Восемь ударов стенных часов - Леблан Морис - Страница 31

• Предыдущая
• 31/35
• Следующая

Товарищ прокурора перестал смеяться. Он понял, что этот оригинал стоит внимания. Он спросил:

— А как он мог уехать от своего отца?

— В повозке.

— Кто же его отвез?

— Отец.

— Откуда вы знаете?

— Сегодня утром с жандармским унтер-офицером я был у отца и говорил с ним. Он отправлялся на базар, а сын его был спрятан под парусиной с теленком. Сейчас же Матиас де Горн в Париже.

Объяснения Ренина, согласно его обещанию, длились не больше пяти минут. Своей непобедимой логикой он сразу разбил ту тайну, которая окружала это запутанное дело. Истина победоносно всплывала. Госпожа де Горн плакала от радости. Жером Вижнал горячо благодарил своего доброго гения, давшего совсем другой ход этому событию.

— Осмотрим вместе эти следы, господин товарищ прокурора, — предложил Ренин, — сегодня утром мы ошиблись, осматривая преимущественно лишь следы, оставленные мнимым убийцей. А вся суть была в следах, оставленных де Горном.

Они вышли в сад. Нетрудно было убедиться, что следы шагов Матиаса носили своеобразный характер.

— Это понятно, — пояснил Ренин, — не так-то легко двигаться, пятясь назад. Отец и сын это почувствовали. Потому-то старик де Горн всем говорил, что сын его в этот вечер был пьян. Этим можно было объяснить странность его походки.

И Ренин прибавил:

— Именно это обстоятельство, эта ложь старика ослепила меня. Когда госпожа де Горн удостоверила, что муж ее был трезв, я подумал об оставленных им на снегу следах и все угадал.

Товарищ прокурора откровенно признал себя побежденным и со смехом сказал:

— Остается арестовать этого лжемертвеца.

— На каком основании? — возразил Ренин. — Никакого преступления он не совершил. То, что он три раза выстрелил, топтался около колодца и потом, пятясь назад, отправился к отцу, никакого правонарушения не составляет. Не думаю также, чтобы господин Вижнал потребовал от него обратно 60000 франков?

— Конечно, нет, — объявил Жером.

— Остается страховая премия. Но она еще не потребована. А, вот и сам старик! Мы его сейчас допросим.

Действительно, сильно жестикулируя, к ним подошел старик де Горн. Его добродушное лицо выражало печаль и гнев.

— Где мой сын? Его, вероятно, убили!.. Мой бедный Матиас убит этим бандитом Вижналом!

И он погрозил Жерому кулаком.

Товарищ прокурора резко спросил его:

— Одно слово: вы потребуете страховую премию за своего сына?

— Конечно, — вырвалось у старика.

— Дело в том, что ваш сын не умер. Говорят даже, что вы отвезли его, скрыв под парусиной, на станцию под видом теленка.

Де Горн стал отплевываться и протянул руку, точно собираясь торжественно поклясться. Но затем он сразу изменил выражение лица и с хохотом заявил примирительным тоном:

— Ну и разбойник же этот Матиас! Какую штуку придумал! Значит, он хотел объявить себя покойником! И думал, что я помогу ему получить страховую премию!.. Точно я способен на такую мерзость!.. Ты меня, парень, не знаешь еще!

И затем он быстро удалился, делая вид, что эта смешная история его очень забавляет. По пути он старался своими сапогами прикрыть следы шагов на снегу, оставленные его сыном.

Когда Ренин вернулся в дом, Гортензии там уже не было.

Он отправился к кузине Эрмелине. Ему сказали, что Гортензия извиняется, но она устала и, нуждаясь в отдыхе, принять его не может.

«Превосходно, — подумал Ренин, — она меня избегает. Следовательно, любит. Развязка приближается».

«Госпоже Даниель, Ронсьер,

через Базикур, 30 ноября.

Дорогой мой друг!

Уже две недели я не получаю от Вас писем. До пятого декабря, то есть до того неприятного для Вас дня, когда истекает срок нашего соглашения, я и не надеялся, что получу от Вас весточку. А с этого дня Вы ведь будете свободны от своего обязательства. Признаюсь Вам, что для меня эти семь победных приключений, которые мы вместе пережили, были источником большой радости. Я жил эти дни вблизи Вас. Я сознавал, что Ваш новый образ жизни, полный свежих впечатлений, приносил Вам большую пользу. Счастье мое было таково, что я не смел с Вами о нем говорить и обнаружить в Вашем присутствии всю силу моих чувств. Единственной моей заботой было Вам нравиться и доказать Вам мою безмерную преданность. А теперь, дорогой друг, Вы отказываетесь от своего соратника, своего спутника. Пусть все будет согласно Вашей воле!

