Достопочтенный Школяр - ле Карре Джон - Страница 62
- Предыдущая
- 62/166
- Следующая
– Ко имеет деловые интересы во многих странах Юго-Восточной Азии, – напомнил ему Смайли. – Посмотрите на первую страницу моей докладной. – Все послушно подчинились и зашуршали страницами. – Мы располагаем информацией о том, что он контролирует через посредников и подставных лиц некоторые прелюбопытнейшие компании – такие, например, как ночные клубы в Сайгоне, авиакомпанию во Вьентьяне, имеет несколько танкеров в Таиланде…. и в деятельности некоторых этих компаний можно не без оснований найти не только чисто деловые, но и политические мотивы, а это уже самым непосредственным образом затрагивает интересы американцев. И мне, естественно, понадобятся ваши письменные распоряжения, если вы хотите, чтобы я нарушил наши обязательства по существующим двусторонним соглашениям с США.
– Продолжайте, – властно бросил ему Эндерби и вынул новую спичку из коробка.
– Спасибо, я считаю, что сказал все, что хотел, – вежливо ответил Смайли. – Ведь все предельно просто. Если исходить из того, что мы не получим разрешения продолжать расследование, что, как говорит Лейкон, является наиболее вероятным исходом этого совещания, как я должен поступить? Выбросить полученные разведывательные данные в мусорнуюкорзину? Или передать их нашим союзникам в соответствии с существующими соглашениями об обмене информацией?
– Союзники! – с горечью воскликнул Уилбрахем. – Это они-то союзники? Да ты же держишь пистолет у нашего виска, понимаешь ты это или нет?
Твердый ответ Смайли прозвучал совершенно ошеломляюще, особенно по сравнению с бесстрастным и даже пассивным поведением на протяжении всего совещания.
– У меня есть указание Комиссии постараться вoccтaновить наше сотрудничество с американцами. Вы сами записали в должностной инструкции, что я должен приложить все усилия, чтобы снова сделать возможными те особые отношения и возродить тот дух взаимного доверия, которые существовали до Хейдона. «Чтобы мы снова могли занять свое место застолом среди сильнейших» – так вы сказали. – Он смотрел прямо в глаза Эндерби.
– Место за столом среди сильнейших, – эхом отозвался кто-то из сидящих за столом – совсем новый голос. – Если хотите знать, так я вам скажу, что это не стол, где сидят сильнейшие, а жертвенный алтарь. Мы уже принесли в жертву этому и Ближний Восток, и Африку. Все во имя особых отношений.
Но Смайли, казалось, не слышал. Он снова впал в состояние мрачного безразличия, всем видом выражая несогласие с происходящим. Казалось, скорбное выражение его лица говорит: иногда бремя моих обязанностей становится мне просто не по силам.
Большинство присутствующих снова помрачнели. Кто-то пожаловался, что накурено и нечем дышать. Послали за служащим.
– В чем дело? Почему вентиляция не работает? – сурово спросил Эндерби.
– Из-за отсутствия запасных частей, сэр, – объяснил служащий. – Мы подали заявку давным-давно, сэр. Я припоминаю, это было незадолго до Рождества, сэр, – значит, скоро будет год. Ну конечно же, я понимаю, что это не оправдание, сэр.
– Господи Боже мой, – вымолвил Эндерби. Принесли чай в протекавших бумажных стаканчиках. На сукне оставались мокрые пятна. Гиллем отдался мыслям о несравненной фигуре Молли Микин.
Было уже почти четыре часа, когда Лейкон, похожий на командующего, объезжающего свои войска, оглядел всех немного надменным взглядом и предложил Смайли изложить «очень четко, чего же именно вы хотите и о чем просите – чисто практически, Джордж. Давайте сформулируем ваши пожелания и попытаемся найти приемлемое решение».
Если бы Смайли говорил горячо и эмоционально, это неизбежно привело бы к поражению. Он, казалось, тоже это понимал.
– Во-первых, нам нужно, чтобы вы подтвердили наше право и дали разрешение неофициально вести работу в Юго-Восточной Азии. Так, чтобы губернатор мог сказать, что он не имеет к нам никакого отношения. – Взгляд в сторону парламентского заместителя министра. – Во-вторых, нам нужно разрешение на то, чтобы навести кое-какие справки внутри страны.
