Это было в горах - Винкман Мария Карловна - Страница 12

• Предыдущая
• 12/37
• Следующая

— Эге-ей! — прокатился по долине призывный, клич Леонтьича. — Эге-ей!

Резким движением Сокол выбился из ледяного плена и поплыл. Глыбы льда быстрым течением унесло вперед. Перед животным открылась полоса чистой воды.

— Сокол! Сокол! Сюда! Сюда, миленький! — кричал Димка, остановившись у самой реки.

Лошадь рванулась вперед и поплыла к берегу, напрягая последние силы.

Лидия Петровна и Светлана тоже начали кричать, стараясь ободрить Сокола. Они видели, что на него надвигается новая опасность. Немного выше по течению реки образовался затор, — случайно уцелевшая ледяная перемычка на какое-то время задержала ледоход. Но с каждой минутой сверху налетали все новые и новые льдины, громоздились друг на друга, налезали на неожиданную преграду и давили ее своей тяжестью.

Сокол, задрав голову и пофыркивая, медленно приближался к берегу.

— Скорее, Сокол! — торопил Димка. — Бери правее! Но затор уже прорвало. С грохотом и звоном льдича

понеслась прямо на Сокола.

У подростка от волнения перехватило дыхание. Он только неистово размахивал руками, как птица подбитыми крыльями.

А ледяная масса неслась по реке с головокружительной быстротой.

— Лед, лед! — хрипел Димка.

Но Сокол сам отлично чувствовал опасность. Последние судорожные движения, и лед пронесся мимо, уже за спиной животного.

Пошатываясь на ослабевших ногах, лошадь медленно выбралась на берег.

Пока отряд Лидии Петровны добирался до своей базы, развертывался там и приступил, наконец, к поисковым работам, в горы пришла настоящая весна. С веселым шумом половодья, с разноголосым птичьим гомоном и посвистом ворвалась она в широкие долины, в светло-зеленые березовые перелески, в хмурую таежную чащобу. Ворвалась, и с каждым днем стала забираться все выше, выше, под самые белки с их никогда не тающими, обледенелыми снегами.

Если в эту пору спускаться с высокого хребта к устью долины, то за несколько часов можно увидеть все стадии недолгой сибирской весны. У кромки слежавшихся снегов только еще вытягиваются кверху тонкие, розоватые стебли, только еще раскрываются первые листья. Через полчаса-час вы попадете в расцветающие альпийские луга. Минуете чуть опушенные зеленью карликовые березки и стелющиеся кедры, минуете угрюмые, полутемные кедровые и еловые чащи… И вот уже шагаете берегом говорливого ручья по дну долины. В полном цвету стоит узорная рябина… В низинах над густой и сочной зеленью колышутся по ветру золотистые лилии, синие ирисы. На полянах рядом с оранжевыми огоньками, пионами, орхидеями — скромно синеют незабудки, фиалки. А над самым ручьем уже кружатся лепестки доцветающей черемухи… Хороша в такие дни горная тайга.

Для геолога лучшего времени и желать нельзя. Холода кончились, а до жары еще далеко. Долины оделись зеленью, но травы еще не высоки и мягки, — это летом они вытянутся в человеческий рост и так перепутаются между собой и с кустами, что не сразу выберешься!..

Легко и быстро, словно по мягкой ковровой дорожке, вышагивал Димка по берегу глухой, каменистой горной реки. Вооруженный лопатой, лоточком и геологическим молотком, с туго набитым рюкзаком за плечами он совсем не чувствовал тяжести. Да и какая может быть тяжесть, когда ты впервые совершенно самостоятельно идешь по ответственному заданию начальника отряда!

Юный разведчик, кажется, на всю жизнь запомнил ту счастливую минуту, когда Лидия Петровна со своей хорошей, чуть заметной улыбкой сказала наконец:

— Хорошо, ребята! Завтра пойдете в самостоятельный маршрут.

Конечно, эта счастливая минута далась не совсем легко. Прежде всего нужно было научиться рыть закопушки и мелкие шурфы. Работа как будто несложная. Глядя на Светлану, выступавшую в роли инструктора, Димка даже подумал, что тут и учиться нечему. Но не прошло и часа, как у него заныла спина.

К счастью, неподалеку оказалась Лидия Петровна.

— Куда ты торопишься?

Димка выпрямился и угрюмо посмотрел в сторону Светланы. Девушка как ни в чем не бывало выбрасывала из закопушки комья земли. Борис тоже работал без особого напряжения.

