Падение Трои. - Егоров Валентин Александрович - Страница 57

Капитан рептилия, сидя в своем кресле на капитанском мостике, хладнокровно наблюдал за тем, как развиваются события в космосе вокруг его эсминца. На его лице не дрогнул ни один мускул, когда к его эсминцу на сто тысяч километров приблизился малотоннажный объект, вьеды пока еще не были знакомы с космическими кораблями такого класса, как космический истребитель. Этот малотоннажный объект выпустил позитронную торпеду по двигательному отсеку его эсминца и тут же отскочил вглубь космоса, чтобы не попасть под радиоактивное облучение от термоядерного взрыва.

По поступающим рапортам на капитанский мостик эсминца капитану рептилии стало понятным, что его эсминец уже больше не будет бороздить космические просторы. Вражеский термоядерный взрыв повредил главный двигатель его эсминца! Экипаж эсминца волновался и с ожиданием посматривал на своего капитана, но рептилия оставалась спокойной. Она неподвижно сидела в своем кресле и безжизненными глазами посматривала вокруг, она знала то, о чем члены его экипажа даже и не догадывались. Без диска с координатами планеты гуманоидов торговцев им не стоило бы возвращаться домой, в метрополию. Там за невыполнение приказа императора их ждала бы смерть!

Судьба эсминца и его экипажа и в том и в другом случае была заранее предрешена, у них не было другого выхода из этого положения, кроме самой смерти!

В этот момент с капитанским мостиком связался старшина, командир абордажной группы, который отрапортовал о том, что они, наконец-то, добрались до капитанского мостика этого торговца и через две минуты диск с координатами планеты торговцев будет в их руках. Капитан вьедского эсминца нахохлился и сердито заклекотал о том, что с экипажем и эсминцем все кончено, что они потеряли главный двигатель и теперь не могут перемещаться в космическом пространстве. Что, только что к их эсминцу подошел германский линкор, который явно готовит арбодажные команды для захвата эсминца и судна торговцев. Что в такой ситуации он, как капитан эсминца, капитан-лейтенант Амати Гуро, может только посоветовать старшине, уничтожить членов экипажа торговцев, а самим десантникам рептилиям совершить самостоятельный уход из жизни, чтобы не попасть живыми в руки германцев.

Когда абордажные команды линкора «Роммель» оказались на центральной палубе вражеского эсминца, то повсюду — на капитанском мостике, в коридорах, проходах и в каютах они находили одни только мертвые тела рептилий, покончивших с собой ударами ножа в сердце. Аналогичная картина наблюдалась и на палубах неизвестного торгового судна. На этом судне десантники рептилии сначала покончили с семьюдесятью членами команды судна торговцев, а затем уже с самими собой.

Когда линкор «Роммель» вернулся на базу ВКС, дрейфовавшую на высокой орбите над планетой Рас-Альхаге, то его капитан, каперанг Фердинанд Шернер неожиданно для себя вдруг превратился в национального героя Германского союза. Как по мановению волшебной палочки, о подвиге экипажа линкора и его капитана вдруг заговорили все средства массовой информации Германского союза. Появились фотографии Фердинанда Шернера в капитанском кресле линкора, на отдыхе, среди друзей. Велось дотошное изучение всех сторон жизни этого флотского капитана первого ранга, которому уже на второй день возвращения домой было присвоено досрочное звание «контр-адмирал». Члены экипажа линкора «Роммель» были прямо-таки осыпаны наградами, повышениями в званиях и продвижению по служебной лестнице.

Впервые на страницах ежедневных газет, на журнальных полосах и в репортажах галовидения прозвучало настоящее имя главного врага всех германцев — вьедов, как галактического агрессора и врага всех гуманоидов вселенной. Появились многочисленные материалы о вьедах, анатомическое описание рептилий, их привычек, что они могут и что они не могут делать. Военные школы и академии принялись за изучение тактики и стратегии ведения боев вьедами на земле, в воздушном пространстве и в космосе.

