Привяжи меня! - Дэвитт Джейн - Страница 49
- Предыдущая
- 49/75
- Следующая
– Я и не хочу останавливаться, – прошептал он. – С тобой никогда не хочу. – Он прикусил мочку уха Стерлинга, просто нежно сжал зубами, не больше, дразня бархатно-нежную кожу, а потом поцеловал чувствительное местечко за ухом, заставив Стерлинга вздрогнуть. – Я скучал. Всего два дня, а я уже страшно соскучился. – Он снова приник к губам Стерлинга, на этот раз поцелуй вышел более жадным, как будто в подтверждение его слов. Стерлингу надо знать, что он нужен, что Оуэну несложно показать ему это.
Стерлинг ответил на поцелуй, но теперь движения его стали беспокойными, даже в пальцах, которые впились в плечи Оуэна, читалось какое-то почти отчаяние.
Оуэн уже собирался спросить, в чем дело, но эти слова прозвучали в голове как-то резко, неправильно. Стерлингу ни к чему сейчас отвечать на вопросы, принимать решения. Ему надо успокоиться, а Оуэн не давал ему этого.
Он отстраненно подумал, что для Стерлинга было бы лучше, если бы он не влюбился в мальчика; месяц назад он бы сразу сообразил, что делать, и отнесся к нему, как к любому расстроенному сабу… направлял бы твердой рукой. Сегодня вместо этого он был слишком мягок, нянчился с ним, как с маленьким, обнимал его… и теперь Стерлинг лежал, стиснув зубы, напрягшись и трясясь всем телом.
– Тшш, – сказал Оуэн. – Все хорошо… я знаю, что тебе нужно. – Ему нужно было то же самое, почти так же сильно, и сейчас казалось глупым это отрицать.
Он заставил Стерлинга приподняться и стащил с него водолазку, поцеловал в шею и уложил обратно на подушки, а потом прижался к губам, нежно ущипнув один из сосков; Стерлинг заскулил и выгнулся, задрожав. Он перевернулся на бок и скользнул ладонью по спине Оуэна к его ягодицам, толкнулся бедрами ему навстречу, так что их члены потерлись друг о друга сквозь ткань пижамных штанов – Оуэн пожалел, что не снял их раньше.
– Пожалуйста, – выдохнул Стерлинг в его губы, отодвинувшись недостаточно, чтобы говорить разборчиво, но все равно продолжая повторять: – Пожалуйста, пожалуйста, Оуэн. Пожалуйста…
Это слово вместе с его именем на губах Стерлинга заводило просто неимоверно, всегда так. Боже, помоги ему, когда тот это поймет, если еще не понял, но сегодня эти мольбы были искренни, непроизвольны.
– Я хочу почувствовать твою кожу, – четко проговорил Оуэн, проведя пальцами по губам Стерлинга, успокаивая отчаянный поток слов. – Сосредоточься, Стерлинг. На мне, на том, что я тебе говорю. Не отвлекайся.
Стерлинг застонал, но отчаяние пошло на убыль, и он позволил Оуэну отстраниться, чтобы снять с них обоих оставшуюся одежду. Оуэн потянулся к лампе, стоявшей на ночном столике, но замешкался. Темнота для этого подходила лучше; он хотел, чтобы Стерлинг мог расслабиться и заснуть, однако ему необходимо видеть, что он делает. В конце концов, он все-таки включил лампу, но убрал ее на пол, глаза быстро привыкли к тусклому свету. Ладонь Стерлинга дотронулась до его бедра, в осторожной ласке чувствовалась та же просьба, что и в словах, но Оуэн заставил его подождать еще пару секунд, чтобы вытащить из ящика стола то, что обещал себе не использовать еще несколько недель.
У него не было ощущения, что Стерлинг добился своего, впрочем, Оуэн и проигравшим себя не чувствовал.
А потом он сделал то, чего хотел так долго… перекатился, накрыв Стерлинга своим телом, прижимаясь к обнаженной коже под собой, гладкой и нежной. Член Оуэна скользнул по мягким волоскам на бедре Стерлинга, и он с трудом сдержал стон, потому что хотя он и делал это ради них обоих, ему не хотелось терять контроль.
Он выпрямил руки, приподнявшись, и заглянул в лицо Стерлинга. Его глаза были широко распахнуты, на лице застыло что-то похожее на изумление, как будто он не верил в реальность происходящего, и Оуэн не мог винить его. Это была воплотившаяся мечта. Он повел бедрами, и головка члена потерлась о нежную кожу мошонки Стерлинга, тот резко втянул в себя воздух.
