Выбери любимый жанр

Графиня Калиостро - Леблан Морис - Страница 28


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

28

Он сделал решительный шаг. Зная, что барон д'Этиг не осмеливается перехватывать адресованные дочери письма, Рауль набрался мужества написать ей: «Милая Кларисса, простите меня! Я поступил по отношению к вам, как последний негодяй. Я надеюсь, что вы позволите мне искупить свою вину, я верю в ваше великодушие. Еще и еще раз молю о прощении. Ваш неверный Рауль».

«Возле нее я забуду все пережитое, — сказал он сам себе. — Меня спасут ее чистые глаза и нежные губы, ее прекрасная, благородная душа!»

Но образ Жозины всюду преследовал его, и когда он вспоминал о жарких ласках этой женщины, решимость и чувство долга почти покидали его сердце.

А между тем пора было отправляться на поиски старого маяка, о котором упомянула вдова Русслен. Очевидно, он находился где-то в окрестностях Лильбонна. Вскоре он напал на след: заброшенный маяк имелся поблизости от замка Танкарвиль, он принадлежал владельцу замка. Рауль также узнал, что именно у вдовы Русслен хранились ключи от маяка, и каждую неделю, по четвергам, она с кем-то встречалась там.

В ближайший четверг наш герой легкими и быстрыми шагами шел по Танкарвильскому лесу, постепенно переходившему в парк вдоль берега Сены. Взойдя на холмик, Рауль осмотрелся. Перед ним открывалась величественная картина Танкарвильского канала и устья реки. По воскресным дням здесь прогуливались местные жители, но сейчас, в будний день, кругом никого не было.

Старый маяк зарос густым кустарником, через который Рауль пробрался с большим трудом. Первый этаж здания занимала довольно большая комната с двумя окнами.

У Рауля появилось недоброе предчувствие. Может, его ждала новая схватка с врагом? А врагом могла быть только графиня Калиостро, ведь она, как и он, знала о признании старой Русслен и, без сомнения, ее разведка не дремала. Драма приближалась к развязке.

«Конечно, она придет на свидание. Графиня будет здесь, я увижу ее. Мы оба выйдем победителями из этого сражения и падем друг другу в объятья!»

Сердце его забилось. Готовый к неожиданному нападению, он отпер заржавленный замок, отворил дверь. И снова что-то кольнуло его в сердце, словно предупреждая об опасности. Он остановился на пороге и подумал: «Что за глупости! Какая здесь может быть западня?»

И вдруг его шею захлестнула петля, кто-то резко дернул Рауля назад, одновременно нанеся удар коленом в поясницу. С трудом дыша, он распростерся на полу. «Отлично сработано, Леонар! Ты взял реванш!»

Но то был не Леонар. В полутьме стал различим профиль Боманьяна и, пока тот связывал ему руки, Рауль не удержался от удивительного возгласа:

— Ну и ну! Так это вы, монах-расстрига?

Веревка, опутывавшая Рауля, была привязана к кольцу, вбитому в стену поверх окна. Завершив эту работу, Боманьян помог молодому человеку встать.

— Теперь с вами можно и побеседовать, — усмехнулся он.

На сей раз Боманьян, похоже, и в самом деле победил.

— К вашим услугам, сударь, — негромко сказал Рауль.

— Сейчас тебе лучше будет помолчать, — Боманьян заткнул ему рот платком. — Одно лишнее движение — и я отправлю тебя на тот свет.

На мгновение их взгляды встретились, потом Боманьян повернулся к нему спиной и направился к двери.

«Плохо дело, — подумал Рауль. — И хуже всего то, что я ничего не понимаю. Откуда мог здесь взяться Боманьян? Быть может, он — тот самый неведомый благодетель вдовы Русслен, которого она не желает выдавать? — Но это предположение было отвергнуто: — Нет, все обстоит не так просто. Скорее, пока я занимался Жозиной, он занялся мной, проследил за всеми моими поездками между Лильбонном и Танкарвилем».

Победив Боманьяна в Париже, Рауль совсем забыл о его существовании. И вот теперь тот собирался использовать юношу как наживку, чтобы поймать на нее кого-то… Жозину?

«Ну, конечно! — чуть не воскликнул Рауль. — Конечно, ее! Он понял, что она жива. Ну да, еще в Париже, столкнувшись со мной, он догадался, об этом. Только такой желторотый птенец, как я, мог подумать, будто стреляного воробья Боманьяна можно провести на мякине… Как только я сказал ему, что прошлой зимой вступил с Жозиной в связь, он сообразил, что я спас ее и стал ее любовником много позже».

