Под несчастливой звездой - Анфимова Анастасия Владимировна - Страница 243

— Как там мой друг? — услышал юноша довольный голос Раамоса.

— У них все прекрасно, — чуть дрогнувшим голосом отозвалась Бабочка. — И им больше никто не нужен.

— А вот я не откажусь от такой красавицы! — звонко рассмеялся молодой келлуанин. — Иди сюда!

Алекс тяжело опустился на кровать, согнувшись под тяжестью собственных плеч. В тишине, воцарившейся в комнате, слышались только обрывки долетавших из зала возгласов да прерывистое, испуганное дыхание Мотылька.

— Всю ночь на табурете не просидишь, — вздохнул парень. — Ложись к стене.

— Я лучше здесь, господин, — пролепетала танцовщица.

— Ночи стали холодные, — проворчал Александр. — Простудишься, заболеешь. Иди, не бойся.

Девушка нерешительно замялась.

— Снимай парик, вон подставка. Браслеты положи на столик. Я не украду, — угадал он её мысли.

Мотылек соскользнула с табуретки, разделась, если можно так сказать и, прошмыгнув мимо него, нырнула под одеяло.

Юноша лег, повернулся на бок и задремал, прислушиваясь к звукам у себя за спиной.

— Вы его любите? — тихо спросила танцовщица.

— Не знаю, — чистосердечно признался Алекс.

— Он красивый, — вздохнула девушка. — И добрый, не то что другие сынки богачей. Вином угостил.

Александр молчал. В душе царил полный хаос и смятение. Все чувства и желания перепутались, смешались, порождая глухую щемящую тоску. Неудачи, которыми закончились и первый, и второй сексуальные опыты, вновь заставили Алекса задуматься о своей скрытой сущности. Кто же он? Мужчина или все же женщина в мужском теле? Встреча с Раамосом только добавила дров в пылавший костер сомнений, сжигавший душу.

— Он знает, что вы его любите? — продолжала расспрашивать настырная танцовщица.

Алекс мог прикрикнуть на неё, наорать или заставить заткнуться. Но сейчас юноша нуждался даже в таком собеседнике.

— Это очень тяжело скрывать свои чувства, — вздохнула девушка, и Александр почувствовал у себя на спине её горячее дыхание. — Как будто весь мир отвернулся от тебя. Ничего не радует и не веселит. Все вокруг серое и печальное.

— Но он мужчина, — тихо проговорил Алекс. — Как и я.

— Да разве это важно! — с жаром вскричала Мотылек. — Главное — это ваши чувства и желания дарить друг другу любовь и радость. Глупо отказываться от счастья из-за таких пустяков.

Юноше показалось, что нечто подобное он читал в той, прошлой жизни. Помнится, та книга Саше Дрейк очень не понравилась.

— Хватит болтать! — раздраженно буркнул он. — Нам завтра выходить с рассветом.

Танцовщица обиженно засопела и тоже отвернулась. Скоро её дыхание выровнялось, и она заснула.

А Александр еще долго прислушивался к вскрикам, доносившимся из обеденного зала. «Маленький гигант келлуанского секса», — успел подумать он, проваливаясь в сон.

Ему снилась широкая река, вольготно раскинувшаяся меж поросших тростником берегов. По волнам медленно скользила большая лодка под полосатым парусом. В тени красного балдахина на кресле с высокой резной спинкой сидел немного постаревший, но все еще очень красивый Раамос. На мускулистой груди сверкала толстая золотая цепь с медальоном и множество драгоценных амулетов, изящные сильные руки украшали браслеты и перстни. Обведенные зеленой краской глаза смотрели строго и надменно. Украшенный иероглифами обруч поддерживал короткий, аккуратный парик.

Откуда-то сбоку появился еще больше растолстевший Туптах с металлическим подносом, на котором стояла чаша с необычайно крупным темно-красным виноградом.

Раамос взял одну ягоду, и мягко улыбаясь, вложил в открытый рот обнаженного Алекса, примостившегося у подножья кресла. Тот раздавил виноградину, с удовольствием чувствуя во рту сладкий сок. Келлуанин наклонился вперед и ласково погладил его по щеке, проведя тонкими пальцами по губам.

— Нет! — рявкнул Александр, рывком садясь на кровати. Сердце колотилось как бешеное, лицо горело от стыда, а во рту явственно ощущался вкус винограда. «Решил в одалиски податься? — с внезапной злобой подумал он о себе. — Наложницей стать, красавица гаремная?»

