибо за гостеприимство, не смеем больше вас задерживать, любой может впасть в немощь…

– Ты что же, – насупился Энлиль, – думаешь, что я не могу?

– Спасибо за рыбный суп, нам пора.

Лара подобрала с земли рюкзак, закинула его за плечи, пожала руку сначала Ляжке, затем Энлилю и пошагала вдоль ручья. Гобзиков поглядел на отшельников, затем направился за Ларой.

– Стой, – негромко сказал Энлиль.

Лара продолжала уходить. Гобзиков замедлил шаги.

– Да стойте же! – уже крикнул Энлиль.

Лара остановилась и оглянулась.

– Ладно, – сказал Энлиль, – я сделаю пилу. Но только один раз. И все, больше не буду.

– Топор и пилу, – поправила Лара.

– Ладно, ладно. Только мне надо сосредоточиться.

Лара вернулась. Энлиль поморщился и уселся на бережок, опустил ноги в воду и стал почесываться. Гобзиков не знал, что делать, продолжал торчать рядом.

– Нам отойти, может? – спросил Ляжка.

Энлиль помотал головой и продолжил почесываться, будто у него вдруг обнаружились сразу восемь невыносимых кожных болезней. Ляжка на всякий случай все-таки отодвинулся. Так, на пару шагов.

Энлиль задумчиво шевелил ногами в водоеме, Лара, Ляжка и Гобзиков стояли у него за спиной. Минут через пять Ляжка сказал шепотом:

– Все. Утратил квалификацию. Позабыл…

– Бубен надо, – неожиданно заявил Энлиль.

– Бубен? – Лара огляделась, но никакого бубна в окрестностях не обнаружила.

Гобзиков пожал плечами.

– Бубен, – подтвердил Энлиль, – я без бубна затрудняюсь…

– Послушай, – сказал Ляжка, – мы это… не на Чукотке, однако. Давай без бубна, а?

– Я не могу без бубна, – плаксиво отозвался Энлиль. – Сам давай без бубна, если можешь.

– Бубна у нас нет, – Ляжка развел руками. – У нас нет бубна, у нас нет стульев, нет зубной пасты…

– Ты будешь бубном! – Энлиль повернулся и указал пальцем на Ляжку.

– Я? – испугался тот.

Гобзиков подумал, что ему повезло – в бубны не его записали.

– Ты. Да не боись, не в прямом смысле, а в переносном. Будешь бумкать.

– Как? – не понял Ляжка.

– Так. С равными промежутками говори «бум-бум-бум». Надо просто задавать ритм, а дальше все само получится. Ну-ка, попробуй!

– Не буду я бумкать, – надулся Ляжка.

– Владик, – Лара с проникновенностью поглядела на Ляжку, – надо. Надо побумкать.

Ляжка мялся.

– Давай вместе побумкаем. – Лара взяла Ляжку за руку. – Вот так, просто: бум-бум-бум…

– Бум-бум-бум… – принялся повторять Ляжка.

– Бум-бум-бум, – повторил машинально Гобзиков.

– Нормально, пойдет, – кивнул Энлиль и снова принялся почесываться. И было видно, что почесывается эльф не просто, а в определенном ритме. И сразу двумя руками.

Эльф почесывался, Ляжка бумкал, и постепенно над озером начала сгущаться влага. Она сгущалась и снова распускалась, сгущалась и распускалась, пульсируя, как большое прозрачное сердце.

Энлиль принялся почесываться сильнее, даже, можно сказать, ожесточеннее. Глядя на него, Ляжка тоже забумкал шустрее. А Гобзиков бумкал уже кое-как – он чувствовал, что все вокруг наполняется колючей энергией…

Тут водяное сердце лопнуло, Лару и Гобзикова сбило с ног воздушной волной, Ляжка и Энлиль тоже опрокинулись. Что-то глухо звякнуло.

– Ну, ты даешь… – Ляжка поднялся. – Эти ваши эльфийские фокусы…

Обессиленный Энлиль валялся на земле.

Гобзиков, пошатываясь, встал. Лара тоже поднялась и стала разыскивать в траве материализованный инструментарий. И почти сразу разыскала – инструменты аккуратно лежали рядом с костром.

– Каменные! – восхищенно пролепетал Ляжка. – Он материализовал каменный топор и каменную пилу!

• Предыдущая
• 32/80
• Следующая