Непростые камешки - Акулов Василий Александрович - Страница 24

• Предыдущая
• 24/31
• Следующая

— Я же говорила, что температуры нет. Тридцать шесть и три.

Марина Владимировна повертела градусник в руках.

— Действительно, температуры нет. Даже той, что положено. Тридцать шесть и три — это слишком мало. У тебя упадок сил, дорогая. Как тебе спалось?

— Да так себе, ничего, — соврала Дина. Ей не хотелось сегодня пропускать школу: нужно было узнать, как чувствует себя Полина.

— Я сейчас выпью таблетку от головы и пойду в школу. Все будет нормально, мамочка, ты не волнуйся. Я тебе обещаю, — успокоила Дина мать.

— Ну, смотри. Все равно мне что-то за тебя неспокойно. Дина, если почувствуешь себя плохо — отпросись домой. Обещаешь?

— Ну конечно.

Марина Владимировна поцеловала дочь на прощание и ушла на работу.

— Я что, действительно так плохо выгляжу? — спросила Дина у брата. Максим замялся и, что-то промычав про круги под глазами, закрылся в ванной.

Девочка взглянула на себя в зеркало. На нее смотрело чье-то чужое лицо со впалыми щеками, тусклым взглядом и темными кругами под глазами.

Дина тяжело вздохнула и поплелась завтракать, хотя совсем не испытывала голода. Аппетита не было, и Дина рассеянно вслушивалась в утренние радионовости.

Засунув в рот бутерброд с сыром и обжигаясь горячим кофе, Дина попутно стала складывать учебники в портфель.

По радио передавали новости Сергиевска: мэр города Юрий Клименко посетил открывшуюся в Доме детского творчества выставку детских рисунков, проводившуюся под лозунгом «Детям — мирное небо!», в администрации города двадцать второго октября пройдет открытое совещание о повышении заработной платы работникам бюджета.

И вдруг взволнованный женский голос сообщил: «А сейчас передаем экстренное сообщение: в администрацию города поступил анонимный звонок, сообщивший, что в одном из зданий города подложена бомба с часовым механизмом».

Дина застыла с открытым ртом. Все! Это он! Незнакомец завладел четырьмя кристаллами и теперь требует остальные. Дина отодвинула недопитый стакан. «Черт! И Максим уже убежал! Даже поделиться не с кем!»

Девочка схватила портфель и выбежала на улицу. Быстрее в школу. Сообща с Полиной (если она, конечно, в состоянии) и Артемом они что-нибудь придумают.

Дина очень торопилась, но все-таки опоздала. Звонок уже прозвенел. Попросив позволения войти в класс, Дина поспешно проскользнула за свою парту, где ее уже давно дожидалась Полина.

— Ну, как ты? Все в порядке? — запыхавшись, спросила Дина подругу.

— Со мной-то все, а вот с тобой? Что случилось? На тебе лица нет! Как-то ты странно выглядишь…

— И ты туда же! Спасибо за комплимент, но могла бы промолчать. Мне с утра уже об этом двое сказали.

— Ну, й же не знала, — обиделась Полина. — Ты действительно выглядишь плохо. У тебя вид больной.

— Ну, спасибо. Может быть, еще и диагноз мне поставишь?

— Нет, серьезно, ты плохо себя чувствуешь, хотя ничего конкретно у тебя не болит. Не то что у Гальки Романовой.

— А при чем тут Романова? — хмуро спросила Дина.

— Да так. Ни при чем. Просто у нее живот крутит, видно, поела что-нибудь не то. — Полина умильно закатила глаза.

— Полина, прекрати! Ты стала просто невыносима!

Подруг привел в себя окрик Петра Александровича:

— Воронцова! Полякова! О чем вы там шепчетесь? Разве не знаете, что когда больше двух, то либо молчат, либо говорят вслух! Так что выбирайте что-нибудь одно.

Все засмеялись. Девочки притихли. Петр Александрович открыл журнал и по своей всегдашней привычке потер руки.

— Итак, господа! Кто у нас сегодня пойдет рассказывать о фотосинтезе растений? Так-с, посмотрим по журналу.

Дина вжалась в парту. В эту минуту ей захотелось исчезнуть, стать невидимой для глаз Петра Александровича, раствориться в воздухе, слиться с партой — все, что угодно, только бы не выходить к доске. «Ну почему я не почитала про этот дурацкий фотосинтез в субботу вечером, ведь было же время», — запоздало корила себя Дина.