— Рано еще, — сонно пробурчала танцовщица, натягивая одеяло. — Спи.

«Какой тут сон!» — юноша скрипнул зубами и, соскочив с кровати, стал метаться по комнате, словно тигр в клетке.

«Пусть у меня не будет отношений с женщинами, — Алекс встал и взглянул на звезды, ярко блестевшие в крошечном квадрате окна. — Но любовником мужчины я не стану!»

Он подошел к кровати. В полумраке четко выделялась фигура спящей под тонким одеялом молодой девушки.

«Надо признать, что новые эксперименты в интимной сфере не принесут мне ничего хорошего. Значит, пора вспомнить, что я все-таки тамплиер».

— Пусть будет целибат! — пробормотал Алекс так понравившееся ему слово.

Внезапно он как-то сразу успокоился, словно бы вытряхнул из сапога мешавший идти камешек или прикрыл толстой заслонкой пылавший в душе пожар.

Александр лег, натянул до подбородка свое толстое, шерстяное одеяло и задремал.

— Тайси! — послышался тихий голос Бабочки — Тайси, вставай!

Спавшая у него под боком девушка недовольно завозилась. Прокравшаяся в комнату танцовщица на цыпочках подошла к кровати и, перегнувшись через юношу, потрепала подругу за плечо.

— Вы что уже уходите? — голосом мультяшного Кролика тихо спросил тот, открывая глаза. Девушка взвизгнула и, отпрыгнув назад, уронила табуретку.

— Да, господин, — пробормотала она дрожащим голосом. — Если опоздаем на молитву, верховный жрец нас накажет.

От грохота Тайси или Мотылек проснулась окончательно, села на кровати, потянулась, зевая во весь рот, и перебравшись через спокойно лежавшего Алекса, стала приводить себя в порядок.

Он повернулся на бок и, подперев голову рукой, стал с интересом наблюдать за танцовщицами. Даже в сумерках юноша видел недоумение на лице Бабочки, смотревшей то на него, то на поправлявшую парик коллегу.

Надев браслеты и тем закончив немудрящий туалет, та встала и пошла к выходу. Пропустив вперед подругу, Мотылек на минуту застыла в дверях.

— Прощайте, господин.

— Пусть с тобой пребудет милость богов, красавица, — кивнул Александр.

— Не скрывайте своих чувств, господин, — тихо проговорила танцовщица. — Не упустите свое счастье.

— Спасибо за заботу, Тайси, — поблагодарил юноша. — Я сделаю все, как нужно.

Едва за ней закрылась дверь, он откинулся на подушку. «Если бы еще знать, как нужно?»

Примерно через час его пришла будить старшая служанка. Увидев, что Алекс уже на ногах, она придирчиво оглядела комнату, очевидно выискивая следы ночного веселья.

— Господин зовет тебя завтракать, — проговорила Нефернейт, очевидно оставшись довольной осмотром.

Бурная ночь не прошла даром для молодого келлуанина. Раамос выглядел усталым, под глазами залегли темные круги, а рука, державшая ложку, еле заметно дрожала. «Жизнь блатная хуже, чем отрава», — вспомнилось Александру еще одно выражение папы Саши Дрейк.

— Хорошо погулял, господин? — спросил он, придвигая к себе миску с кашей из разваренных зерен пшеницы с изюмом.

— Танцовщицы в храме Геба горячие, — ответил молодой человек, разливая пиво. — А ты, кажется, совсем не устал?

Сведя к переносице густые брови, он взглянул на старшую служанку, застывшую у расписной колонны.

— Или твоя девушка не старалась, и я зря отдал свой любимый браслет?

— Она все отработала честно, — заверил его Алекс. — Просто я был слишком пьян, чтобы заниматься этим всю ночь.

— Тебя предупреждали! — покачал головой довольный Раамос. — Надо меньше пить, тогда больше сил останется на другие удовольствия.

— В следующий раз обязательно воспользуюсь твоим советом, — пообещал Александр.

Пока они ели и похмелялись, Туптах уложил все вещи хозяина в сундук.

Распрощавшись со старшей служанкой, путники направились в Дом ожиданий. Там Раамос сердечно поблагодарил за гостеприимство Мсафагнеша и познакомился с десятником Мосмоотом. Отряд под его командованием охранял небольшой караван, направлявшийся в Уразские каменоломни.