Дом чтецов (СИ) - Тарашкевич Дарья Николаевна - Страница 17

  - В прошлый раз вы сказали, что такой же, как я. Сказали, что можете помочь,- тихо произнесла девушка. Собственный голос показался ей чужим: хриплым и скомканным.

  Мужчина молчал. Он не кивнул, но и не отмахнулся от её слов. Он внимательно ловил каждое её слово и движение. Кате стало не по себе. Она постаралась сосредоточиться. С Антоном разговор тоже начинался мирно, а затем оказалось, что он ненавидит её. Вдруг и сейчас она почувствует тоже со стороны Артёма. Прошло несколько мгновений. Девушка не чувствовала абсолютно никаких исходящих от мужчины эмоций: будь то приязнь или неприязнь.

  Она откинула с лица волосы и продолжила:

  - Мне, и правда, нужна помощь

  На этот раз мужчина кивнул и сделал пару шагов по направлению к девушке. Он достал руки из карманов и выставил их перед собой.

  - На этот раз с собой ничего режущего или колющего?- уточнил он, приближаясь.

  Девушка отрицательно покачала головой. Подойдя поближе, Артём заглянул девушке в глаза и спросил.

  - Никаких попыток суицида, приступов паники, выпрыгиваний из машины на полном ходу?

  Катя опять отрицательно покачала головой.

  - Приятная перемена,- заметил мужчина, а затем коснулся пальцами её подбородка и чуть его приподнял. Катя сжалась. Он пару мгновений разглядывал след от побоев на её коже, а затем продолжил.- Влияние Чтецов на эмоции людей переоценено, время справляется куда лучше. Заставляет жалеть о содеянном, заставляет переоценить ситуацию.

  Девушка не понимала, о чём он говорит, мысли её были заняты другим. Он дотрагивался до неё, но на неё не обрушивался шквал его эмоций. Абсолютная пустота. Катя подавила вздох облегчения. Возможно, в автобусе был временный приступ.

  - Ты всё так же себя не контролируешь,- ответил Артём на незаданный вопрос и отпустил её подбородок.- А отсутствие дискомфорта от моих эмоций объясняется тем, что к радости для тебя, я их контролирую.

  - Ясно,- коротко бросила девушка. Значит, всё так же плохо. Её захлестнуло отчаяние.

  - Сделай пару вдохов. Всё не может быть плохо постоянно,- посоветовал мужчина, а затем кивнул в сторону дороги.

  Девушка проследила за его взглядом. Она только сейчас заметила, что у дороги припаркован чёрный Астон Мартин. Ну, конечно, не пешком же он пришёл. Катя поколебалась. Что будет, если она сядет в машину? Куда её повезут? С другой стороны, девушке некуда было больше идти. Артём стоял рядом, засунув руки в карманы пальто, и наблюдал за ней. Он не уговаривал, не пытался влиять на её эмоции, подменить их своими. Он вёл себя скорее как посетитель музея редких животных. Наблюдал. Девушка повернула к нему голову. Её не покидало ощущение, что откажись она сейчас садиться в машину, он и слова поперёк не скажет. Оставит её мокнуть под моросящим дождём. Только вот дела у неё пойдут ещё хуже. Катя не знала, какие ещё трудности могут возникнуть, но была уверена, что в следующую их встречу через неделю или больше, она будет на коленях умолять помочь ей. Это просто вопрос времени.

  Катя кивнула и направилась к машине. На водительском месте уже сидел человек, видимо, водитель, поэтому Катя с Артёмом сели на заднее сидение.

  Оказавшись в салоне автомобиля, девушка огляделась. Она впервые ехала в такой дорогой машине. Она где-то читала, что большинство моделей Астон Мартин были сделаны вручную. И в каждой имелась бронзовая табличка, на которой было написано имя человека, который собрал машину и был ответственен за данный конкретный экземпляр.

  У Кати не было сил восхититься дорогим кожаным салоном, или же подумать, откуда этот мужчина знал, в какой школе она учится.

  -Всё в порядке?- спокойно спросил мужчина, когда машина мягко тронулась с места.

  Катя не знала, что ответить. Куда ни плюнь, всё было не в порядке, и, глядя на девушку, понять это было не так уж сложно. Артём, казалось, сам осознал неточность своего вопроса.

