Великодушные враги (Право на измену) - Стюарт Элизабет - Страница 42

— Ангус — негодяй, не знающий жалости, но на убийство своего пасынка он не пойдет.

— Ангус, может быть, и не пойдет, но ты можешь с такой же готовностью поручиться за Мэрдока?

Их взгляды скрестились. Александр вздохнул.

— Я об этом подумаю, Лайл. Но всерьез я не опасаюсь за жизнь парня. Сквозь тройной заслон, устроенный Ангусом, никому не пробраться. — Он с улыбкой покачал головой. — Никому не пробраться к Якову и не выбраться обратно вместе с ним. Ты сошел с ума, Лайл. Вы с Вулзи оба рехнулись!

— И все-таки это можно сделать, если найти нужного человека. Ты сможешь это сделать, если тебя как следует заинтересовать. — Лайл вдруг тоже заулыбался. — Да, кстати, не стану тебе рассказывать о сюрпризе, который я привез с собой. Тебе надо появиться при дворе. Сам все увидишь.

Александр поднялся.

— Я так устал, что даже гадать не стану.

Протянув руку, он загасил свечу, и они остались в темноте.

— Будь осторожен, мальчик мой, — предупредил Лайл. — Ангус отнюдь не дурак. К тому же город наводнен французами, так что будь осторожен вдвойне. Жизнь многих людей зависит от тебя.

Александр кивнул, поздно сообразив, что в темноте Лайл не может его видеть. Да, от него зависела жизнь многих, но сейчас он думал лишь об одной. Лайл никогда о ней не узнает. А она считает его своим смертельным врагом… Какая горькая насмешка! А может, оно и к лучшему. Уж слишком он увлекся этой девушкой… куда больше, чем следовало.

Вскоре Александр уже входил в дом Ангуса на Главной улице. До рассвета оставалось всего три часа, но Лайл заставил его крепко задуматься, и у Александра совершенно пропало желание спать.

Он легко поднялся по лестнице и прошел по коридору к своей спальне, но, открыв дверь, замер на пороге. Все его чувства были обострены до предела. Кто-то побывал у него в комнате. И этот «кто-то» еще не ушел.

Его рука инстинктивно ухватилась за кинжал. Но тут же он уловил тонкий запах, и холодная, равнодушная тьма наполнилась теплом воспоминаний. Александр закрыл за собой дверь.

— Диана, любовь моя, не пользуйся этими духами, если хочешь застать меня врасплох.

Волнующий грудной смешок раздался со стороны постели.

— Алекс… Значит, ты не забыл. Надеюсь, ты пришел один, дорогой мой, потому что, кроме духов, на мне ничего нет.

Александр с улыбкой задвинул щеколду. Он был уверен, что не ошибся. Он только что обнаружил сюрприз, приготовленный ему Лайлом Барроу. И для этого даже не понадобилось являться ко двору.

Александр потянулся и перевернулся на бок, с улыбкой наблюдая, как лежащая рядом женщина вновь крепко прижимается к нему.

— Диана, радость моя, до рассвета остался всего час. Нам пора собираться, если только ты не хочешь позавтракать здесь со мной и познакомиться с остальными обитателями дома.

Он шутливо шлепнул ладонью по плавной округлости ее бедра.

— Я даже готов вспомнить, чему учат с детства мальчиков из благородных семейств, и проводить тебя до дому.

Она взяла его руку и перецеловала все пальцы один за другим.

— В этом нет нужды, дорогой: мой слуга дожидается меня в переулке. Мы с тобой два года не виделись, я даже стала побаиваться, не забыл ли ты, чему учат мальчиков из благородных семейств, — с новым грудным смешком она прикусила его палец. — К счастью, мои опасения оказались напрасными: ты все прекрасно помнишь.

Александр подхватил ее за подбородок и опрокинул на спину, заглядывая сверху вниз в широко расставленные, лукаво смеющиеся голубые глаза на прекрасном лице, ради которого по крайней мере один человек — как ему было достоверно известно — лишился жизни. Это было лицо Дианы Хэмптон, дважды побывавшей замужем, дважды овдовевшей и унаследовавшей от последнего мужа титул графини Линтон. Немало женщин перебывало в его постели, но ни одна из них не могла сравниться с Дианой.

— Смотри, доиграешься! Стоит тебе начать, и я доведу дело до конца, — предупредил он.

Со свойственной ей ленивой грацией Диана села в постели. Ее великолепные рыжие волосы отливали золотом в пламени свечей.

— Это угроза или обещание? — Она протянула руку и провела длинными точеными пальцами по его губам. — Как ты сам только что заметил, рассвет близок.

Александр улыбнулся. За время их связи, тянувшейся с перерывами уже шесть лет, Диана оказалась единственной женщиной, чье присутствие никогда не было ему в тягость. Наделенная острым, проницательным мужским умом, лицом богини и фигурой дорогостоящей кокотки, она услаждала его душу и тело. Диана отлично усвоила уроки, полученные при французском королевском дворе — в этой прославленной на всю Европу школе, где учат отнюдь не только хорошим манерам, — и, как никто другой, умела сводить мужчин с ума.

Он схватил ее руку и прижал к своей груди.

— Надолго пожаловала в Шотландию?

— Зависит от обстоятельств. Официально я здесь под предлогом выражения соболезнований только что овдовевшей кузине моего покойного супруга. — Диана тихонько рассмеялась. — Похоже, бедная кузина была крайне удивлена, когда узнала, что я слышала о ее существовании.

— А неофициально?

Диана ответила не сразу.

— Ты, конечно, уже виделся с Лайлом, — она украдкой бросила на него взгляд из-под опущенных, искусно подчерненных сурьмою ресниц. — Ну и как? Ты собираешься это сделать?

Невозможно было не понять, что она имеет в виду, но Александр упорно вел свою собственную игру.

— Что именно? — спросил он как ни в чем не бывало.

— Протанцевать голышом в обнимку с королевой по центральному проходу собора святого Эгидия. Не валяй дурака. Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю.

Александр поднял ее руку, которую сжимал все это время, и прижался губами к ее ладони.

— Не знаю, любовь моя. Я все еще в раздумье. Стоит ли танцевать голышом с королевой по собору?

Он поднял голову и увидел, что она улыбается.

— Меня немного удивляет, — добавил Александр, — что Лайл рассказал об этом тебе.

— Удивляет? Но как же он мог не рассказать мне, если…

Диана вдруг умолкла и внимательно посмотрела на Александра.

— Черт бы побрал Лайла Барроу! Он не все тебе сказал, верно?

Ее внезапно разобрал смех.

— Очевидно, нет. Может быть, просто скажешь мне, что именно означает «все»?

— Ой, Алекс, до чего же ты любишь осторожничать! Мы обсуждаем, а точнее, всячески уклоняемся от обсуждения поездки на юг, которую предстоит совершить одной высокопоставленной особе. Устроить эту поездку предстоит тебе, а поскольку ты славишься своим гордым и независимым нравом, множеству послушных и прилежных рабочих пчелок пришлось денно и нощно трудиться в течение долгих месяцев, чтобы придумать, как заставить тебя бежать в упряжке. Ну так вот, «все» — это я. — Диана торжествующе улыбнулась. — Я — приз, приманка, называй, как хочешь.

Александр схватил прядь ее волос. Она скользнула меж пальцев, как тончайший шелк.

— Извини, любовь моя, но, хотя я признаю, что ночь, проведенная с тобой, может приговоренного к смерти заживо вознести на небеса, этого все-таки мало, чтобы заставить меня сделать то, чего я не желаю.

Ничуть не обидевшись, Диана рассмеялась.

— Речь идет не об одной ночи, Алекс, а о целой жизни. Как только ты выполнишь эту работу, будет устроена наша свадьба. Ты и я, Алекс, ты и я! Тебя сделают графом Линтоном, ты получишь все богатства и привилегии, связанные с титулом. Нам обещали передать конфискованные земли Бэкингема [Эдуард Стаффорд, второй герцог Бэкингемский, был объявлен вне закона и казнен по приказу Генриха VIII в 1521 г.] и пожизненную ренту. До конца наших дней!

Выражение лица Александра не изменилось. Богатство, власть, недостижимая, вечно ускользающая от него мечта о добром имени… и графиня Линтон в качестве супруги. С минуту он продолжал играть ее локонами, потом заметил с улыбкой:

— Все это прекрасно, милая Диана, но твои мужья… скажем так, не отличаются долголетием. Меня это не слишком вдохновляет.