Когда завидуют мертвым - Цормудян Сурен Сейранович "panzer5" - Страница 50

• Предыдущая
• 50/131
• Следующая

— А ты как же?

— А что я? Ежели вы уйдете сейчас, то нас беда минует. Они ведь по следу вашему пойдут. Не до обшариваний подвалов им будет. Отсидимся денек, и нормально.

— Хорошо. — Варяг кивнул. — Мы сейчас уйдем. Только…

Как ни странно, космонавтов долго уговаривать не пришлось. Их вообще не пришлось уговаривать. Узнав, что произошло на улице и что им срочно надо ретироваться, Андрей и Юрий молча вышли из подвала и уселись на свои места. Луноход снова тихо загудел своим двигателем и отправился в путь. Подавленные горем космонавты кинули прощальные взгляды на свой мертвый дом.

Новоарбатский мост оказался довольно близко. Они проехали еще несколько опустевших дворовых скверов, мимо жилых длинных высоток, и оказались на широком проспекте, по ту сторону которого виднелось полуразрушенное здание гостиницы «Украина». Выехав на заснеженный проспект, машина повернула направо. В сторону подъема на мост. Было очень хорошо видно знаменитый Белый дом, который находился на том берегу, слева от моста. Пять верхних этажей в здании отсутствовали. Однако следов разрушений вокруг здания видно не было. Видимо, обломки строения давно убрали. В самом Доме Советов мало что напоминало о той особенности, из-за которой его назвали Белым домом. Сейчас он был больше черным. Из подавляющего числа окон вверх тянулись мазки сажи и копоти от бушевавших тут некогда пожаров. Однако, как ни странно, из верхнего этажа торчали длинные флагштоки, на которых развевались четыре знамени. Российский триколор, черно-желто-белый русский национальный флаг, красное советское полотнище с серпом и молотом и красное знамя Москвы со святым Георгием Победоносцем. Это было в некотором роде свидетельством наличия в данном районе хоть каких-то признаков активной жизни и элементов власти. Миновав самую высокую точку моста, путешественники увидели еще кое-что. На обширной бывшей автостоянке, перед изрядно обветшалым, но все еще целым зданием мэрии, стояло четыре танка и бронетранспортер, которые ощетинились стволами орудий и крупнокалиберного пулемета КПВТ в сторону моста. Боевая техника была аккуратно обложена кусками бетона, которые, видимо, были обломками верхних этажей Дома Советов.

Николай пытался разглядеть то, что было впереди, включая эти танки, но ему мешали затылки космонавтов и широкая спина Сквернослова, который загородил собой все окно в переднюю кабину. Ему тоже было любопытно посмотреть, и он опередил Николая. Как, впрочем, и Варяг, который даже на время оставил перископ, присоединившись к Вячеславу в его созерцании через лобовое стекло. Воспользовавшись случаем, Васнецов тут же прильнул к перископу и стал вертеть его, в поисках высоченного здания бывшей мэрии и танков перед ним. Линза перископа скользнула своим зорким глазом по замерзшей Москве-реке, над которой они сейчас проезжали. Николай продолжал вертеть перископом, как вдруг до его сознания наконец дошел тот зрительный образ, который показался настолько странным, что он даже не обратил на него никакого внимания. Снова поймав в объектив панораму реки слева от моста, он увидел это. На большом участке льда, расчищенном от снега, в гордом одиночестве рисовала безупречно ровные круги на ледяном поле молодая девушка в высоких, снабженных лезвиями белых сапожках, в которые были заправлены черные спортивные штаны. На девушке был бело-красный свитер в полоску и с высоким горлом. Из-под белой вязаной шапки с пышным красным помпоном свисала длинная русая коса с голубым бантом, который, раскачиваясь от ее движений, игриво терся о низ ее спины. Девушка рисовала очередной круг, затем восьмерку. Затем делала спираль, приближаясь к центру ранее нарисованного коньками круга. Потом вертелась на месте, то гордо и грациозно заводя руки за спину, то разводя их в стороны. Снова круг. Восьмерка. Теперь она вертится на одной ноге, подхватив другую руками и вытянув вперед. Эта картина завораживала. Пьянили эти идеально отточенные движения красивого тела, чью грацию и привлекательность не могла скрыть теплая одежда. И все это было слишком невероятным, чтобы являться правдой. В жгучем холоде, на руинах цивилизации, разве может прийти кому-то в голову кататься на коньках по вечному льду, среди разрухи и смерти?

Девушка остановилась. Она стояла спиной к движущемуся по мосту луноходу. Николай стал крутить ручную рукоятку зума на перископе, максимально приближая девушку, которая была примерно в пятистах метрах от моста. Теперь она казалась совсем рядом. Даже было видно, как приподнимаются ее плечи. Тяжело дышит. Устала.

Она вдруг повернулась вполоборота и посмотрела в сторону лунохода. Прямо ему, Николаю, в глаза. Бледное лицо, испещренное оспинами и морщинами. С большими черными глазами, как у морлоков в подземелье. С плотно сжатыми от постоянной боли губами…

— Рана! — воскликнул Николай и отпрянул от перископа.

— Ты чего, Коля? — Яхонтов уставился на молодого человека. — Ты ранен, что ли?

— Да нет же! Там она! Которую мы в питомнике… Которую я застрелил тогда на кордоне! Рана!

Варяг прильнул к перископу и стал смотреть. Затем немного повернул вправо, затем влево.

— Коля, тебе показалось.

Васнецов взглянул в смотровую щель. Там, где он увидел катающуюся на льду Рану, действительно ничего не было. Даже расчищенного от снега льда. Просто испещренные следами грязные сугробы.

— Но я же видел. Я своими глазами видел, — пробормотал он.

Варяг снял с ладони перчатку и потрогал лоб Васнецова.

— Парень, да у тебя, кажется, жар.

— Я в порядке.

— Да где же в порядке, если тебе мерещится всякое?

Луноход внезапно остановился. Он уже почти пересек мост и должен был выехать на площадь.

— В чем дело? — обратился искатель к Юрию Алексееву, который управлял машиной.

— На танке прожектор три раза моргнул. Наверное, предупреждение нам. Что скажешь, ехать дальше?

— Нет. Погоди-ка.

Варяг принялся рыться в вещах, уложенных под сиденьем. Вскоре он извлек оттуда лыжную палку и чистую белую майку. Привязав ее к палке, он протянул этот белый флаг через окно Алексееву.

— Приоткрой дверь и помаши этим.

Космонавт сделал так, как сказал Яхонтов. Прожектор на одном из танков зажегся и через несколько секунд потух. Затем его длинное орудие начало медленно опускаться вниз.

— Давай потихоньку езжай прямо и глаз с танка не своди.

Варяг хлопнул Юрия по плечу. Тот убрал белый флаг и, закрыв дверь, стал двигать луноход на самом малом ходу. Когда машина пересекла площадь, танковый прожектор снова зажегся и башня слегка повернулась, направив ствол прямо на луноход.

— Стой! — крикнул Яхонтов.

Машина остановилась. В снегу возле стоянки показался одетый в тулуп человек с красной повязкой на рукаве. На плечах тулупа красной краской были намалеваны лейтенантские погоны. На распущенную военную ушанку была натянута вымазанная известью армейская каска. Лицо человека скрывали респиратор и очки стрелка переносного зенитно-ракетного комплекса. В руках он держал оснащенный гранатометом и невероятно большим оптическим прицелом автомат, похожий на «Калашников». Вероятно, это был «Абакан».

Человек подошел к луноходу и с интересом осмотрел машину. Затем хлопнул ладонью по водительской двери. Алексеев приоткрыл ее.

— Вы кто такие? Откуда и куда направляетесь? — спросил лейтенант, опустив респиратор.

Яхонтов просунул голову в соединяющее два отсека машины окошко и произнес:

— Мы искатели.

— Какие еще искатели?

— Ну, это типа сталкеров. Только не местные мы. Из Калужской области.

— Не местные? Ишь, понаехали тут, — недовольно проворчал лейтенант. — А что за машина у вас странная?

— Вездеход для геологоразведки вроде. Я сам толком не знаю. Вон в танках ваших разбираюсь. А в такой спецтехнике не очень. Ездит, и ладно. Чего нам…

— Ну а в Москве чего вам надо, тем более на территории конфедеративного союза?

— Да мы проездом. И тут у нас стычка была у Киевского вокзала с бандитами. А мы слышали, что тут у вас военные. Ну, мы и решили к вам. Подумали, что безопаснее для нас будет. Мы трое тоже военные. Летчики бывшие. А со мной еще сыновья моего пропавшего без вести друга. Майора-десантника. Так что вроде как свои.

• Предыдущая
• 50/131
• Следующая