– Я сосредоточен, – заверил его Стерлинг. – Боже, я так хочу тебя, Оуэн. Хочу.
Он никогда в этом не сомневался.
Вообще-то у него были свои планы для первого раза; черт, да и какой Дом не получает удовольствия от планирования сцены? Но несчастный Стерлинг с кровоподтеком на щеке не входил ни в один из них, и все они включали в себя то, что он не мог сегодня использовать. Он примерно представлял себе силы Стерлинга, но они недостаточно пробыли вместе, чтобы Оуэн был уверен в том, как тот отреагирует, если связать его сейчас, когда он весь на взводе; это могло успокоить его, а могло заставить совсем потерять самообладание. К тому же Оуэну совсем не хотелосьоставлять постель, чтобы отыскать все, что для этого нужно, но это вовсе не значит, что он не может воспользоваться тем, что под рукой.
Он встал на колени между раскинутыми в стороны ногами Стерлинга, пробежался пальцами по его рукам и обхватил запястья. Подняв руки Стерлинга к металлическому изголовью, он сказал:
– Держи и не отпускай, пока я не разрешу. – Пальцы Стерлинга сжали металл, глаза расширились, в них наконец-то появилось какое-то живое выражение, и Оуэн наградил его, с силой стиснув тонкие, сильные запястья. – Чувствуешь? – прошептал он. – Как мои руки удерживают твои? Сейчас я уберу их, но ты все еще будешь ощущать, как я держу тебя, и не отпустишь перекладину, как если бы твои руки были к ней прикованы. – Он наклонился и запечатал губы Стерлинга неторопливым, глубоким поцелуем, вылизывая языком нёбо, пробуя его на вкус. – Я могу пристегнуть или привязать тебя так крепко, что даже дышать будет тяжело, но это лишь видимость. На самом деле, чтобы ты оставался там, где я хочу, мне нужно только приказать. – Он ослабил хватку и потер большими пальцами пульсирующие на запястьях жилки. Кожа казалась горячей, и завтра на ней наверняка проступят синяки. Запястья Стерлинга, наверное, уже ноют, но это была чистая, теплая боль, приятная и ожидаемая, а не вызванная шоком и предательством удара в лицо.
Оуэн скользнул ладонями вниз по рукам Стерлинга, его груди, не столько лаская, сколько заявляя свои права на каждый дюйм этого тела.
– Ты мой, Стерлинг. Ты принадлежишь мне. Скажи это.
Передернувшись, когда пальцы Оуэна обвели головку его члена, Стерлинг простонал:
– Я твой, Оуэн. Я принадлежу тебе. Только тебе. Я хочу только тебя.
– Вот и хорошо. – Оуэн наклонился к нему и лизнул сосок. Царапнув его зубами, он прихватил нежный комочек и стал сосать и гладить языком, пока тот не сморщился и не покраснел, а Стерлинг не начал всхлипывать. Такой отзывчивый… Оуэн занялся вторым соском… и к тому времени когда он закончил, член Стерлинга весь блестел от смазки, а руки стиснули перекладину в изголовье так, что побелели костяшки.
– Пожалуйста, – прошептал Стерлинг, и Оуэн задумался, понимает ли тот, как на него действует это слово, даже когда он произносит его ненарочно, потому что в таком состоянии вряд ли он мог отдавать себе в этом отчет.
Впервые за все время, что они были вместе, Оуэн наклонил голову и коснулся члена Стерлинга губами. Стерлинг вскрикнул, но не разжал пальцев, когда Оуэн стал пробовать его на вкус, дразня невыносимо нежную кожу губами и языком. Он медленно изучал Стерлинга, подмечая каждый стон, каждое движение, слизывая накапливающуюся на головке солоновато-горьковатую влагу, от которой у Оуэна просто текли слюнки. Когда он наконец втянул член Стерлинга в рот, скользя губами по стволу, Стерлинг задержал дыхание, напрягшись всем телом.
Стерлинг прекрасно понимал, что не может кончить без разрешения, но Оуэн не мог отрицать, что ему было любопытно, как далеко он может зайти.
Он всегда любил это. Он знал Домов, которые никогда не отсасывали своим сабам, заявляя, что это слишком сбивает баланс, нарушая установленные границы. Оуэн считал это чушью. Именно он все контролировал, так же как если бы его член был во рту Стерлинга, горячем, боготворящем, послушном. Черт, да если бы он захотел, мог бы приказать Стерлингу отшлепать его, и все равно остался бы главным.
- Предыдущая
- 49/75
- Следующая