Все головы поднялись, как по команде. Представители Министерства внутренних дел сразу же начали проявлять беспокойство. Почему? Кто? Как? Какие справки? Если это в самой Англии, то вопрос должен быть передан представителям родственной службы. Человек из Службы безопасности, Преториус, сразу же пришел в сильнейшее волнение.
– Ко изучал право в Лондоне, – не отступал Смайли. – У него остались связи, дружеские и деловые. И, разумеется, нам нужно будет выяснить, кто эти люди. – Он взглянул на Преториуса. – Мы ознакомим родственную службу со всеми сведениями, которые нам удастся получить" – пообещал он. И вернулся к изложению своих пожеланий. – Что касается денег, то в моей докладной содержится вся информация о средствах, которые понадобятся нам прямо сейчас, включая разбивку по статьям расходов и приблизительную оценку того, что может потребоваться в случае разных непредвиденных обстоятельств. И наконец, мы просим, как на правительственном, так и на местном, гонконгском, уровне разрешить возобновить работу нашей гонконгской резидентуры в качестве передовой базы данной операции.
Все были потрясены. Это последнее пожелание было встречено молча, да и Гиллем был ошеломлен. Ни разу, ни на одном из совещаний в Цирке, во время подготовки к этому заседанию, ни на встрече с Лейконом, насколько было известно Гиллему, никто, включая и самого Смайли, даже намеком не говорил о возобновлении деятельности Хай Хейвен или создании другой штаб-квартиры, которая стала бы преемником старой резидентуры. Снова послышался возмущенный ропот.
– Если нам не разрешат этого, – закончил Смайли, перекрывая протестующие возгласы, – если резидентскую сеть нельзя вернуть, мы просим, по крайней мере, согласия вести работу в Колонии при помощи нелегальных агентов. Желательно, чтобы местные власти об этом не знали, но необходимо одобрение и покровительство со стороны Лондона. Все существующие агенты и источники информации должны быть узаконены задним числом. В письменном виде, – закончил он и встал, бросив суровый взгляд на Лейкона.
И снова Гиллем и Смайли мрачно устроились в фойе, на том же диванчике цвета лососины, на котором, словно попутчики в поезде, начали сегодняшний день.
– Почему? – негромко спросил Гиллем.
Но, во-первых, задавать Джорджу Смайли вопросы в тот день было просто признаком дурного тона, а во-вторых, это было строжайше запрещено суровым предупреждением над их головами.
«Подумать только, так глупо просчитаться: замахнуться на слишком многое – и в результате остаться с носом, – в унынии размышлял Гиллем. – Ты сам вырыл себе яму. Бедняга Джордж: постарел, да и вообще уже не тот. Единственная операция, которая могла помочь нам снова вернуться к жизни… Жадность – вот что тебя сгубило. Жадность, когда старый шпион захотел вернуть все разом. Конечно, я его не брошу, – думал Гиллем. – Я не сбегу с тонущего корабля. Мы заведем ферму и будем выращивать цыплят. Молли может вести бухгалтерию, а Энн в сельской тиши может крутить романы с наемными работниками».
– Как вы себя чувствуете? – обратился он к Смайли.
– Чувства тут дело десятое, – ответил тот. «Большое спасибо,» – подумал Гиллем.
Прошло двадцать минут. Смайли не пошевельнулся. Голова опустилась на грудь, глаза закрылись – можно было подумать, что он молится.
– Может быть, вечером стоит устроить себе выходной? – предложил Гиллем.
Смайли только нахмурился.
Появился служащий и пригласил их вернуться в комнату заседаний. Во главе стола теперь сидел Лейкон, он вел себя как большой начальник. Эндерби сидел через два места от него и вполголоса разговаривал с Хаммером. Преториус был похож на грозовую тучу, за его мрачностью были видны вспышки молний, а его спутница поджала губы, всем своим видом выражая неодобрение, возможно, даже сама не сознавая того. Лейкон, чтобы все замолкли, пошелестел лежавшими перед ними бумагами и, как судья, который хочет подольше помучить и заинтриговать аудиторию, прежде чем объявить главное решение комитета, начал в деталях зачитывать все выводы, к которым пришли члены Комиссии.
- Предыдущая
- 62/166
- Следующая
