Сосватать героя, или Невеста для злодея (Девушка для героя, или Как я свахой подрабатывала) - Звездная Елена - Страница 16
- Предыдущая
- 16/90
- Следующая
Зато Сани я решила возвести в ранг сержанта. Ее речь должности явно соответствовала:
— Эй ты, кудрявая блонди, чего разлеглась?
— Ты, с надписью «Поцелуй меня» на верхних девяносто, хочешь заплыть жиром? Вставай и борись с целлюлитом, он не дремлет!
— Красотка в белых шортах. Да-да, я тебе говорю, толстуха, хватит стонать! Упала и начинай пресс качать!
— Эй, вобла сушеная, качай попу, доска плоская!
Я медленно подошла к сержанту Сани, повосторгалась еще парочкой заковыристых выражений, но все же вмешалась:
— Эм… детка, — Сани повернулась ко мне, отчего ее огненные волосы блеснули ярким переливом в лучах восходящего солнышка, — ты чего злобствуешь, а? У нас Армия Любви или лагерь для военнопленных? Прекрати истязать девушек.
Со стороны моделей послышался полный облегчения стон, зато возмутились генно-модифицированные:
— Нет, нет! — заголосила Дерганая Дел, — это потрясающая зарядка, давайте еще хоть с часик позанимаемся!
Ну нет так нет. И, пожав плечами, я приказала:
— Кто устал, идет со мной, а высокородные могут продолжать.
Кажется, теперь меня все любят. И генно-модифицированные, и нормальные, и даже Сани, которой всегда нравилось командовать.
Подойдя к креслу, взяла сейр и удивленно замерла: один пропущенный вызов от Киану. Руки дрогнули. Спина мгновенно взмокла. И уже не важны стали модели и оба Джерга, да и вся эта работа… Неужели он узнал правду и сейчас хочет… прощения попросить?
Я так и замерла, вглядываясь в сверкающую поверхность, но меня окликнула одна из девушек.
— Мэм, так куда сейчас?
— Что? — Я прижала сейр к груди, мысленно молясь всем известным пантеонам разом.
Осознание ситуации пришло не сразу, но, едва я вспомнила, где нахожусь, сориентировалась мгновенно:
— У вас есть пятнадцать минут, чтобы принять душ и привести себя в порядок, после этого жду всех в гостиной.
Крепко прижимая к груди «пропуск в счастливую жизнь», я поторопилась в свою комнату.
Пробежав по трем ступенькам к выходу на задний двор, мчусь по коридору, поскальзываясь в этих ужасных тапках. Бросаю их на половине пути, бегу босиком. Врываюсь в свою комнату и…
— Сигнал потерян… — сообщил чертов переносной сейр.
Тут коридор наполнился разочарованными криками, и я поняла — вода тоже закончилась! Чертовы Джерги! Психанув, опять же босиком срываюсь на забег до комнат этого самого Джерга-младшего.
Я ворвалась без стука, все равно генно-модифицированного тут нет, возликовала, едва узрела символ восстановленной связи, и тут… вспомнила, как я выгляжу — в старой вылинявшей пижаме, неумытая и непричесанная, ненакрашенная! Какой ужас! Бросив сейр в спальне Джерга, я начала очередной забег в свою комнату, на сей раз босиком.
На подобный случай у меня имелось платье! Розовое, которое так подчеркивало мои темные волосы и глаза. Короткое — как раз чтобы продемонстрировать, что спортзал я таки посещала. Ну и чулочки под все это черные, с комплектом весьма откровенного черного белья. Как я одевалась — история особая, могу сказать только одно — быстро! После чего я вырвалась в коридор и заорала:
— Джастин!
Мало кто знал, что наш психолог с голубым отливом, это раз, и прекрасный визажист, это два. Когда вызванный торопливо шагнул в мою комнату, я взмолилась:
— Сделай меня красивой!
Через пятнадцать минут накрашенная под естественный стиль с уложенными по плечам распущенным волосиками, на которые столько восстановленного воска пошло, что страшно представить, с туфлями в руках, то есть все так же босиком, я мчалась обратно на второй этаж в обиталище Джерга-младшего. В чулках на этом каменном полу я несколько скользила, но это все были такие мелочи.
Вновь ворвавшись в комнаты работодателя, постаралась отдышаться, затем надела туфли, которые Джастин называл «стиптизерские», и, гордо вышагивая на двенадцатисантиметровой шпильке, направилась в спальню. А здесь после прошедшей ночи было несколько не прибрано. Едва не рыча от злости, феерически быстро навожу видимый порядок, поднимая то, что обронили ночные покусительницы на высокородного.