Два других линкора «Рихтгофен» и «Дениц» с космическими истребителями на борту провели обычные учения по оказанию противодействия воображаемому противнику. Несколько статьей об этих учебных выходах на своих страницах разместила ежедневная флотская газета, но остальная пресса и галовидение не обратили на эти события особого внимания.

Но, как всегда бывает в бочке меда сласловия по поводу героического подвига линкора «Роммель», его экипажа и капитана, была капля дегтя, в этом слаловии ни единым словом не упоминались ни капитан Панин, ни лейтенант Розалия Квахт, как будто бы их на свете и не существовало. Контр-адмирал Фердинанд Шернер, выпив для храбрости две стопочки шнапса, взял коммуникатор в руки и набрал личный номер адмирала флота Эриха-Марии фон Шредера. Трубку поднял сам адмирал и несколько усталым голосом поинтересовался:

— Ты вся продолжаешь буянить, Шредер? Никак не можешь успокоиться по поводу подвигов своего «Роммеля»? Я должен тебе сказать большое спасибо за то, что вы, парни, добыли нам такую замечательную и полную информацию о нашем будущем враге, вьедах! Поверь мне, контр-адмирал, что теперь штабу флота гораздо легче работать над операциями противоборства с рептилиями.

— Герр, адмирал флота, но я решил позвонить вам не для того, чтобы говорить о подвигах, которые мы не совершали…

— Ты серьезно, а как же понимать останки вьедского эсминца и торговый корабль, тобою доставленные на базу ВКС? Разве, это не твой линкор их сюда отбуксировал?

— Отбуксировали-то мы, но совершенно другие люди уничтожили один вьедский эсминец, а другой превратили в траурный катафалк, до упора набитый трупами рептилий? Об этих офицерах нигде не говорится ни единого слова, герр адмирал флота, и никто о них ничего не знает!

— Ты хочешь сказать, адмирал, что флот не держит своего слова, что мы кого-то забыли упомянуть в заголовках наших газет! Но, насколько мне память не изменяет, мы никому не давали обещаний в том, чтоб будем его хвалить и превозносить до небес. Тем более, адмирал, мы с вами живем в свободном мире, где средства массовой информации сами определяют, кого следует хвалить, а кого не стоит.

— Но ведь капитан…

— Давай без фамилий, Фердинанд! Я понял, что ты имеешь в виду, когда звонишь адмиралу флота и требуешь похвалить своих друзей и приятелей?! — Наступила небольшая пауза, а затем снова послышался адмиральский голос. — Но в этом случае я могу тебе только сказать спасибо за то, что ты так искренне беспокоишься о совершенно посторонних людях?! Может быть, я и не прав, одному человеку из этой пары ты кое-что обещал, но так и не сдержал своего слова. А что касается флота, то и мы кое-что сделали для этих людей и очень скоро ты об этом узнаешь. А сейчас, до свидания, адмирал, и до скорой встречи, а то у меня еще много нерассмотренных дел осталось!

Положив коммуникатор на стол в своей каюте, контр-адмирал подошел к интеркому по линкору и вызвал дежурного офицера, попросив его соединить с каютой лейтенанта Розалии Квахт.

В тот момент Розалия попросту умирала от скуки!

Первые дни возвращения на базу, заполненные встречами и выпивками со старыми приятелями и друзьями, остались далеко позади, наступили суровые будни. Обычно после выполнения задания пилоты со своими боевыми машинами покидали гостеприимные боевые космические корабли и возвращались в казармы эскадрильи, которую по привычке рассматривали своим домом. Но не в этот раз, поступивший приказ из штаба флота запрещал пилотам эскадрильи капитана Панина покидать борта линкоров «Рихтгофен», «Дениц» и «Роммель», приказывал им безотлучно оставаться на борту линкоров до очередного приказа. Вот и пришлось пятнадцати молодым парням и девчонкам томиться от скуки на борту этих стальных чудовищ и в окружении почти незнакомых флотских офицеров и матросов. А внизу, на самой планете продолжалась нормальная человеческая жизнь с обычными развлечениями, житейскими проблемами и несбыточными желаниями, как можно быстрее в нее окунуться и от души повеселиться.