Выбери любимый жанр

Карский рейд(изд.1983) - Вайнер Аркадий Александрович - Страница 3


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта:

3

Ответить Миллер не успел.

Ночь треснула неровным ружейным залпом, и пули заколотили по толстому кузову «роллс– ройса», как палкой по корыту. В машине горько запахло паленой обивкой, холодом, и сразу стало очень неуютно.

– Анчуков, полный газ! – крикнул Чаплинский сидевшему за рулем поручику, но тот, как будто неожиданно и неодолимо устав, осел на руль, и машина, потеряв скорость, рыскливо покатилась из стороны в сторону по узкой ухабистой мостовой.

– Быстрее! Быстрее... – беззвучно зашептал онемевшими губами генерал, и Чаплицкий заметил, как в темноте нехорошо, мучительно забелело его лицо.

Чаплицкий всмотрелся в заднее стекло – было видно, как несколько человек в тулупах и шинелях перебежали улицу в проход за боковым домом. Он дотянулся с заднего сиденья до шофера, толкнул его в плечо:

– Анчуков, ты что? С ума сошел?... Мать вашу, совсем от страха ополоумели!

Анчуков, не выпуская баранки из рук, послушно завалился на левый бок, ударился головой о дверцу, она распахнулась, и поручик выпал из автомобиля. Последнее, что успел заметить Чаплицкий, была черная прямая струйка крови, разрезавшая щеку Анчукова, как удар сабли. Снова грохнул залп – нестройный, редкий, и Чаплицкий на слух определил, что стреляющих мало и стрелки они не ахти какие.

Неуправляемый автомобиль катился по узкой пологой улице, подарыгивая на ямах и наледях.

– Конвой! Где конвой, я вас спрашиваю... – рыдающим голосом заныл Миллер.

– Да замолчите вы! – крикнул Чаплицкий. – Это наши же солдаты стреляют. Ложитесь на пол скорее, не то укокошат! Ну! Ку– ту– узов...

Перегнувшись через спинку переднего сиденья, Чаплицкий попытался удержать руль, но тяжелый автомобиль неудержимо катился в сторону домов.

– Кто же это мог напасть на нас? – под руку бормотал главнокомандующий.

«Какой же дурень наш генерал, господи, спаси и помилуй!» – подумал Чаплицкий и бросил:

– Конница Мюрата...

Толкнул дверцу и выпрыгнул из машины.

Упал, тяжело ударился о мостовую. Глухая боль резко отдалась в груди и животе. Над головой взвизгнула пуля, а через секунду машина с надсадным грохотом и звоном врезалась в дом. Побежало, застелилось синими огоньками, белыми сполохами быстрое бензиновое пламя...

Чаплицкий приподнялся, и тотчас рядом звякнула пуля. Он прижался к мостовой и подумал: «Когда лежу – из– за сугроба меня не видать... А ведь дуралей этот сгорит там, в машине...»

Перекатился на другой бок и в конце улицы увидел быстро приближающийся грузовик с конвоем, покачал головой: пожалуй, не поспеют, но все– таки, лежа на снегу, стянул с себя шинель, сложил ее так, чтобы в свете разгорающегося пожара виден был золотой погон, потом приспособил на воротник офицерскую фуражку и выставил это сооружение из сугроба.

И прежде чем услышал выстрел, почувствовал, как дернулась в руке пробитая шинель. «Вот так и в меня когда– нибудь...» – подумал он равнодушно и, не оглядываясь на торчащее поверх сугроба– бруствера чучело, быстро отполз в сторону.

Прислушался, потом резко, рывком, вскочил и длинными петляющими бросками побежал к разбитому автомобилю.

Несколько запоздалых выстрелов ударили вслед, но Чаплицкий был уже под укрытием машины и судорожно рванул на себя заклинившую дверцу.

Миллер, съежившись, лежал на полу машины. Чаплицкий потрогал его за плечо, дернул на себя – генерал зашевелился, поднял голову, судорожно выдохнул:

– Что?!

– Вылезайте, сгорите! – крикнул Чаплицкий, обхватил Миллера поперек корпуса, потянул из машины. Миллер суетливо задвигался, подался вперед, неловко перевалился через подножку.

Несколько метров проползли по– пластунски, а потом сзади загрохотал взрыв, яркое пламя взметнулось выше домов, их опалило горячим смрадным ветром – взорвался бензобак «роллс– ройса»...

