Контракт с коротышкой - Леонард Элмор Джон "Голландец" - Страница 19

• Предыдущая
• 19/55
• Следующая

Господи, пока Гарри не подошел к столу. Протянув руку, он взял сценарий:

– Вот этот проект. «Мистер Лавджой». Ничего не собираюсь скрывать от вас, ребята. Вот он, прямо здесь.

Гарри все испортил, и Чили ощущал свое полное бессилие.

Он откинулся на спинку кресла и увидел, что Кэтлетт изучает его туманным, чуть насмешливым взглядом.

– «Мистер Лавбой»? – переспросил Ронни и потянулся к папке. – Гарри, это что, порнуха?

– «Лавджой», – поправил Гарри, отступая назад и прижимая к груди сценарий.

– Ладно, ладно… Так о чем же фильм?

– Какая разница? Я снимаю его в качестве одолжения старому другу, писателю. Он смертельно болен, а я стольким обязан ему. Поверьте, вас это совсем не заинтересует.

– Думаешь, нас интересовало все то дерьмо, что ты наснимал? Кэт говорит, что видел фильмы и получше. – Ронни взглянул на Кэта. – Верно, Кэт? Готов поспорить, это порно. Гарри пудрит нам мозги.

Чили наблюдал за Кэтлеттом, как тот все воспринимает. Гарри, крепко прижимая сценарий к груди, объяснял, что проект не готов для прочтения, что требуется множество доработок… Одним движением Кэтлетт поднялся с кресла, и Чили пришлось задрать голову, чтобы и дальше видеть его лицо, украшенное джазовым пучком волос под нижней губой.

– Здесь мне в голову пришла одна мысль, – поделился Бо Кэтлетт с Гарри. – Перенеси наши двести тонн из «Уродцев» в этот фильм, как его там… «Мистер Лавербой»?

– На это я пойти не могу, – ответил Гарри.

– Ты уверен?

– Здесь сделка другого рода.

– О'кей. – Кэтлетт помолчал. – Тогда будь добр, верни нам наши деньги.

– Но почему? – воскликнул Гарри. – Мы заключили сделку, подписали договор снять картину, которая, как я могу гарантировать, будет снята.

– Не торопись, подумай немного о нашем участии в этом, втором фильме, – посоветовал Кэтлетт. – Обещаешь?

– Хорошо, подумаю. Обязательно.

– Это все, что мы хотели сказать, Гарри. До следующей встречи.

Кэтлетт быстро оглянулся – так быстро, что Чили даже не успел пересечься с ним взглядом, – и вышел из офиса. За ним последовал Ронни.

Они сидели в «мерседесе» Гарри. Чили молчал, собирался с мыслями и решал, какую позицию следует занять, если он еще собирается остаться в деле отнестись ко всему серьезно или ничего не делать и посмотреть, как все сложится. Поэтому, когда Гарри сказал: «А здесь живет Лью Вассерман», он даже не спросил, кто такой этот Вассерман.

Зато, когда Гарри объявил: «А вот здесь обитает Фрэнк Синатра», Чили тут же поднял голову и успел увидеть край дома. Правда, само здание большей частью заслоняли кусты Фрэнка Синатры. Неплохие кусты.

– Вот смотришь на дом звезды, а сам гадаешь: дома актер или нет, – проговорил Гарри. – Я потом провезу тебя мимо обители Боба Хоупа на озере Толука-лейк. Что еще? Могу показать дом, в котором жил Элвис Пресли, когда бывал в здешних краях. Это в Бел-Эйр. Знаешь, Пресли снялся больше чем в тридцати фильмах, а я видел только «Держись в сторонке, Джо». Чудесная книга, которую совершенно испоганили.

С того самого момента, как ушли лимузинщики, Чили размышлял. Наконец он повернулся к Гарри:

– Интересно, что с тобой случилось? Зачем ты трепался с ними о своих делах? Я же подробно объяснил, что нужно говорить.

– Неужели? – удивленно и несколько оскорбленно переспросил Гарри. – Да, но должен же я был хоть что-то им сказать.

– Гарри, мы с тобой что обсуждали? Им нельзя ничего говорить – или я не прав?

– Так получилось…

– Так получилось, потому что ты никак не мог заткнуться. Ты хотел, чтобы эти парни отстали от тебя? О'кей, я сказал, как следует поступить. И что же? Ты чуть ли не навязал им участие в «Мистере Лавджое». Я собственным ушам не верил, мать твою.

– Я сказал, что подумаю. Что это значит? В нашем бизнесе – ничего. Я пытаюсь оттянуть время. Нужно только попридержать их, пока я не договорюсь со студией.

