Насекомые защищаются - Мариковский Павел Иустинович - Страница 10

В это время из зарослей полыни и засохших злаков выскакивает большой муравей-бегунок, обегает меня со всех сторон, останавливается, крутит головой, склоняет ее слегка набок — явно меня рассматривает. Но не до него, снова зашевелился бугорок! Быстрый взмах лопаткой, кучка земли отброшена в сторону. Кто-то в ней барахтается, черный с желтыми полосками. Я тянусь за пинцетом. Но в это мгновение быстрый, как молния, бегунок, выхватывает из кучки земли незнакомца и мчится к зарослям трав. Я бегу за ним, на ходу роняя сумку, сачок, походный стульчик, лупу. Но напрасно. На пути чеколак — бугор, густо заросший тамариском. Впервые в своей жизни я так дерзко обманут муравьем. Но не обижаюсь. До чего ловок и отважен этот бегунок!

Принимаюсь караулить второй холмик. Там уже видна норка, и из ее глубины кто-то поглядывает на меня черными глазами. Опять удар лопаткой, бросок земли. Из комочков выбирается маленькая стройная черная оса-сфекс с большой головой, ярко-желтыми усиками и ногами. Она растеряна — происшедшее ее обескуражило. Не спеша она заползает ка комочек земли, пока я нацеливаюсь на нее пинцетом. Но неожиданно налетает ветер и оса, сверкнув угольком на светлом такыре, быстро улетает в сторону.

Удваиваю осторожность и вскоре я — обладатель нескольких ос. Их можно набрать хоть десяток, да жаль маленьких тружениц.

Теперь очередь за норками. Осторожно раскапываю их и всюду вижу, в общем, один план строения. Ход опускается слегка наклонно на глубину около 10 см, и тут от него в разные стороны отходят ответвления с ячейками. Они почти все закрыты, в них мешанина из обломков надкрылий, голов и ног мелких жуков-слоников. Это пища деток, заботливо принесенная матерями.

Строгого постоянства в выборе добычи нет, но больше всего слоников серых, маленьких, размером около миллиметра. Чтобы вскормить одну детку, осе приходится добывать не менее сотни жуков. Сколько же воздушных рейсов проделала с такыра в пустыню каждая заботливая мать! И ради кого? — Только в редких ячейках уцелели личинки. Они сплели вокруг себя домик из рыхлой паутинки с комочками земли. Мера неплохая. Если будет ливень, такыр затопит, но в паутинном домике останется достаточно воздуха, пока солнце высушит почву. В остальных же ячейках лежат куколки мух. Так вот почему возле норок крутятся мухи-тахины! Они ждут, пока отлучатся хозяйки гнезд, чтобы забраться туда и отложить яичко в готовую ячейку с пищей.

Но сегодня мухи терпят неудачу. Хозяйки сидят в норках и не желают их покидать. Небо пасмурное, дует прохладный ветер. Мне тоже не везет. Как увидеть охоту ос, если они домоседничают? И откуда взялись в июле в разгар жаркой поры года тучи? Но я напрасно сетую на погоду. Тучи неожиданно уходят в сторону, над такыром начинает сиять ослепительное солнце, и сразу же возле норок зареяли две осы. Но что-то творится с моими глазами. Не могу смотреть на яркий от солнца такыр, ничего не вижу. Пропала моя охота за тайнами маленьких сфексов! Поделом. Теперь буду знать: нельзя ходить на такыр без темных очков...

В отряде перепончатокрылых, к которому принадлежат осы, пчелы и муравьи, наибольшее число видов относится к подотряду Parasitica — многочисленным насекомым, личинки которых развиваются или в теле других насекомых, или высасывают их, прикрепляясь снаружи (могут быть наружными и внутренними паразитами). Как бы желая сдержать неуемную способность к размножению, природа породила насекомых — злейших врагов своих родичей. За паразитическими перепончатокрылыми укоренилось прозвище «наездники», хотя большинство из них к этому слову имеет весьма косвенное отношение. Крошечное насекомое, вооруженное тонким яйцекладом, крепко сидящее верхом па какой-нибудь гусенице, извивающейся в тщетных попытках сбросить с себя неумолимого врага, невольно напоминает лихого наездника, пытающегося обуздать молодого коня.