Затем заправляю постель, ну а теперь самое важное — небрежно лечь поперек постели, словно случайно позволив подолу платьишка приподняться и обнажить кружевной край чулок. Достала зеркало, оценила свой вид — осталась довольна. Выгляжу секси, плюс, как оказалось, потрясно смотрюсь на черном шелковом покрывале. Эдакий намек, что я тут спала… и, возможно, обнаженная. В общем, все это должно способствовать тому, чтобы у Киану разыгралось воображение.
Ну а теперь протянуть руку и небрежно набрать последний входящий номер. И замереть, стараясь контролировать дыхание и вообще выглядеть невозмутимой. Киану ответил мгновенно, что меня поразило. На вспыхнувшей голограмме отразился его кабинет, выполненный в строгом стиле, таким и полагалось быть кабинету главы юридической компании. Впрочем, я старалась осматривать интерьер, лишь бы не смотреть на единственного человека, которого любила.
— Потрясающе выглядишь, — после недолгого молчания произнес Киану.
А я с трудом подавила ликование! Так вот что его цепляет! Нужно было с самого начала не прощения просить и оправдываться, а вести себя как холодная сдержанная стерва! Вот! И говорили ведь мне, что мужчины стерв любят! О, сколько лет потеряно зря! Впрочем, нельзя отходить от образа, раз это на него так действует.
— Я всегда так выгляжу на работе, — небрежно замечаю, стараясь все так же невозмутимо держаться.
— Да? — отозвался мой бывший жених. — Странно, я думал, что ты работаешь организатором праздников, а не шлюхой!
Нервно сглотнула, совершенно непроизвольным жестом, и только сейчас посмотрела на Киану. Он был в своем неизменном строгом деловом костюме, таких у него штук двадцать одинаковых в шкафу висит, и прическа все та же, и улыбка. Как же сильно я его люблю, так сильно, что гордость моя давно сожжена во имя этой любви, вот только… он меня больше не любит.
— Ты пытался связаться со мной, — я продолжала изображать стерву. — Что хотел?
Его глаза изучающе осматривали мои ножки, неизменно возвращаясь к виднеющемуся кружеву чулка. Вот я дура! Нужно было еще и расстегнуть верхнюю застежку на платье, чтобы был виден край лифа! А-а-а, чем я думала?!
— Я хотел поговорить, — немного растягивая слова, произнес Киану.
— Говори, — я была так зла на себя за недогадливость, что ответ мой прозвучал слишком резко, и это я тоже поняла с запозданием.
— Ты, — Киану, не ожидавший резкого тона, на мгновение замолчал и все же продолжил: — Ты вчера сказала, что нас больше нет… и это заставило меня иначе взглянуть на произошедшее.
Я не ослышалась?! Он сказал — «нас»! Он думал обо мне! Нужно было сразу в стерву играть! Столько лет, и все даром! А оказывается, все так просто! Мы будем вместе! Я ему все прощу… да что там «прощу» — уже простила! Киану, мой Киану, мой любимый, мой единственный, мой…
— И знаешь, — продолжил он, — все эти годы… я же ждал каждого твоего звонка… Ждал, а потом заставлял себя отвечать после десятого позывного и не раньше… Я хотел, чтобы тебе было больно… как было больно мне.
Он сейчас скажет, что любит! Он точно скажет! И про то, что все эти годы любил, и…
И тут открылась дверь, ведущая в ванную, и на пороге, в облаке пара, показался Джерг… в одном полотенце на бедрах. Удивленно взглянул на меня, вольготно оккупировавшую его постель, и произнес убийственное:
— Тиа? Вы уже переоделись? Зря, ваше ночное одеяние мне понравилось больше. Особенно на ощупь.
В момент произнесения сей сакраментальной фразы я не смотрела на высокородного, я смотрела на Киану. Киану, который все видел и слышал! Который понял все по-своему… Который едва не признался мне в любви… И я поняла страшное — я неудачница!
— Так, значит, «нас» больше нет? — хрипло спросил Киану. — Быстро же ты прыгаешь из постели в постель! Ты…
Под изумленным взглядом Джерга, который наконец понял, что я тут разговаривала до его появления, я просто отключила сейр. Отключила, прервав фразу Киану. Поставив тем самым жирный крест на этом только начавшем формироваться перемирии, на своей жизни, в конце концов! Странное оцепенение, и я даже сказала бы — отупение, овладело мной. Не хотелось уже ничего, совершенно. Разве что убить Джерга, появившегося в самый неподходящий из моментов.
- Предыдущая
- 16/90
- Следующая
