Ловушка для волшебников - Джонс Диана Уинн - Страница 34

• Предыдущая
• 34/63
• Следующая

«Ох, нет! Ей это не нужно, — подумал Говард. — Шик всего лишь хочет, чтобы мы уговорили папу написать слова». Он сосредоточился и начал сопротивляться мыслям, которые насылала Шик. Это оказалось в десять раз сложнее, чем противостоять забывательным чарам палочки Торкиля. Шик упорно нагоняла на Говарда все новые мысли и картинки, одна искусительнее другой. Говард упирался как мог. Больше всего это напоминало борьбу на руках — армрестлинг, когда противник пытается пригнуть твою руку к столу. А сражаться с Шик в армрестлинге согласился бы только полный идиот. Вон у нее какие ручищи! Да и ум у нее был мощный — она давила на сознание Говарда, словно танк. И Говард ощущал, что сдается, уступает, уступает.

«Но ведь есть же выход, — в отчаянии сказал он себе. — Можно что-то такое сделать в уме, как-то перенаправить мысли, придать им другую форму». Говард уже почти понял, как это сделать, но у него ничего не получалось. Это было все равно что шевелить ушами: кажется, ты почти понимаешь, как это сделать, но ничего не выходит, петому что неясно, какими мускулами работать. А Шик давила все сильнее и сильнее. У Говарда ум совсем зашел за разум… и тут его наконец осенило, как отразить атаку!

Он нанес ответный удар. Однако на него уже никто не давил. От неожиданности он чуть не отправил сам себя в нокаут.

— Шик, дорогая! — проворковал знакомый голос Диллиан.

Говард с трудом поднял глаза и увидел на всех телеэкранах прелестное, холеное лицо Диллиан. Рассерженная Шик с трудом встала на ноги, скрипя своей кожаной сбруей, точно старое, рассохшееся кресло. О существовании Говарда она разом забыла.

— А ну, брысь с моих экранов, феечка расфуфыренная! — рыкнула Шик. — Видеть тебя не желаю!

— В таком случае не надо было угонять мою полицейскую машину, — ответила Диллиан. — Это было ужасно глупо, милочка Шик. Теперь я знаю, что ты затеваешь.

— Да, я намерена ограбить один из Арчеровых банков, а тебе-то какое дело? — огрызнулась Шик. — Иди и лей свой сиропчик ему в уши, ясно?

— Нет, дорогая, — покачала головой Диллиан, — я в ваши с Арчером отношения никогда не вмешиваюсь. И говорила я вовсе не об этом. Я о детишках Квентина Сайкса, которые сидят там у тебя.

Шик пропыхтела крепкое ругательство.

— Ну и что, сидят и сидят, а тебе какое дело?

Она принялась заряжать только что вычищенную винтовку.

— Душечка, у тебя ужасная одышка! — звонко воскликнула Диллиан. — Надо беречь здоровье и сбрасывать вес. Побереги себя, дорогая!

— Я спрашиваю, какое тебе дело до детей? — процедила Шик, со щелчком загнав патроны в ствол.

— Не вздумай даже пальцем их тронуть, дорогая, — сказала Диллиан. — А если ты попытаешься использовать их против Квентина Сайкса, то снова будет облава, и уж на этот раз мне придется засадить тебя за решетку.

— Да пошла ты в рай, ангелица златокудрая! — заорала Шик и в сердцах пальнула в телеэкраны.

Один экран взорвался, остальные погасли. Говард зажал уши руками, но все равно сквозь грохот и треск, сквозь вопли Шик и шипение вонючего дыма прекрасно расслышал серебристый смех Диллиан. Шик ревела:

— Ремонтники, срочно сюда! Экраны полетели! — и ругалась так, что Катастрофа падала со смеху.

— На чем мы остановились? — спросила Шик, когда дым рассеялся, а бригада ее подручных в комбинезонах подбежала к экранам. — Номер четырнадцать заменить, быстро! Хочу посмотреть на тот налет. А ты прекрати хихикать. Видала, что бывает, если меня разозлить? Так о чем мы говорили, пока я не вскипела?

— О Хатауэе, — подсказал Говард.

— Гнусный трусишка! — Шик выпрямилась так резко, что ее подбородки заколыхались. — Нет, мы не о нем говорили. Нечего меня с толку сбивать, а не то я рассержусь по-настоящему. А ну, встали, живо!