  - Это бесспорно очень тяжело для тебя. Тяжело осознать, тяжело принять, тяжело не окрестить саму себя сумасшедшей. Это пройдёт,- медленно произнёс мужчина, откидываясь на сиденье.- Я имел в виду обитателей Дома Ветра... они не сказали или не сделали ничего, что взволновало бы тебя?

  Девушка перевела дыхание. Он проигнорировал её внешний вид, и она была благодарна ему за это. Объяснять, что она сирота, а её опекуны алкоголики и частенько бьют её, было унизительно. Девушка никогда и никому не рассказывала подробности своей жизни, разве что Наташе, и была рада, что Артём не заострил на этом своё внимание. Девушка не спросила, откуда он знал, что кто-то ещё, а именно эти Воздушные, следили за ней. Он, наверняка, знал о её жизни больше, чем она сама. Однако его последний вопрос по своему прямому тексту был более чем странным. Эти люди могли прыгать с крыши многоэтажного дома. А Антон был пока что самым странным из всех ранее встречавшихся ей людей. Как, по мнению Артема, этот факт мог её не взволновать? Мужчина имел в виду нечто другое. Девушка не совсем поняла подтекст вопроса, а он явно был. Он не имел в виду, не били ли они её или не подвергали каким-то ещё пыткам. Девушка отрицательно покачала головой и отвернулась к окну. Ей стало не по себе.

  -Не холодно?- поинтересовался мужчина через пару мгновений тем же заботливым тоном.

  Девушка сосредоточилась на его вопросе. Из-за боли в желудке ей тяжело было реагировать даже на элементарные раздражители. В этой машине система обогрева и вентиляции стояли столько, сколько, пожалуй, она не наела за всю свою жизнь. Вряд ли ей могло бы быть тут некомфортно. Она опять отрицательно покачала головой.

  - Из-за нас ты в прошлый раз пропустила свой ужин, - сказал Артём и вытащил откуда-то небольшой, в плотной тисненой бумаге свёрток.

  Катя не стала уточнять, что даже то немногое, что она съела тогда в кафе, оказалось в раковине от вида его крови, капающей на кафель туалета.

  Она следила за тем, как Артём ловко разворачивал бумагу. Под ней оказался вкусно пахнущий сэндвич с индейкой, салатом и сыром. Часто в своё время питаясь в дешёвых забегаловках и собственно этим отчасти испортив себе желудок, девушка определила, что этот сэндвич явно был не из подобного заведения. Более того, даже мягкий белый хлеб с кунжутом обладал пряным ароматом чего-то, вот что были вложены только самые лучшие и свежие продукты. Не уворованы поварами общепита, не замешаны по причине испорченности, а именно вложены так, как требовал того рецепт. Девушка почему-то подумала, что она бы не удивилась, если бы бутерброд сделала его личная кухарка.

  Девушка отрицательно покачала головой. Она просто до ужаса хотела есть, но знала что от сэндвича, пусть даже такого, желудку будет только хуже. Заболит сильнее.

  Мужчина помедлил. Катя смотрела, как он сминает бумагу обратно. Она всегда была не из болтливых. Не любила говорить о себе, редко любила слушать. Люди очень много врали. А она очень часто чувствовала эту ложь, от этого становилась противно. Но в данной ситуации мужчина может расценить её молчание как неуважение или что-то типа того, поэтому Катя чуть хрипловатым голосом объяснила.

  -У меня больной желудок. А это...не совсем подходящая для него еда.

  Артём кивнул.

  - Прошу прощения, - он потянулся к карману.- Это мой промах. Ты просто перечисли всё то, что тебе можно и хотелось бы съесть, и к нашему приезду оно будет стоять на столе.

  Он достал из кармана телефон, и Катя поняла, что угадала про сэндвич.

  -Не стоит,- быстро ответила Катя, и мужчина, замерев, вопросительно посмотрел на неё.

  -Послушайте,- начала девушка, с трудом подбирая слова. Она сама не знала, как объяснить так, чтобы не обидеть, но в тоже время донести истину.- Вам, правда, не стоит всего этого делать.

  Артём достал из кармана телефон и развёрнулся к девушке всем корпусом. Он молча поднял бровь. И теперь уже Катя почувствовала себя неуютно. Ему почему-то было не всё равно холодно ей или нет, голодна ли она. За всю её жизнь, пожалуй, ни одному человеку на земле не было это интересно, и она просто не знала, как донести до Артёма, что и его не должно это волновать.