Зов Морского царя - Неволина Екатерина Александровна - Страница 36

• Предыдущая
• 36/46
• Следующая

– Не обращайте внимания, – Александра, склонившаяся над Глебом, на миг подняла на друзей взгляд. – Это у него такое… ммм… как бы чувство юмора. Он шутит.

– Ну вот! – Ян рассмеялся, теперь уже абсолютно нормально, по-человечески. – Какую шутку испортила. Видела бы ты их лица! Они и вправду подумали, что сейчас я пойду жрать сердца. Ну дети, оба! Чистые дети, честное слово!

– Это дурная шутка, – бросил Северин сухо.

– Извини, какая уж есть, – Ян хлопнул его по плечу. – Ну что, пойдем, поможешь мне осмотреть дом. Думаю, девочкам лучше побыть здесь, на крыльце.

Северин поспешно кивнул, и оба скрылись за дверью.

– Как он? – спросила Динка, подойдя к Александре.

С того момента, как выяснилось, что Глеб никак не приходит в себя, девушка постоянно находилась рядом с ним.

– Дышит, только очень слабо. Словно в глубоком сне, – Саша вздохнула. – Я очень боюсь, вдруг с ним случится нечто ужасное…

– Глупости! – возразила Динка. – Даже не смей об этом думать! Глеб всегда возвращался, вернется и на этот раз! К тому же у нас есть Ян, если что, он вытащит Глеба.

– У нас есть Ян… – эхом откликнулась Александра, должно быть, вспоминая, как сама находилась между жизнью и смертью, и Ян отправился за ней в тот мир, где было застывшее море и навечно повисшее в зените солнце, в тот мир, где стерлось даже само время и никогда ничего не происходило.

– А как ты думаешь, – снова заговорила Динка, на этот раз в ее голосе звучала неуверенность. – С Северином все будет хорошо? Он… ну, больше такого, как сегодня, не повторится?

Александра долго молчала, и Динка смотрела, как ветер треплет выбившуюся из прически каштановую прядь волос.

– В нем есть две сущности, – проговорила, наконец, Саша. – Я думала, что Северин сумел смириться с обеими и взять под контроль свою волчью часть натуры… Но, видимо, это не так просто. Я не специалист, но, возможно, душа его до сих пор неспокойна, в ней есть… трещина. Есть вероятность, что именно это беспокойство мешает ему полностью взять над собой контроль.

– То есть, если он успокоится, будет доволен и счастлив, все станет хорошо? – деловито уточнила Динка. Ее техническому мозгу требовались четкие решения.

Саша взглянула на нее и кивнула.

Мальчики появились еще минут через пять. Оба очень бледные.

– Вот ваши телефоны, – Ян протянул аппараты обеим девушка. – Мобильный Глеба мы тоже взяли и уже позвонили Евгению Михайловичу. Сейчас сюда приедут его люди – отвезут нас и… наведут порядок.

Последнее маг произнес с усилием. Чувствовалось, что увиденное в доме произвело на него огромное впечатление, хотя он по привычке продолжал храбриться и делать вид, будто ему совершенно все равно.

Северин, умытый, переодевшийся в чью-то одежду, оказавшуюся ему не совсем по размеру, был молчалив и скован.

– Узнали что-нибудь? – спросила Динка Яна – Северина, было видно, сейчас лучше не трогать.

– Интересные ребята, – сказал Ян. – Мы осмотрели обстановку дома – очень скудная, никаких бумаг. Похоже на казарму или небольшой военный гарнизон. К тому же у этих людей на руках одна и та же татуировка – крест, горизонтальная планка которого расположена не по центру, а в верхней части. Они часом не говорили, кто они?

– Нас не допрашивали толком, – ответила Александра, – но насколько я смогла понять из их разговоров, они считают себя настоящими продолжателями дела Тевтонского ордена, в отличие от одноименной благотворительной организации. И хранителями некой важной святыни или предмета. Полагаю, речь идет как раз о гуслях, которые мы ищем. Рыцари были очень обеспокоены нашей деятельностью по их поиску.

– Это многое объясняет, – согласился Ян. Он не смотрел на собеседников, уставившись себе под ноги. – Если, скажем, артефакт до сих пор у них и они его охраняют, как в фильмах про Индиану Джонса, понятно, почему на нас напали, когда мы вышли на след. И то, что могила, которую нашла Саша, времен Второй мировой, тоже понятно, если этот тайник сделало нынешнее поколение тевтонских рыцарей.

– Значит, нужно ее осмотреть. Я же говорила, что нельзя поворачивать. Нужно было сразу открыть ту дверь. И почему никто меня не слушает? – Динка произнесла эту тираду без особого пыла, косясь на застывшего изваянием Северина. Он не принимал участия в разговоре и, казалось, вообще не интересовался происходящим.

– Прежде всего, нужно вернуть Глеба, – напомнила Александра.

– А еще уехать из гостиницы. Нас опоили именно там. Наверняка, кто-то из сотрудников дружит с местным Тевтонским клубом, – напомнил Ян.

Саша рассеянно кивнула, и все замолчали.

Машину пришлось ждать еще около часа. За это время Глеб так и не пришел в себя, а разговор между ребятами больше не возобновился.

Александра, как и прежде, дежурила около Глеба; Северин молчал, глядя куда-то в пространство; Ян сидел у стены, закрыв глаза, может быть, дремал; сама же Динка страдала от безделья и неопределенности. Ей, с одной стороны, ужасно хотелось зайти в дом и посмотреть, что же там произошло, а с другой – она боялась это сделать, боялась, что после того, что там увидит, уже не сможет относиться к Северину по-прежнему.

Но вот, наконец, послышалось урчание мотора. Ян открыл ворота, и в них въехали две машины: кроссовер и «газелька». Из кроссовера показался высокий наголо стриженный мужчина явно армейской выправки и оглядел ребят спокойным, даже безразличным взглядом. Из одного уха у него торчал провод, видимо, от наушника.

– Не приходил в себя? – спросил человек, заметив Глеба, и, получив отрицательный ответ, обернулся к своим. – Валерич, осмотри паренька по дороге.

Из машин уже вышли несколько человек. Один из них, очевидно врач, несмотря на то что выглядел он тоже скорее военным, отозвался:

– Будет сделано.

– Простите, барышни, что не представляюсь. – Глава прибывших вновь повернулся к «русичам», но обращался почему-то только к Саше и Динке. – Ни мне, ни вам это ни к чему.

Тем временем несколько мужчин уже скрылись в доме.

Из наушника лысого зашипело. Выслушав донесение, лысый подошел к Северину и оглядел его еще раз, теперь более внимательно, хотя и от первого, якобы безразличного взгляда, мало что укрылось.

– Твоя работа, парень? – лысый кивнул в сторону дома.

– Моя, – согласился Северин мрачно.

– Впечатляет.

Больше он ничего не сказал и отошел от ребят в сторону. Двое из его помощников подхватили Глеба и перенесли в «Газель». Остальные «русичи» тоже забрались в кузов. Машина заурчала и тронулась.

Тот, кого называли Валеричем, тут же занялся Глебом: измерил давление, посмотрел зрачки, понюхал воздух у рта, пощупал затылок и шею, а затем достал булавку и резким движением уколол ею руку лежащего – тот даже не дернулся.

– Парень в глубокой коме, – объявил, наконец, военврач. – Определить ее причины я не могу – нужны специальные исследования. Разбудить тоже и, наверное, никто не может, но если мы докинем его до знакомой больницы и подключим к приборам, то сможем поддерживать в теле жизнь почти бесконечно долгое время.

Эти слова, к тому же произнесенные спокойным, будничным голосом, показались ужасающими. Саша прижала руки ко рту, словно удерживая рвущийся из груди крик, Динка ойкнула, а Северин вдруг подался вперед.

– Вот теперь я не жалею, что убил этих… гадов, – сказал он напряженным, срывающимся голосом. – И поступил бы так же снова, если бы потребовалось! Единственное, о чем я жалею, что они умерли слишком легко!

– Это стресс, парень, – Валерич поморщился. – Не дорос ты еще, чтобы запросто болтать о жизни и смерти. Вот поживи с мое…

– А вы по возрасту не судите, – ответил Северин, глядя врачу в глаза. – Я видел смерть и такое, что пострашнее смерти.

И взрослый мужчина, с уже давно поседевшими висками, отвел взгляд.

– Извини, брат, – сказал он Северину, словно равному. – Так что, в больницу?

– Нет, – решительно вмешался Ян. – Этот вопрос мы решим. Помогите нам только забрать вещи из гостиницы и найти в окрестностях другое жилье. Дальше со всем мы разберемся сами.

• Предыдущая
• 36/46
• Следующая