Итак, зная, что Жозефина когда-нибудь непременно явится на старый маяк, Боманьян подготовил ей ловушку. В нее угодил Рауль? Не беда, следующей жертвой будет графиня Калиостро.

И, словно подтверждая догадку Рауля, раздался шум подъезжающего экипажа. Рауль узнал звук подков маленьких лошадок Леонара. Экипаж приближался, копыта застучали реже — лошади поднимались по скалистому склону. Не позже чем через пять минут Жозефина будет здесь! Боманьян все больше нервничал. Маска трагического актера спала с его лица, вместо нее появилась морда разъяренного зверя, животная жажда крови до неузнаваемости исказила его черты. Он подошел к Раулю, его кулаки сжались…

Рауль закрыл глаза, безропотно отдавая свою жизнь в руки судьбы. Надежды не было.

Но смертельного удара не последовало. Боманьян ограничился тем, что еще раз проверил, хорошо ли связан Рауль, а затем развернул его спиной к окну и привязал к гнилым ставням. Теперь, сделай Рауль необдуманное движение, петля неминуемо задушила бы его, ну а приди Боманьяну в голову мысль избавиться от противника, достаточно было не особенно сильно ударить по трухлявым ставням, неплотно сидевшим в оконном проеме, — и все было бы кончено.

«Если я упаду, мое тело с почетом примут поросшие мхом камни у подножья маяка, — думал Рауль. — Честно говоря, не предполагал, что судьба отвернется от меня так рано. Что поделаешь, боги, до сей поры так благосклонные ко мне, больше не обращают внимания на Арсена Люпена д'Андрези! Значит, и сожалеть бессмысленно».

Он вспомнил отца и его уроки гимнастики. Потом вновь повторил несколько раз нежное имя Клариссы д'Этиг.

Рауль ничего не слышал, но Боманьян обостренным чутьем угадал приближение Жозефины Бальзамо. Он отступил в тень и застыл настороженно справа от двери. Раулю было видно его лицо, искаженное жуткой гримасой, руки, которые конвульсивно вздрагивали, готовясь совершить убийство… А Рауль ничего не мог сделать, беспомощный и бессильный! Хотя тщетность и даже опасность попыток освободиться была очевидной, Рауль все же снова попробовал избавиться от веревок. Разумеется, безрезультатно. Эх, если бы он мог хотя бы подать голос, предупредить об опасности! Но кляп надежно заглушал его крики.

Вдруг заскрипел гравий на тропинке, зашелестела листва… Боманьян, прижавшись к стене, растворился в темноте. Рауль в отчаянии стиснул зубами кляп.

Дверь приотворилась, и на пороге возник силуэт Жозины. Стремительное движение Боманьяна, его свирепый возглас, слабый стон жертвы… Никогда еще Рауль не любил Жозину так страстно, как сейчас, услышав ее стон! В одно мгновение были забыты ее ошибки и преступления, резкие слова, сказанные при их последней встрече. Перед ним была прекрасная возлюбленная, которой угрожала гибель от руки злодея-фанатика. И ничто в мире не могло удержать убийцу!

Но этой силой оказалась любовь. В последнюю минуту смерть отступила, не совершив своего страшного дела. Боманьян рухнул на пол, как в припадке, принялся рвать на себе волосы и биться лицом о каменный пол.

Рауль вздохнул с облегчением. Жозефина Бальзамо лежала неподвижно, но он знал: она не убита. Медленно, как после обморока, она поднялась, и вскоре ее лицо приняло обычное выражение кроткого достоинства.

На ней было манто с пелериной. Она сбросила его, обнажив плечи. Наступило долгое молчание. Двое мужчин влюбленно и потерянно смотрели на нее. Не так, как смотрят на врага или жертву. Нет, оба созерцали ее, как некое божество, источающее свет и обаяние.

Жозефина поднесла ко рту хорошо известный Раулю свисток — Леонар ждал сигнала где-то поблизости. Но она передумала: к чему звать кого-то, ведь и так она была полной хозяйкой положения.

Жозина подошла к Раулю, вынула кляп у него изо рта и сказала:

— Я так надеялась, что ты вернешься, Рауль!… Ты вернешься ко мне?

28
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело