Вдали от дома - Стил Даниэла - Страница 26

— И он оказывается прав?

— Каждый раз. И это самое обидное. При всем своем чутье и способностях он не желает поддержать мой бизнес.

— По-моему, ни один из вас не знает, где место Адама в жизни. Должно быть, ты даже не замечаешь, но в твоем голосе появляются горделивые нотки, едва ты заговариваешь про Адама и его планы.

— Знаю, ему нравится воображать себя гражданином всего мира, что бы это ни значило, но когда-нибудь он просто обязан остепениться и осесть на одном месте. Он родился и вырос в этой стране. Если он стремится что-то совершить, для этого необязательно куда-то уезжать.

— Ты заговорила, как настоящая мать. — Майкл задвигался, усаживая ее поудобнее. — Но что тебя тревожит — его работа или места, где он бывает?

— И то, и другое. Знаю, миру нужны такие люди, как Адам...

— Просто лучше бы на его месте был кто-нибудь другой?

— Ты меня осуждаешь? Адам — мой единственный ребенок. Только не говори, что и здесь, в двух шагах от дома, он может попасть под машину. Шансов на это куда меньше, чем шансов получить пулю в лагере беженцев или пропасть без вести, сболтнув лишнего о каком-нибудь политическом преступлении.

— Он взрослый человек, Мэри. И, судя по твоим рассказам, способен постоять за себя.

— Пока — да. Мне ненавистна мысль о том, что случится с ним после смерти Джейсона.

Джейсон и Адам были лучшими друзьями еще с детских лет, с тех пор как научились ходить. Джейсон признался Адаму в том, что он гей, прежде чем эта новость стала известна его семье. И именно к Адаму Джейсон обратился, когда инфекция ВИЧ переросла в прогрессирующий СПИД.

— Есть люди, которые способны видеть чужие страдания, не принимая их близко к сердцу. А есть и такие, которые переживают смерть окружающих хуже, чем перенесли бы собственную. Адам не мог бы заниматься выбранным делом, если бы относился скорее ко вторым, нежели к первым. Вот увидишь, он перенесет вместе с Джейсоном все стадии болезни.

Мэри положила локоть на плечо Майкла и опустила голову на руку.

— Знаю, ты прав, но не могу избавиться от мысли, что когда-нибудь Адам передумает и захочет обрести то, что не в состоянии получить. Как только компания будет продана, она уже перестанет быть прежней, даже если Адам выкупит ее. С тех пор как умер Джеральд, Адам начал поиски — не знаю, что он ищет, но понимаю только, что он не остановится, пока не найдет это нечто. Каково ему придется, если дело, начатое его отцом, попадет в чужие руки и захиреет? Или, Боже упаси, если предприятие разорится по вине неумелого управления?

— Подожди минутку, — прервал Майкл. — Эта компания уже давно перестала быть компанией Джеральда. Ты успешно расширила ее и утроила доходы. И если Адам и вправду кое-что смыслит в бизнесе, он понимает, что эта компания уже давно принадлежит тебе, а не его отцу. — Майкл поцеловал Мэри в кончик носа. — А может, это и беспокоит тебя?

— Не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Неважно. Скажем, просто неудачно выразился.

— Майкл, если ты что-то начал говорить, то договаривай до конца.

— Ты опровергла все предположения, доказала, что ты на многое способна, и заставила нескольких банкиров взять свои слова обратно.

— Ближе к делу. — Мэри не резко дернула Майкла за галстук.

— Естественным для тебя было бы желание передать свое дело единственному сыну.

Эта мысль ошеломила Мэри. За одиннадцать лет она привыкла видеть себя в роли душеприказчика состояния Джеральда, поддерживать его, пока не придет время передать дело законному наследнику. Но Майкл прав. Время, усилия и просто решимость помогли Мэри сделать компанию своей. Ей хотелось, чтобы Адам понял, чего она достигла, и такая возможность появилась бы, если бы сын взял дело в свои руки. Неужели можно настолько ослепнуть и не замечать очевидного?

— Предположим, ты прав, — начала она, смутившись собственному откровению, — но что мне теперь делать?

— Это решать тебе, дорогая. Я здесь ни при чем. Насколько я понимаю, дело касается только тебя и Адама.

На столе загудел селектор.

— Он здесь! — встрепенулась Мэри.

— У меня еще хватит времени ускользнуть через другую дверь.

Мэри встала и протянула ему руку:

— Лучше не искушай меня.

Несмотря на заверения Пэтти в том, что мать ждет его, Адам постучал в дверь кабинета, прежде чем открыть ее.

— Ну, так что же это за большой сюрприз, который ты... — Адам осекся, увидев мать в обществе незнакомца. — Прости, я думал, ты одна.

Мэри нервозно улыбнулась.

— Адам, я хотела познакомить тебя с Майклом Эриксоном. — Она повернулась к Майклу. — Майкл, это мой сын, Адам.

Итак, Адаму наконец-то довелось увидеть таинственного мужчину своей матери. Адам протянул руку — он был убежден, что о человеке можно судить по одному рукопожатию. Майкл с легкостью выдержал этот экзамен.

— Рад с вами познакомиться, — произнес Адам. — Поскольку мама была особенно осмотрительна во всем, что касалось вас, можно сделать вывод, что отношения между вами весьма серьезны.

— Адам! — резко прервала Мэри.

Майкл улыбнулся.

— Да, и насчет Мэри у меня самые серьезные намерения.

— Пожалуй, со знакомством не следовало так долго медлить, — вмешалась Мэри. — Жаль, что я об этом не подумала заранее.

Адам обнял мать.

— Тогда примите мои поздравления.

— И это все? — изумилась Мэри, обнимая сына в ответ. — Ты не хочешь о чем-нибудь расспросить Майкла или выяснить, действует ли он с добрыми намерениями?

— Ты же самая умная женщина из всех, кого я знаю. Ты ни за что не стала бы поддерживать отношения с мужчиной, не выяснив о нем всю подноготную.

Мэри ткнулась лбом в плечо Адама и испустила протяжный стон.

— Это правда? — поинтересовался Майкл. — Ты и вправду наводила обо мне справки?

— Совсем немного, — призналась Мэри, не глядя на него.

Адам заметил удивленное и насмешливое выражение на лице Майкла. На вид он был ровесником матери Адама, и на их банковских счетах лежали приблизительно равные суммы. Майкл был высоким и атлетически сложенным. В его волосах блестела проседь, глаза и губы были окружены смешливыми морщинами. Мэри и Майкл составляли красивую пару.

— Вы уже назначили дату? — спросил Адам.

— Пока нет, — ответила Мэри, и почти одновременно Майкл произнес:

— Второе ноября.

Адам недоуменно взглянул на мать.

— Так кого мне слушать?

— Я хотела прежде поговорить с тобой... пока мы не объявили официально о своей помолвке.

— По-моему, ноябрь будет в самый раз, — заявил Адам. — По крайней мере, во время медового месяца вам не придется сражаться с толпами гостей.

— Напрасно ты иронизируешь, — прервала Мэри.

— А у тебя есть какие-то сомнения, мама?

Майкл вмешался в их диалог.

— Пожалуй, я оставлю вас вдвоем. — И он повернулся к Адаму: — Если у тебя найдется время, ты мог бы позднее завернуть ко мне, и мы познакомились бы поближе.

— Я непременно выберу время, — кивнул Адам и снова протянул руку: — Добро пожаловать в семью!

Лицо Майкла осветила дружеская улыбка.

— Спасибо тебе, Адам. Большего я не мог пожелать.

Адам подмигнул матери.

— Опять твои выходки?

— Прикуси язык, — с насмешливой суровостью отозвалась Мэри, — и сядь. Я сейчас вернусь.

Она вышла вслед за Майклом.

Адам подошел к окну. Он был изумлен, выбит из колеи новостью матери гораздо сильнее, чем казалось.

Она была единственной постоянной величиной в его жизни, на протяжении всей жизни оставалась и матерью, и другом. Адам радовался за мать, но не мог избавиться от смущения. Зачем она так долго ждала, чтобы сообщить ему эту важную новость?

Мэри вернулась через минуту, прикрыла дверь и застыла, прислонившись к ней спиной.

— Ну, как?

— Он мне нравится, — заметил Адам. — По крайней мере, пока. Но мое мнение не в счет. Почему бы тебе не рассказать, что ты в нем нашла?

— Мы с Майклом познакомились на рождественском приеме у Дельпонте два года назад — впрочем, об этом я уже тебе говорила. Ему, как и мне, было скучно, и мы встретились в библиотеке, заговорили о книгах — знаешь, он тоже обожает читать. Это поразительно, если вспомнить, сколько времени у него отнимает бизнес.