Заря Амбера - Бетанкур Джон Грегори - Страница 22

– Чушь какая! И вы на это клюнули?

– Нет! – Эйбер встряхнул головой. – Это правда, брат. Фреда это видела... а все, что она видит, сбывается. Потому-то Локе и боится.

Что-то сдавило мне горло. Я видел, что Эйбер действительно верит в то, что говорит... верит в пророчество Фреды. Мне же оно казалось гадалкиным фокусом. Оно было настолько смутным, что пользы от него не было никакой. Точнее, оно годилось лишь для того, чтобы вертеть мною. И все же... За последний день я повидал столько чудес и столько проявлений магии, что невольно задумался: а вдруг я ошибаюсь?

– Ну, – сказал в конце концов я, – будем надеяться, что это правда. Но наверняка я не знаю и никто не знает. И что, этого достаточно, чтобы Локе меня возненавидел? Просто потому, что Фреда считает, будто я могу спасти нашу семью?

– Нет. – Он снова заколебался.

– Значит, есть что-то еще, – сказал я. – Ну давай, колись.

– Папа всегда говорил о тебе с любовью – даже слишком. Оберон то, Оберон се. Рассказывал, каким великим фехтовальщиком ты становишься. А Локе всегда был ревнив и завистлив. О нем – он рос во Владениях Хаоса и вечно тыкает этим в нос всем окружающим – отец никогда так не говорил.

– А теперь я и вправду очутился здесь... теперь я из героя рассказов превратился в живого, осязаемого соперника... теперь Фреда предсказала, что я, а не он, спасу нашу семью... Локе чувствует, что его положение пошатнулось. И он почти в отчаянии.

– Ну, в конце концов, он ведь старший, – почти виновато сказал Эйбер. – Но папа свободно может выбрать себе другого наследника... которого больше любит... Тебя.

Меня?! Так вот в чем загвоздка! Фреда считает, что у меня есть шанс унаследовать титулы и владения, где бы они ни находились. Возможно, это ей и вправду сказали карты. Возможно, Дворкин как-то дал ей понять, что я – его любимец. А может, Фреда настолько ненавидит Локе, что готова поддержать любого его соперника, какой только окажется под рукой.

А, да какая разница! Ситуация выглядела настолько невероятной, что я расхохотался.

Эйбер посмотрел на меня, как на умалишенного.

– Вряд ли я хоть что-то унаследую, – сказал я.

– Титул часто достается не первенцу, а сильнейшему.

Я покачал головой.

– Навряд ли меня можно считать сильнейшим. У меня нет ни друзей, ни союзников. Я никого здесь не знаю. И мне не нужен титул.

– Возможно, именно этим ты и опасен. Попробуй взглянуть на это дело вот с какой стороны: Локе никогда не был папиным любимцем. И он это знает. Но он – первенец, и в этом его преимущество перед тобой. С одной стороны, он постоянно был здесь и помогал отцу. С другой, за ним уже стоит крупное, преданное ему войско.

Я приподнял бровь.

– И что, предполагается, что я вот так вот просто приду и лишу его этих преимуществ? И каким же образом?

– Ну, ты ведь здесь. – Эйбер пожал плечами. Вид у него был виноватый. – Лучше поздно, чем никогда. И у тебя есть военный опыт... возможно, даже больше, чем у Локе, если учесть твою карьеру. Папа рассказывал, как ты сражался с адскими тварями, как ты их называешь. Армии нужен сильный руководитель... и опытный солдат. А поскольку ты, судя по всему, тот самый человек, которому суждено принести нам победу... ну, почему бы и не ты?

А и вправду, почему бы и не я? Неудивительно, что Локе боится и ненавидит меня. Нет ничего могущественнее легенды... а благодаря слухам мои таланты наверняка оказались сильно приукрашенными.

Плюс к этому пророчество Фреды...

Мне ужасно не хотелось говорить Эйберу, что у меня нет других желаний, кроме как вернуть себе имя и место в семье. Ему это не понравится.

Но я все-таки сказал. Отрекся от всего.

– Фреда все это придумала, – сказал я. – Это выдумка, мистификация, затеянная для того, чтобы подорвать положение Локе в семье. Я не хочу править Джунипером – и вообще ничем не хочу править. Я еще слишком молод, чтобы остепениться и осесть на одном месте. А теперь, когда я увидел, как вы все путешествуете по Теням... Я тоже так хочу!

– Но ты должен! – воскликнул Эйбер. – Всякий желает править!

