Великодушные враги (Право на измену) - Стюарт Элизабет - Страница 65

— Не возражаешь, если я к тебе присоединюсь? — вежливо осведомился Александр.

И, не дожидаясь ответа, стал привязывать лошадь.

— А что бы изменилось, если бы я стала возражать?

— У-у-у, да мы сегодня не в духе, как я погляжу! Похоже, воздух Англии не пошел тебе на пользу. — Александр сел, невозмутимо разглядывая свой сапог. — Но ты в любую минуту можешь вернуться, если захочешь.

Джонет вспыхнула и отвернулась.

— Извини, Алекс. Я действительно сегодня не в духе, — она вновь взглянула на него и улыбнулась. — Но ты хорошо выглядишь, и я этому рада. Позавчера твой вид меня напугал.

— Пустяки. Не стоило беспокоиться.

— Грант был иного мнения. Он мне рассказал, что случилось.

— Грант слишком много болтает.

— Грант?

Александр улыбнулся, и Джонет почувствовала, как ее охватывает уже знакомое волнующее тепло. Она вспомнила, как он ей улыбался, как целовал ее два дня назад, и ей захотелось все это испытать заново.

Он протянул руку и взял ее за подбородок. Его глаза оглядели ее неторопливо и с явным одобрением.

— Похоже, кое-кто куда лучше владеет ножницами, чем я. С такой прической и в таком наряде ты будешь чувствовать себя как дома при любом европейском дворе.

Джонет смущенно поднесла руку к волосам.

— Диана прислала мне свою камеристку, француженку. Все равно слишком коротко, но все-таки лучше, чем было раньше.

Александр подмигнул ей. Какое-то неуловимое выражение в его глазах заставило ее сердце учащенно забиться.

— Намного лучше, — согласился он.

Его пальцы скользнули по ее щеке, потом пробежали по ее коротким локонам… раз… и еще раз, но уже медленнее.

— Бьюсь об заклад, все кавалеры будут от тебя без ума. Хотел бы я все это видеть. — Его улыбка вдруг мучительно искривилась. — Интересно было бы знать, как тебе это понравится, милая.

Джонет уставилась на него в недоумении.

— Что ты имеешь в виду?

— Пора тебе сообщить, что я предпринимаю шаги, чтобы отправить тебя во Францию. Олбани примет тебя в своем доме. И я готов хоть сейчас биться об заклад, ты станешь первой красавицей при французском дворе.

— Во Францию? — переспросила Джонет в полном смятении. — Но французы только что пытались тебя убить!

Александр прилег, опершись о локоть.

— Ну, ты им, конечно, не скажешь, что знакома со мной. Все переговоры будут проведены официально. Посредниками будут видные английские сановники. У меня есть друг в Лондоне, он возьмет на себя поручительство.

Джонет сорвала травинку и принялась методично разрывать ее на мелкие кусочки. Ей предстояло потерять их обоих! Нет, этого она не могла вынести.

— Ты хочешь сказать, что мы больше никогда не увидимся?

— Один Бог это знает, но скорее всего нет, милая, мы больше не увидимся. Я не стремлюсь поселиться во французской тюрьме.

Девушка глядела на изорванную в клочки травинку у себя в руках, стараясь оправиться от потрясения. Как это похоже на Александра: обрушить ей на голову такую новость как бы походя, словно речь шла о пустяках. Опять ее мечты разбились в столкновении с жестокой действительностью. Александру она больше не нужна, теперь у него есть Диана. Роберта осудят и, наверное, скоро казнят, это вопрос нескольких недель. Александр тоже уйдет из ее жизни. Он ненавидит Роберта. Он обманул ее и заставил предать дядю. И чем бы он ни руководствовался теперь, снова вмешавшись в ее судьбу, очевидно, он считал свою цель уже достигнутой.

— И когда же все это произойдет? — спросила Джонет, с безрассудной гордостью отметив, что голос у нее не дрожит.

— Как только мы получим охранные грамоты для передвижения по Англии. Я бы получил их до того, как мы пересекли границу, но Мэрдок спутал все мои планы.

— Значит, Роберт был прав, верно? Ты действительно собираешь сведения для англичан. И вот теперь его казнят как предателя, а ты останешься на свободе. Пресвятая Дева, где же в этом мире справедливость?

Холодная насмешка зазвучала в голосе Александра.

— Я все ждал, когда же мы заговорим о Мьюре.

— Ты знал, что суд над ним уже назначен?

— Да.

— И не собирался мне об этом сказать?!

— Собирался, но не так, как Диана. Знаешь, она это сделала нарочно. Я бы тебе обязательно сказал, милая. Если помнишь, я обещал обо всем тебе рассказывать.

— Да, конечно, ты же всегда держишь слово. Поэтому теперь меня зовут Джонет Дуглас!

Настала очередь Александра выдернуть из земли травинку и рвать ее на кусочки.

— Прости меня, милая. Я задержался не по своей воле. Я непременно пришел бы тебе на помощь раньше, если бы мог. Ты же знаешь.

Джонет с горечью отвела взгляд. Ей отчаянно хотелось его возненавидеть.

— Ты станешь отрицать, что состоишь на службе у англичан?

— Когда-то состоял.

— А сейчас?

— А сейчас я работаю только на себя.

— Вот это истинная правда! Я только удивляюсь, с какой стати ты потратил столько времени на меня.

Он грозно прищурился.

— Я уже говорил, с тобой у меня никогда не было хлопот, милая.

— Ты увез меня от Дугласов, потому что хотел насолить Мэрдоку. Ты же мне сам говорил, что непременно расстроишь мою свадьбу, даже вопреки моей воле. Даже если бы я мечтала выйти за Томаса.

Джонет почувствовала, что больше не владеет собой, и ей вдруг стало все равно.

— Ради всего святого, Алекс, зачем ты меня так целовал в ту ночь в Уайтстоуне? Зачем опять солгал мне? Забыл, какую играешь роль? А может, ты так привык врать, что уже не различаешь, где правда, а где притворство? Или просто прибегнул к привычному средству, чтобы меня утихомирить? Чтобы заставить покорно следовать за тобой? Ты знал, что я хочу, вот и решил дать мне это!

— Ты сама все сказала, милая.

И тогда она ударила его, вложив в пощечину все свои силы.

— О, я так рада, что вы находите все это смешным, лорд Хэпберн. Только представьте себе, как скучна была бы жизнь без этих ваших маленьких забав!

У него на шее сильно и неровно пульсировала вена. Джонет поняла, что он пытается овладеть собой, но не может.

— Ты же видишь, я вовсе не смеюсь, милая, — холодно проговорил Александр. — И никакого вранья больше не будет. Время вышло! Ты хочешь правды — я скажу тебе правду. Никакого обмана, никаких отговорок, пусть будет одна только голая, неприукрашенная правда!

Молниеносным движением он схватил ее за запястье и дернул вниз. Она упала на землю рядом с ним и попыталась увернуться, но он поймал ее рот поцелуем, заставив ее уступить. Джонет боролась, стараясь его оттолкнуть, но Александр опрокинул ее на спину и прижал к земле всей массой своего стройного и мускулистого тела.

Он целовал ее, не отпуская, и ей пришлось сдаться, потому что иного выхода не было. Ничего больше не было, кроме его чувственных и страстных губ, властно зовущих за собой. Под их натиском ее собственные губы разжались, и тут его язык начал уже знакомую ей искусную и искусительную игру.

Джонет со стоном уступила. Она вернула его поцелуй полной мерой, чувствуя, как между ними вспыхивает жар, и отдаваясь безрассудной горячей волне вопреки своей собственной воле.

Александр отпустил ее запястья, и руки Джонет обвились вокруг него. Александр хочет ее… и она его хочет. Зная о нем все, ненавидя его, она все-таки хочет его. Он по-прежнему обладает этой властью над нею.

Он медленно и неохотно оторвался от нее.

— Ты хотела правды? Что ж, это и есть правда, моя милая. Мы оба хотим этого так, что почти ощущаем на вкус! И я, и ты, хотя ты не знаешь и не можешь даже представить себе, что хочешь. Но я знаю, и поверь мне, это пытка! И так было с той самой минуты, как я впервые тебя увидел. — Александр тяжело вздохнул. — Но ничего между нами быть не может. Только несколько ворованных минут дешевого удовольствия, о которых мы оба скоро пожалеем. У меня, по крайней мере, хватает ума, чтобы это понять!

Его взгляд, потемневший от страсти, приковывал ее к себе, его рот был еще влажен от ее поцелуя.