Говард и Катастрофа поспешно вскочили. Шик нависала над ними, словно гора, и они попятились. И в тот самый миг, когда Говард приготовился к худшему, дверца во двор распахнулась и, отпихнув бородача в желтом, вошел Торкиль собственной персоной. Катастрофа вытаращила глаза от изумления. На сей раз Торкиль нарядился египетским фараоном: на нем был узкий белый балахон и пышный парик с прядями, заправленными за уши. Парик сиял, как металлический, а круглый золотой воротник на плечах у Торкиля и венец в виде золотой змеи переливались драгоценными камнями. Глаза Торкиль накрасил черным, зеленым и золотым, так что они казались больше раза в два.

— Только тебя тут не хватало! — воскликнула Шик. — Если и дальше так пойдет, у меня полетят все выгодные дела! Чего надо? Пирамиду?

— Я только что виделся с Арчером, — задыхаясь от волнения, сообщил Торкиль.

Даже в полутьме было видно, каким возбуждением светятся его накрашенные глаза.

— Тогда мог бы мне помочь и заболтать его еще хоть ненадолго. Я тут граблю один Арчеров банк, — сказала Шик.

— Нет-нет! — возразил Торкиль. — Меня только что посетила чудесная, гениальная идея насчет Арчера. Ты же знаешь, он… — Торкиль прищурил накрашенные глаза в полутьму. — И почему у тебя так темно? Кто тут подслушивает?

Шик повелительно хлопнула в ладоши, и под потолком загорелся тусклый свет. Все заморгали, удивленно глядя друг на друга. На свету Шик оказалась еще толще, чем Говарду померещилось в сумраке.

— Уф, как хорошо, что я спросил! При этих двоих я ничего тебе рассказывать не буду. Мальчишка — сынок Сайкса, сущий клещ, а эта малявка наверняка его сестра. Отправь их домой или запри куда-нибудь. Шик, ты не представляешь, что у меня за идея! Она как раз в твоем духе! Ну, скорее, я сгораю от нетерпения!

— Ишь раскомандовался! — возмутилась Шик. — «Отправь домой!» — передразнила она. — Знаешь что, братишечка, у тебя от короны совсем разум помутился. Я десять дней вылавливала эту парочку, и теперь, когда они мне наконец попались, я их так просто не отпущу.

Торкиль нетерпеливо крутанул в руке золотой скипетр.

— Убери их куда-нибудь, иначе я тебе ничего не скажу. Ты хочешь или нет, чтобы Арчер ползал у тебя в ногах? Ну? Имей в виду, я всегда могу пойти к Диллиан.

Он разгладил свое белое складчатое одеяние и повернулся к двери — мол, ухожу, ухожу.

— Ладно, будь по-твоему, — пробурчала Шик. — Все равно я уже обещала шайке, что отдам им этих. — Она щелкнула пальцами. — Эй! Рыжик Хинд! Можете забрать эту парочку на полчаса. Только смотрите насмерть не убейте, они мне еще понадобятся.

Говард и Катастрофа побрели во двор — делать было нечего, отступать некуда. Снаружи почти стемнело, и сумрак рассеивали только зеленовато-оранжевые отсветы реклам с соседних улиц. Медитирующие никуда не делись и все так же неподвижно сидели вдоль стен, но в темноте казались безликими серыми кулями. А на Говарда и Катастрофу с азартным топотом и пыхтением мчалась целая стая темных силуэтов, и было их ужасно много. Никто не тратил время на слова. Мальчишки накинулись на Говарда, тот пригнул голову и ринулся в ворота, надеясь удрать на улицу. За его спиной Катастрофа издала рекордный по пронзительности вопль и замолотила руками и ногами, точно ветряная мельница.

Но куда там! Удрать не вышло, а вопли Катастрофы тотчас стихли, она рухнула наземь и исчезла под целой грудой тел. Говард продержался секунды на две больше, потом его тоже сбили с ног, и в последний миг Говард увидел в каком-то просвете, что один мальчишка из шайки почему-то неимоверно высокий, чуть ли не с дерево, с длиннющими ручищами и ножищами, с огромными кулаками, а головы не видать. Говард зажмурился и заколотил куда попало.

Однако обидчики отчего-то прекратили давить и лупцевать его, а стали один за другим отваливаться. Говарду сразу полегчало. Кто-то надрывно заорал с перепугу. Глухо стукались друг о друга головы — кого-то хватали за шкирку и сшибали лбами. Потом раздался многоногий топот, и Говард наконец перевел дух и смог пошевелиться. Не веря своему счастью, он открыл глаза и увидел нескончаемые ножищи, которые уходили куда-то в высоту.

— Говорил же, к Шик не суйтесь, — напомнил Громила.

• Предыдущая
• 34/63
• Следующая