– Только не я.

– Но Фреда видела...

– Нет. Фреда сказала, что видела.

– Ты хочешь сказать, что она – лгунья?

– Нет. – Я пожал плечами. – Я говорю лишь, что не верю в способности Фреды и ее волшебные карты, предсказывающие будущее. А поскольку я в это не верю, то и не обязан жить в соответствии с ее предсказаниями. Я не намерен отнимать у Локе земли, титулы и войска. Я ни у кого ничего не хочу отнимать.

– Слушай, ты это серьезно? – поинтересовался Эйбер. В голосе его звучал благоговейный ужас.

– Да.

– Значит, ты лучший из нас. – Он слегка поклонился. – И, возможно, единственный, кто на самом деле заслуживает трона.

– Чепуха. – Я махнул рукой. – Пусть его забирает тот, кто желает править.

Эйбер положил руку мне на плечо.

– Я вправду так считаю, брат... Я очень рад, что ты теперь здесь. И надеюсь, что мы сможем стать друзьями.

Я тоже хлопнул его по плечу.

– Мы и так друзья.

– А ведь Фреда была права, – сказал он, убирая руку. – Нашей семье здорово повезло, что у нас есть ты. Теперь я это вижу. И у Локе есть все причины опасаться, неважно, признаешь ты это или нет.

– Тогда позволь спросить: если Дворкин так высоко меня ценит, почему же он бросил меня в Илериуме одного? Вопли Локе – фигня. Если бы отец хотел, он бы в любой момент сходил туда и забрал меня.

– Я не знаю. Спроси у него сам. – Он взглянул в сторону главного коридора. – Он ждет. Нужно идти.

– Сперва ответь мне еще на один вопрос.

– Ладно.

– Что все это означает на самом деле? Эта война, эти убийства. Когда все это началось? Кто за этим стоит?

Эйбер нахмурился. Видно было, что эта тема доставляет ему беспокойство.

– У нас имеются во Владениях Хаоса соперники. Эта вражда тянется не одно поколение. Каким-то образом кто-то из нас – Фреда думает, что это был папа, – вновь вызвал к жизни старую вражду.

– Неужто никак нельзя ее похоронить? А что король Хаоса? Неужто он не в состоянии ее прекратить?

– Может, и в состоянии. Но у нас есть своя гордость. Если мы побежим за помощью к королю Утору, то навсегда распростимся со всяким влиянием.

– Понятно. – Я покачал головой. – И кто может за этим всем стоять? Есть какие-нибудь идеи?

– Нет... Ясно только, что это кто-то очень могущественный. Раз уж он начал войну, лишь бы только извести все наше семейство... Все Тени, где мы жили, подверглись нападению, в той или иной форме.

– А зачем это ему?

– Думаю, чтобы уничтожить весь род. Тогда месть будет полной, разве нет?

– Для этого нужно очень здорово на кого-то разозлиться.

И вдруг меня осенила ужасная догадка. Дворкин был прав: адские твари явились в Илериум за мной – и только за мной. У этого вторжения была одна-единственная цель: отыскать и убить меня.

Дворкин сказал, что после того, как он меня спасет, адские твари оставят страну в покое. Неудивительно – зачем им продолжать драться, если меня там уже нет? И значит, просто уйдя оттуда, я добился того, чего король Эльнар вместе со всеми своими людьми не смог добиться за год войны.

– Думаю, Фреда права в том, что касается тебя, – продолжал тем временем Эйбер. – Ты не станешь, как остальные, слепо исполнять приказы Локе – а это уже очень много. Если ты хоть наполовину так хорош в военном деле, как я думаю, ты вполне сможешь стать наследником.

– Да даже если бы я и хотел – а я не хочу... – Я раскинул руки, словно пытаясь обнять весь Джунипер. – Я просто не знал бы, что мне со всем этим делать.

– С Джунипером? – рассмеялся Эйбер. – Это всего лишь Тень, и ты, если пожелаешь, спокойно можешь найти себе другую такую, ничуть не хуже. Я имел в виду – унаследовать место главы семьи... наше положение во Владениях Хаоса. Ведь отцу принадлежит хаосский титул, со всеми прилагающимися правами и привилегиями...

Эйбер умолк на полуслове, ибо тяжелая дубовая дверь у нас за спиной внезапно распахнулась. На пороге появился Дворкин и искоса посмотрел на меня. Сейчас он казался куда старше и выглядел очень усталым. Похоже, события последних суток дались ему недешево.