Подкатил грузовик, с визгом тормознул, остановился, и из кузова ровно затрещали два «гочкиса». Личная охрана главнокомандующего – отделение из офицерского «батальона смерти» с черепами на рукавах – рассыпалась в цепь, но из проулка никто больше не стрелял.

Начальник конвоя прапорщик Севрюков крикнул Чаплинскому:

– Эт– та, оденьтесь, барин, застудитесь насмерть!

Чаплицкий криво усмехнулся, пошел к снежному брустверу.

Остановившись рядом с ним, он с интересом посмотрел на свою шинель: прямо под правым погоном виднелось небольшое отверстие от пули.

Колупнул отверстие ногтем, пожал плечами, неторопливо надел сначала фуражку, потом шинель, аккуратно застегнул все пуговицы.

Тяжело вздохнул и вернулся к грузовику.

Миллер, невредимый, смертельно напуганный, срывающимся голосом командовал:

– Оцепите квартал, они никуда не могли уйти, там, впереди, – обрыв!

«Господи, какой же дурак!» – снова подумал Чаплицкий и сказал негромко:

– Ваше превосходительство, некогда их ловить... Штаб уже в порту... Ледокол ждет – мы еще до рассвета должны выйти из устья.

Миллер рассвирепел:

– Не давайте мне советов, господин Чаплицкий. Вы ведь руководите секретной службой? Поэтому займитесь своим делом – захватите террористов!

Чаплицкий поморщился:

– Разрешите доложить, ваше превосходительство: безграмотные мужики с обрезами называются бандитами... Или партизанами – как вам больше нравится...

– Не превращайте приказ в дискуссию, – закричал Миллер. – Исполняйте!

Чаплицкий взял под козырек:

– Слушаюсь, господин генерал– лейтенант. – И повернулся к начальнику конвоя: – Трех человек сопровождения господину главнокомандующему. Первый причал, ледокол «Минин». И сразу с грузовиком обратно – за нами...

К утру партизан вместе с Тюряпиным загнали в брошенную бревенчатую избу на откосе Двины. Их оставалось шестеро.

Разрозненной, но точной стрельбой они и близко не подпускали офицеров.

Севрюков пробормотал:

– Хорошо бы этих сволочей взять живьем.

– Зачем? – отозвался Чаплицкий. – Лучше погрейте их зажигательными...

Два пулемета располосовали серый сумрак очередями, из– под крыши начал стелиться грязный дымок, кое– где проглянули розоватые язычки пламени. Стреляли из дома одиночными, все реже и реже.

– Сейчас мы их вытурим оттуда, – пообещал Севрюков.

Чаплицкий внимательно смотрел на его освещенное заревом лицо – сумасшедшие белые глаза наркомана, длинные прокуренные зубы, подергивающийся уголок рта, – и его трясло от холода, усталости и тоски.

Глядя на залегших цепью карателей, он процедил со злобой и горечью:

– Российское офицерство, цвет нации!.. В бога, святителей и всех архистратигов...

Чернели глубокими провалами выбитые окна, время от времени в них призрачно мелькал силуэт, и тогда раздавались выстрелы, одиночные, кашляющие – винтовочные, и частая густая дробь пулемета.

Огонь занялся пуще, языки пламени поднимались выше кровли, но никто не выбегал из избы.

Рухнул потолок, до неба взметнулись искры...

Севрюков заухмылялся:

– Все. Счас жарковьем потянет... Эть, суки! Им лучше в огне сгореть, чем нам в лапы...

Уже направляясь к грузовику, Чаплицкий на мгновение остановился и спросил:

– А вы, Севрюков, что бы на их месте?...

– Застрелился бы небось, – пьяно захохотал прапорщик. – Мне ведь от большевичков – да и от дворян иерусалимских – пощады ждать не приходится... – И добавил с каким– то мертвенным спокойствием: – Конешно, и я им пощады не давал. Никому... Так что на том свете сойдемся – посчитаемся...

Винтовочной стрельбы конвоя Тюряпин не боялся. А вот когда из подъехавшего грузовика избу стали поливать в два огненных хлыста пулеметы, понял Тюряпин что пришел конец. И отступать было поздно, да и некуда – позади обрыв.

И конечно, хорошо бы еще хоть на полчасика задержать бегущих беляков – а вдруг наши поспеют обернуться!

Оглохший от грохота, со слезящимися глазами – дым все гуще заволакивал избу, – Тюряпин ровно, не спеша стрелял в черные, по– сорочьи скачущие на снегу фигурки конвоя и, когда захлебнулся, замолк ненадолго один из пулеметов, крякнул удовлетворенно.

3
Мир литературы

Жанры

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело