Герцогиня - Алисон Арина - Страница 48
- Предыдущая
- 48/71
- Следующая
По окончании трапезы королевская пара, поднявшись из-за стола, произнесла благодарственную речь и направилась к выходу. Придворные и гости дружно двинулись за ними. Я попробовал затеряться в толпе и отстать… Меня отловила Лия и, насмешливо улыбаясь, сообщила, что все собрано и погружено в карету. Угу… Тяжело вздохнув, я поплелся к герцогу, который поджидал у двери.
Попав во дворец, я попытался поговорить с Лорэйн, чтобы мне выделили отдельную комнату. С трудом пробился сквозь строй слуг, хлопотавших вокруг венценосной четы, и только собрался высказаться, как сестрица, заметив меня, сообщила:
— О тебе позаботится твой муж. — И свалила с королем в личные покои.
Высказав про себя все, что я думаю по поводу мужей, зазнавшихся сестер и вообще о последних событиях, я уныло побрел за герцогом. Слава богу, хоть Эмануэль не стал выпендриваться и намекать на совместное проживание в одной спальне, а выделил мне отдельную комнату.
Следующие несколько дней мне пришлось присутствовать на всех церемониях, которые проводились в замке, и изображать из себя колонну у трона королевы. Подданным, видишь ли, не положено сидеть в присутствии королевских особ, кроме как на званых обедах. Также от меня потребовали присутствовать на трех Советах. Хоть там и было позволено сидеть, я от этого не чувствовал себя комфортнее. Обсуждения были столь занудными, что я с большим трудом удержался, чтобы не заснуть.
Мои попытки нормально, по-родственному поговорить с сестрой закончились неудачей — у нее так и не нашлось времени. Однако я видел, что это не полностью ее вина. Все эти встречи, приемы, заседания выматывали Лорэйн, но некоторый осадок в моей душе все же остался. Одно радовало: все время моего присутствия в замке герцог вел себя максимально корректно и вежливо, не навязываясь и не приставая со своим обществом. Нахождение в королевской резиденции меня окончательно достало, и возникло непреодолимое желание уехать. Свое обещание, данное графиням Торэя и Мольетти, я уже выполнил, а больше меня здесь ничто не держало.
С огромным трудом мне все же удалось отловить королеву и Советника, когда поблизости никого не оказалось, и изложить свою просьбу. Отговорившись тем, что необходимо продолжать воспитание Эдвина, сына герцога, я сообщил о своем решении вернуться в имение Вэрински. И Лорэйн, и Эмануэль сочли мою причину уважительной. С чувством огромного облегчения я в тот же день умчался из столицы.
После многолюдья большого города, шума, интриг, говорильни на сборищах, по недоразумению названных Советами, тишина и спокойствие, царившие в замке, воспринимались, как бальзам на мою уставшую душу. Старому герцогу я обрадовался, как родному папочке. Примочки и припарки Яджины явно пошли Бертрану на пользу. Выглядеть он стал бодрее и моложе. А ведь прошло не так уж много времени. Я был искренне рад улучшениям в его здоровье.
Он тоже обрадовался моему приезду. Несколько вечеров мы провели в совместных посиделках, во время которых я подробно рассказывал обо всем, что видел и слышал за время поездки. Разговаривать приходилось в основном мне, и хотя я никогда не был любителем разговорного жанра, однако понимал Бертрана — быть активным и деятельным по духу и не иметь возможности участвовать в жизни не всякий выдержит.
Отдохнув от дворца и дороги, я переключил свое внимание на объекты воспитания, то есть на Эдвина и его двоих друзей.
Поселили парней на первом этаже замка, в комнатах с камином. Живой огонь, горящий в темной комнате, создает удивительное ощущение уюта, а созерцание пламени хорошо успокаивает. Из обстановки в каждой комнате имелась лишь кровать скромных размеров, стол со стулом и три кресла для гостей. Также прилагались удобства в виде ванной и туалета со сливом.
Наличие канализации порой смущало меня, ведь во времена нашего Средневековья ее не было, однако на ум приходила информация, что во времена минойской цивилизации она имелась.