Я подчиняюсь Вашему решению. Но позвольте мне рассказать Вам о том, как я представлял себе наше последнее совместное приключение. Я напомню Вам слова, которые Вы мне сказали и которые навсегда запечатлелись в моей памяти.

«Я требую, — заявили Вы, — чтобы вы мне вернули старинную застежку из сердолика в филигранной оправе. Я получила ее от моей матери. Все знали, что застежка эта приносила счастье и моей матери, и мне. С тех пор как она исчезла из моей шкатулочки, я несчастна. Верните же мне мою застежку, добрый гений!»

А когда я стал Вас спрашивать, когда именно застежка пропала, Вы ответили мне со смехом: «Шесть… семь… или восемь лет тому назад… Хорошо не знаю… Не знаю… как она пропала… Я ничего не знаю».

Видимо, Вы бросили мне вызов, думая, что я обещания своего не выполню. Но мне все же хочется Вас порадовать. Для Вашего душевного спокойствия Вы должны иметь свой талисман. Над этими маленькими суевериями нельзя смеяться: часто подобные суеверия руководят нашими лучшими поступками.

Дорогой друг, в этом деле Вы мне не оказали никакой помощи. Я торопился, имея в виду приближающееся пятое декабря, и позорно провалился. Но все же мне удалось так повернуть это дело, что, если Вы захотите одна идти к цели, то у Вас много шансов, что Вы этой цели достигнете.

И Вы будете продолжать мною начатое. Не так ли? Это вопрос чести. В определенный срок мы должны внести в книгу наших судеб восемь интересных приключений. В этих приключениях мы проявили много энергии, логичных умозаключений, проницательности, а иногда даже немного героизма.

Теперь очередь за восьмым приключением. От Вас зависит, чтобы оно заняло подобающее место пятого декабря до того момента, когда стенные часы пробьют восемь раз.

В этот знаменательный день Вы должны действовать так, как я Вам укажу.

Не думайте, дорогой друг, что я фантазирую и морочу Вас. Для успеха предприятия необходимо, чтобы Вы точно соблюли все то, что я Вам сообщу. Прежде всего, в саду Вашей кузины Вы срежете три тонких, гибких прута. Эти прутья Вы переплетете и завяжете по обоим концам. Получится самодельный деревенский хлыст, какие иногда делают дети.

Затем в Париже Вы купите ожерелье из черного янтаря с маленькими выбоинами. Это ожерелье Вы сократите до семидесяти пяти бус, все одной величины.

Под Вашей зимней накидкой Вы наденете синее шерстяное платье. Ваша зимняя шапочка должна быть украшена осенними листьями. На шее — боа из петушьих перьев. Ни перчаток, ни колец.

После обеда отправляйтесь на левый берег Сены и войдите в церковь Святого Викентия. Ровно в четыре часа перед кропильницей там будет стоять женщина, одетая во все черное и с серебряными четками в руках. Она окропит Вас святой водой. Вы дадите ей свое ожерелье. Пересчитав бусы, она отдаст Вам его обратно. Потом следуйте за ней. Она приведет Вас в пустынную улицу острова Сен-Луи. Перед одним из домов женщина остановится, но в дом Вы войдете одна.

В нижнем этаже этого дома Вы найдете довольно еще молодого человека с матовым цветом лица. Вы снимите накидку и скажете: «Я пришла за своей сердоликовой застежкой».

Не удивляйтесь его ужасу. Оставайтесь спокойной. Если он начнет Вас расспрашивать, пытаясь узнать, кто Вас к нему направил, не давайте никаких объяснений. Все Ваши ответы должны сводиться к короткой формуле: «Я пришла получить то, что мне принадлежит. Я вас не знаю, не знаю вашего имени, но я не могу не обратиться к вам. Я должна получить обратно свою застежку. Это необходимо!»

Я искренне думаю, что, если Вы проявите твердость, то, хотя человек этот, вероятно, начнет играть комедию, все же Вы достигнете полного успеха. Но борьба должна быть очень короткой. Исход ее зависит исключительно от Вашей веры в свои силы и твердость. Это — единоборство, в котором Вы должны свалить противника первым же ударом. Если Вы заволнуетесь, потеряете хладнокровие, тогда он Вас победит. Вы или немедленно одержите верх, или сразу же будете разбиты.

• Предыдущая
• 31/35
• Следующая