Петр Александрович все еще разглядывал журнал. «Господи, как будто в первый раз его видит. Вызывать — так вызывал бы», — снова подумала Дина с раздражением.

— Так-так-так… Кому здесь надо исправлять? Ага! Воронцова! Ну-с, госпожа Воронцова, извольте-ка нам сообщить, в какой части растений находятся клетки, называемые хлоропластами? Выходи сюда, к доске, к табличкам поближе.

Дина медленно поднялась и походкой висельника побрела к доске.

— Дина, ну что же ты так неуверенно? Тебе же исправлять оценку надо, — подбодрил ее Петр Александрович.

Дина вышла к доске и повернулась лицом к классу, ища поддержки. Дима Пылкин сложил губы трубочкой и делал руками непонятные знаки, пытаясь подсказать Дине, что хлоропласты находятся в зеленой части растений. Наконец он придумал: оторвал лист бегонии, стоящей на подоконнике, и упорно показывал его Дине.

— Пылкин, так ты мне все цветы в кабинете погубишь. Может быть, ты хочешь рассказать нам? — Петр Александрович начинал сердиться.

Дима Пылкин опустил глаза и сложил руки, как дисциплинированный первоклассник. Отвечать про фотосинтез растений ему явно не хотелось.

Петр Александрович обвел глазами класс. Дина с надеждой посмотрела на одноклассников. Ни одной руки. Желающих отвечать не было.

— Петр Александрович, можно я? — с последней парты поднялся Артем Фомичев.

— Фомичев? — удивился Петр Александрович. Артем никогда не блистал большими познаниями в биологии. И тем паче желанием добровольно отвечать урок.

— Ну что же, пожалуйста. Садись, Воронцова, — сказал Петр Александрович, обернувшись к Дине. — Считай, что Фомичев тебя спас.

Артем вышел к доске и шумно вдохнул воздух в легкие.

— Клетки хлоропластов находятся в зеленой части растений…

— Верно. Ну, а что же в них образуется?

Артем наморщил лоб. Его физиономия изображала усиленную работу мысли. Петр Александрович рассмеялся.

— Фомичев, если твои мозги будут работать так интенсивно, то скоро можно будет сосчитать все извилины: от натуги они у тебя наружу вылезут. Садись на свое место. Я, конечно, ценю твое рвение и внезапно проснувшийся интерес к биологии, но, увы, за одно предложение, сам понимаешь, поставить оценку не могу.

Артем нехотя поплелся назад. Конечно же, он и понятия не имел о том, что образуется в хлоро-пластах. Но главная цель была достигнута: Воронцову отпустили.

— Хорошо, кто может сказать, что образуется в хлоропластах?

Подобно одинокому парусу в море, в классе поднялась рука. Кто это? Ну, конечно же, отличница Галя Романова. Дина не помнила ни одного случая, когда бы Галя не выучила урока.

— В хлоропластах образуются сахар и крахмал.

— Совершенно верно. — Петр Александрович заметно повеселел. — Ну что же, госпожа Романова, разрешите допросить вас до победного конца.

Но «допросить» Галю ему так и не удалось, потому что прозвенел звонок на перемену.

На перемене Дина рассказала Полине о том, что кристаллы остались у незнакомца. Девочки задумались. Нужно срочно что-нибудь придумать. Кристаллы отдавать незнакомцу нельзя! Это однозначно! Значит, нужно его обмануть! Но как?

Девочки решили посовещаться с Максимом. По расписанию у него география. Значит, сороковой кабинет. Дина с Полей нашли его в рекреации.

— Дина, что случилось? — Максим был очень удивлен неожиданным появлением младшей сестренки. Она нечасто разыскивала его на перемене.

— Макс, ты только не сердись. Я тебе не успела вчера сказать, что оставила у этого «чудика» самое главное — коробку с кристаллами. Прямо в его сарае, в ведре с опилками. Нужно срочно ее забрать. Я знаю, что ты не веришь в их волшебные свойства, но сделай это, пожалуйста, хотя бы ради меня. Или мне придется сделать это самой.

— Дина, это что, ультиматум? — Максим был зол.

— Макс, ни в коем случае нельзя оставлять ему кристаллы! То, что он может натворить, трудно даже предположить. Ты что, забыл, как он вас снотворным опоил?

• Предыдущая
• 24/31
• Следующая