...Сильный ветер вывернул с корнями старую ель и повалил на землю. Дерево быстро засохло, хвоя пожелтела и осыпалась. На ствол и ветки напали короеды и источили их своими ходами. Вскоре кора отвалилась кусками, обнажив древесину. И, когда в стволе завелись белые личинки жуков-дровосеков и ос-рогохвостов, появились наездники-риссы.

Рисса вся в движении. Ни минуты отдыха и покоя. Беспрестанно она ползает по стволу дерева и без устали колотит по нему длинными усиками, украшенными белыми колечками. Если бы не эти белые колечки, усики были бы не видны — так быстро постукивает ими рисса.

Для чего рисса обстукивает усиками дерево? Она что-то разыскивает, и работа эта очень ответственная и нелегкая. Попробуйте-ка определить, где в древесине живет личинка дровосека. А она-то и нужна самке наездника-риссы.

Трудно сказать, как находит рисса личинку дровосека и какую услугу ей в этом оказывают усики. Может быть, на усиках расположены очень чуткие обонятельные органы, которые способны уловить запах личинки сквозь толщу древесины в несколько сантиметров? Или рисса использует усики, как врач молоточек и плессиметр, и по легчайшему звуку определяет, есть ли в древесине ее добыча? Может быть, на усиках риссы расположены совсем особенные органы, еще неизвестные науке, что-нибудь похожее на локаторы? У насекомых много загадочного.

Беспрерывно постукивая усиками, ползает рисса по дереву: вот что-то нашла, кружится на одном месте, отойдет в сторону и вновь возвращается обратно. Долго продолжается обследование подозрительного участка. Будто сомнение берет наездника, будто решает он сложную задачу и так поглощен, что совсем не замечает направленного на него объектива фотоаппарата.

Но вот, кажется, решение принято. Личинка дровосека — цель поисков риссы — здесь, не подозревая опасности, мирно точит мощными челюстями древесину. Внезапно усики риссы поднялись кверху и в стороны, брюшко приподнялось и длинная иголочка-яйцеклад направилась наклонно к поверхности ствола дерева. Еще выше поднялось брюшко, два маленьких шажка вперед — и рисса застыла на самых «цыпочках», опираясь на кончики лапок. Несколько поворотов в стороны — и воткнутая в дерево иголочка раздвоилась: от нее отошел и согнулся дугою футляр. Сверло (какое оно тоненькое!) стало медленно погружаться в дерево. Футляр совсем согнулся скобкою, а сверло почти все погрузилось в дерево и остановилось... Брюшко риссы конвульсивно вздрогнуло — по иголочке-яйцекладу, вонзенному в дерево, прошла едва заметная волна, и маленькое белое яичко отправилось в путь.

Потом брюшко поднято кверху, вытащен яйцеклад. Футляр, согнутый скобкою, разогнулся и принял прежнее положение. Работа закончена. Слегка затрепетали усики, зашевелились крылья, легкий подскок, и рисса взлетела в воздух.

Надо выяснить, куда попало яичко риссы. Осторожно, сначала топором, затем ножом, слой за слоем я вскрываю древесину. Показался ход, плотно забитый опилками, а за ним, как раз напротив того места, где рисса погружала свое сверло-яйцеклад, в просторном ходе лежит белая личинка дровосека. Она извивается от боли прокола, от яркого света и неожиданной теплоты солнечных лучей. Рисса не ошиблась и умело нашла добычу для своего потомства...

Среди множества групп, на которые ученые-систематики разбили паразитических перепончатокрылых, самые многочисленные ихневмониды, бракониды и хальциды. Бракониды — мелкие насекомые. Большинство из них уничтожает различных вредителей растений — гусениц бабочек, жуков, двукрылых, клопов, тлей, червецов, в том числе и таких злостных вредителей сельского и лесного хозяйства, как непарный шелкопряд, златогузка, ивовая волнянка, яблонная плодожорка и др. Бракониды очень плодовиты: есть виды, откладывающие до тысячи яиц.

Наиболее известными из браконид стали наездники из рода Apanteles — враги гусениц, истребитель яблонной плодожорки — Ascogaster quadridentatus, завезенный из Европы в сады Северной Америки, паразит сибирского шелкопряда — Rhogos dendrolimi, паразит хлопковой моли — Bracon melitor, недруг хлопкового долгоносика — Bracon vesticida, завезенный из Перу в США, враг тлей — Aphidius testaceipes и многие другие.