Лидия Петровна, сразу поняв, в чем дело, настойчиво повторила:

— Куда ты торопишься? Боишься отстать? Напрасно. Борис сильнее тебя, а у Светланы больше опыта. Ты когда-нибудь занимался физкультурой? Опытный спортсмен никогда не будет расходовать все силы в начале соревнования…

Подросток молчал.

— Ой, Дима, кажется, отец не зря журил тебя за упрямство.

Димка в глубине души пожалел, что в свое время разоткровенничался, но теперь уж ничего не поделаешь. Да Лидия Петровна, пожалуй, и права.

И юный разведчик стал внимательно присматриваться к работе Светланы.

«Чудная она какая-то, — подумал про себя Димка. — Хохотуша, непоседа, увидит бабочку и погонится за ней, как девчонка… а работает лучше нас с Борисом».

Но как бы там ни было, рыть закопушки и мелкие шурфы ребята научились. Научились и выбирать из закопушек рыхлую массу породы для шлиховой пробы — песок, глину, галечник, щебенку, суглинок.

А дальше опять остановка. Снова пришлось, не отрывая глаз, следить за тем, как ловко вымывает Светлана из пробы шлих, то есть особенно тяжелую и обычно самую мелкую часть породы.

Это было куда сложнее, чем рыть закопушки. Породу приходилось непрерывно мешать, держа лоток или тазик в воде. Время от времени надо было выбрасывать гальку, отсеивать чуть заметными толчками и покачиванием более легкую часть породы и ловко смывать ее тихой струей проточной воды.

Попутно Светлана рассказывала ребятам, для чего моются шлихи и как по ним отыскивается месторождение киновари. Сначала это казалось непонятным. В самом деле, роешь где-то в долине реки вдоль ее русла закопушку, моешь шлих, получаешь какой-то темный и тяжелый тонкозернистый песок и вдруг — пожалуйста, изволь по нему угадать, где в горах залегает ртутная руда.

Впрочем, довольно скоро Димка понял, что «угадать» не так уж трудно. Руда в горах, как и любой другой камень, под действием воды, ветра, температурных колеба-ний, от расширения трещин при замерзании воды и по разным другим причинам разрушается и дробится, под вергается физическому выветриванию. Отделившиеся при этом от коренных выходов кусочки руды и пустой породы в силу собственной тяжести скатываются вниз, или же их сносит поток воды, а иногда и снежная лавина. Катясь по склону горы, они, прежде чем попасть в долину ключа, ручейка или реки, еще более дробятся.

В долинах кусочки руды подхватываются речной водой и снова измельчаются, скатываются еще дальше, превращаясь в мелкую гальку, а потом и в зернышки — песчинки больших, средних и малых размеров. И вот, когда вымоешь породу, эта мелочь, — в том числе и зернышки киновари, как более тяжелые, — остается на дне лотка в шлихе.

Светлана изучала состав песчинок из шлиха под бинокулярной лупой. Отыскав зернышки киновари, она считала, сколько их в каждом шлихе. Место, где была взята проба, девушка наносила на топографическую карту, обязательно отмечая, сколько зерен киновари на этом месте найдено.

Тогда Димка и Борис начинали рыть новые закопушки на склонах долины выше тех, в которых оказалась киноварь.

Шлихи, взятые на склонах гор, опять изучались, и если результаты были интересны, Светлана и Лидия Петровна поднимались еще выше и осматривали породы в скальных выходах, или, как они говорили, обнажения горных пород, чтобы найти коренной источник сноса.

В тех случаях, когда на склоне горы или на самой горе обнажений было мало и на задернованных склонах росла трава, ребята рыли канаву, добираясь до камня. Геологи тщательно осматривали вскрытые ребятами породы и, если замечали в них зернышки киновари, снова брали пробы.

Так они определяли, откуда падали обломки рудных пород.

Изучив процесс поисков ртутной руды и поняв значение промывки шлихов, Димка быстро научился отыскивать малиново-красные зернышки киновари сам. Светлана показала ему, как надо пользоваться бинокулярной лупой, а когда шлих еще не вынут из лотка, то и простой лупой. Заканчивая промывку, юный поисковик зорко всматривался в блестящую массу шлиха. Как опытный золотоискатель не пропустит ни одной золотинки в лотке, так и Димка теперь не пропускал ни одного зёрнышка киновари.

• Предыдущая
• 12/37
• Следующая