– В этом и заключается разница между мной и тобой. Терпеть не могу, когда дело подвисает в воздухе. Если бы я захотел, чтобы Карен поговорила с Майклом, то так бы и сказал: «Карен, слушай, ты не поговоришь с Майклом для меня?» Я объяснил этим лимузинщикам, что наши дела их не касаются – все, точка. Им это не нравится? Так меня их чувства не волнуют. Как поступил бы этот Кэтлетт? Ударил бы меня? Возможно, ему очень хотелось это сделать, но прежде он должен был поразмыслить на тему «А кто этот парень?». Ведь он меня не знает. Знает только, что я смотрел на него так, будто мигом разорву на куски, попробуй он хоть слово против вякнуть. Думаешь, ему так не терпелось измять свой костюм? Он наверняка понимал, что я парень не простой и тут придется потрудиться – даже ему, специалисту в этом деле.

– У него мог быть пистолет.

– Здесь о пистолете и речи не шло. Гарри, пушку берут, только если собираются ею воспользоваться. Ты рассказывал, как Ронни забавляется с пистолетом в своем офисе. И это мне о многом поведало. А потом, увидев негра, я сразу понял – вот кто здесь главный. Я в открытую спросил его об этом, и он сказал «да» – хотя и не произнес ни слова. Тогда как Ронни даже не просек, о чем идет речь.

– Какого негра ты имеешь в виду?

– Кэтлетта конечно. А ты о ком подумал? Не понимаю, как ты мог не заметить… Он позволяет этому богачу чувствовать себя боссом, а сам тем временем дергает за ниточки. Неужели ты этого не видишь?

– И ты думаешь, он черный? – не переставал удивляться Гарри.

– Не думаю. Знаю. Я жил в Бруклине, жил в Майами. Видел людей всех цветов и оттенков, в жилах которых течет разная кровь, слышал, как они разговаривают. Кэтлетт – это негр со светлой кожей, вот и все. Поверь мне на слово.

– Он говорит совсем не как негр…

– А ты хотел, чтобы он все время приговаривал: «Слушаюсь, масса»? Возможно, в нем есть примесь южноамериканской крови или какой другой, но я-то знаю, что он – негр.

Разговаривая о Кэтлетте и богатеньком сынке, они вышли из офиса. И теперь ехали к дому Майкла Уира. Чили хотел посмотреть на обитель суперзвезды, может, выйти из машины и прогуляться по округе. Но Гарри сказал:

– Ты вообще видел, чтобы здесь гуляли? Только не в этой части Беверли-Хиллз. Здесь ходить пешком считается нарушением закона.

– В доме слева раньше жил Дин Мартин, – поведал Гарри.

Чили посмотрел на дом, но ничего не сказал.

– А вон там, впереди, видишь ворота дома? Его снимал Кенни Роджерс, пока строил себе особняк. Знаешь, сколько платил в месяц? Пятьдесят тысяч.

– Боже праведный, – отреагировал Чили.

– Так, мы почти на месте. Слева за поворотом дом, похожий на тот, где подписали Декларацию Независимости… Это дом Майкла.

Они уже проезжали мимо. Красный кирпич, белая отделка – за увитой лозой стеной и закрытыми чугунными воротами. Сквозь решетку Чили увидел подъездную дорогу, плавно поворачивающую к парадному входу. Интересно, дома ли сейчас Майкл Уир?

– Почему бы нам не позвонить и не спросить, дома ли он?

– Так ты с ним не встретишься, поверь мне.

– Давай проедем мимо еще раз.

Гарри свернул на боковую дорожку, сдал задом и развернулся.

– Стоит не меньше двадцати лимонов, – сообщил он, опять проезжая мимо дома.

– Не такой уж он и большой, – возразил Чили.

– По сравнению с чем? С отелем «Беверли-Хиллз»? Двенадцать тысяч квадратных футов плюс теннисный корт, бассейн, отдельный коттедж для гостей и три акра апельсинового сада.

– Боже праведный, – удивился Чили.

Он заметил верхние части окон и кусок спутниковой антенны на крыше флигеля.

– Останавливаться и глазеть на дом нельзя, – пояснил Гарри. – Полиция приедет минуты через две. Это я к тому, вдруг ты решил подождать, когда он выйдет из дома.

– У него есть увлечения?

– Любовница живет вместе с ним. Он либо здесь, либо в Нью-Йорке. Владеет домом на Сентрал-парк-уэст.

– Мне хотелось бы побольше о нем узнать. Куда ходит, чем занимается. Может, встречусь с ним случайно.

• Предыдущая
• 19/55
• Следующая