В 1900 году Артур Эванс, вдохновленный находками Шлимана, начал раскопки на острове Крит и обнаружил самый знаменитый среди минойских дворцов — Кносский (дворец царя Миноса).
…Узкий проход ведет в небольшую, изящно отделанную комнату, называемую мегарон царицы, с двумя световыми колодцами — с западной и восточной стороны. Рядом с ней находился небольшой бассейн для омовений, а по длинному коридору можно было попасть в туалетную комнату: сюда были подведены водопровод и канализация.
Когда в 1967 году начали раскапывать вулканический пепел на острове Тира (Фира, Санторин) вблизи Крита, то не обнаружили ни золота, ни останков людей или животных, нашли лишь уникальный и удивительный, но пустой город. В каждой комнате стены расписаны фресками. Изображены птицы, растения, люди. Но больше всего поражает не то, что там есть, а то, что отсутствует. На всех известных росписях и фресках древних цивилизаций чаще всего изображены сцены войны. На острове же Тире изображали только мирные сцены (беседы женщин, портовая жизнь) и сцены природы (танец антилоп, группа обезьян). На острове были мощеные дороги и многоэтажные здания с горячей и холодной водой, ваннами, душем и туалетами со сливом. Минойская цивилизация была мирной — при раскопках не найдено никаких следов фортификационных сооружений.
В 1629 году до н. э. извержение вулкана на упомянутом острове накрыло паром и пеплом огромные территории по всему миру. «Солнце не светит уже в течение часа», — писал египетский жрец того времени. Хроники Китая упоминают, что в 29-й год правления принца Джея облака пепла закрыли солнце. На шесть месяцев на Земле наступила ночь, многие растения и животные умерли. Облака пепла достигли даже Северной Америки — его слои найдены в соответствующих годовых кольцах спиленной секвойи. Также слои пепла находят и во льдах Гренландии соответствующего периода.
Минойская цивилизация сильно пострадала в результате природного катаклизма — вулканического взрыва на острове Тера (Фира, Санторин), породившего катастрофическое цунами. Это извержение вулкана, возможно, и послужило основой мифа об Атлантиде.
Ранее предполагалось, что извержение уничтожило минойскую цивилизацию, однако археологические раскопки на Крите показали, что она существовала еще, по крайней мере, около ста лет после катаклизма (обнаружен слой вулканического пепла под сооружениями минойской культуры). Вероятнее всего, жители острова Тира были предупреждены о близящемся извержении и дружно покинули остров, только этим и можно объяснить, почему он оказался пустым.
Ближайшим же островом был Крит. Спасшиеся люди успели что-то там построить, но в ближайшие сто лет после извержения власть на Крите захватили ахейцы. Возникла микенская культура (Крит и материковая Греция), объединяющая в себе минойские и греческие элементы. В XII веке до н. э. микенская культура была уничтожена дорийцами, которые в итоге заселили и Крит. Вторжение дорийцев привело к резкому культурному упадку, вышло из употребления критское письмо…
Такую информацию мне всегда было печально читать. То, что нам стало известно из раскопок, — это ведь только малая часть существовавшего в те времена. А мы, после крушения этой цивилизации, еще три с половиной тысячи лет шли к туалетам и душам… М-да… Печально.
Однако если вернуться к нашим баранам, в смысле парням, то они все еще пребывали в некоторой прострации от случившегося и большую часть времени проводили, сидя у камина либо у окна. Состояние Эдвина и его приятелей мне совершенно не нравилось. Пора было выводить их из упаднического настроения.
Окна их комнат были зарешечены и выходили в глухую часть сада, которую я приказал отгородить забором, чтобы ненароком не забрели посторонние. Никаких проблем с воплощением моих задумок не возникало. Слуги замка были в курсе последних событий и моих методов воспитания. Уже через две недели после приезда из столицы я заметил, что они старались без особой необходимости на глаза мне не попадаться. Впрочем, меня это вполне устраивало — главное, чтобы все приказы они выполняли максимально быстро и точно.
- Предыдущая
- 48/71
- Следующая
