В поисках мира (СИ) - Волк Анастасия Александровна "Amalis" - Страница 52
- Предыдущая
- 52/62
- Следующая
— Я не маленькая девочка и прекрасно понимаю ситуацию, причем, скорее всего лучше, чем вы. Если захотите подстраховаться и переберетесь в пещеры — дело ваше. Однако я не вижу в том, что идет сюда большой проблемы для вас. А теперь, если вы позволите — я займусь непосредственно делом, оставив вам возможность разглагольствовать дальше.
Лирис спрыгнула вниз и направилась к выходу.
— И это все, что она нам может сказать, — эльфийка явно кипела от злости, — пойми те же — ньяри ничего не будет в любом случае. Нельзя ей слепо доверять! К тому же — она сказала что в это бедствии замешен кто-то из ее рода — что ей помешает в случае чего, стать на его сторону?!
Земля под ногам эльфов мелко затряслась, затем толчки стали сильнее. Деревянный помост провалился под эльфийкой и ее начали оплетать рвущиеся оттуда растения, заключая в плотный кокон.
— Выпущу ее, когда с вашим смерчем разберусь, — прорычала Лирис, матеря себя за то, что повелась на провокацию и вложила в нее столько сил, — если что — не бойтесь, эти цветочки ее защитят лучше любой пещеры.
Не дожидаясь реакции окружающих, она вылетела из шатра и направилась к конюшне.
— Ты куда, — к ней подбежал Дригон.
— Мне нужно встретить смерч до того, как он доберется до деревни, — предупреди остальных, чтобы не боялись, и лети за мной — если все будет так, как я думаю, мне понадобится, чтобы ты силой вливал в меня бутылки с зельем.
— Лирис, ты меня пугаешь, — дракон внимательно смотрел на свою подругу, — ты кого-то прибила?
— Почти. Местную жрицу богини.
— Ту истеричку что ли? Так ее тут уже давно жрицей не считают, говорят, что она сама себе татуировку сделала, тебе что, не сказали?
Лирис замерла в шоке смотря на дракона, затем не выдержала и расхохоталась:
— А я не спрашивала о таком — она гадость сказала, я ее завернула в кокон трав и выбежала — даже не знаю, как остальные на это прореагировали.
— Ну ты даешь, — дракон удивленно покачал головой, — ладно, лети к смерчу, я всех предупрежу.
Девушка кивнула и побежала к воротам, которые уже начинали закрывать. Едва она оказалась снаружи, тут же призвала ближайшее существо, которым оказался внушительного размера овцебык, вскочила на него и направила туда, где уже начала ощущать движение стихии.
«Только бы Дригон не опоздал», — мрачно подумала она. Помощь друга была ей так необходима в этой ситуации.
Спрыгнув на землю, девушка тут же села и закрыла глаза. Рядом она выставила в ряд пять банок с зельями, одно из которых тут же выпила, едва сумев подавить тошноту, возникшую из-за того, что не было чем его запить.
Небо постепенно стало заволакивать, поднялся ветер. Он как-то по злому трепал волосы девушки, поднимал грязь и листья.
— Не надо так, — прошептала девушка и начала свою медитацию, сливаясь со стихией.
Уже покинув тело, Лирис ощутила как рядом кто-то опускается на землю.
«Дриган», — поняла девушка и расслабилась. Не открывая глаза, она прошептала.
— Когда придет смерч, вливай по одной бутылке каждые две минуты, пока все не остановится.
Ответа не последовало, но она знала, что друг все услышал.
И началось.
Что такое быть ньяри? Быть кусочком стихии, запретом в теле? Что такое — вырываться из него и лететь, лететь, сливаясь с ветром?
Лирис не знала, как существовала раньше без этого? Как, будучи той, другой, она жила все время заточенная в теле? Даже сейчас, чувствуя ярость и боль стихии, ее переполнял восторг и счастье. Душа ее взлетела вверх и неслась навстречу воронке, уже спустившейся на землю. Ох, сколько тут была злобы… сколько безысходности и гнева… Лирис поняла, что ее затягивает в это — еще мгновение и она разделит эти эмоции и станет частью… с каким трудом ньяри сохранила разум, пытаясь докричаться до стихии.
Остановись…
Боль пришла резко и пронзила все ее тело, заставляя беззвучно кричать.
Они не те, кто это совершил… они не виноваты!
Остановись…
Стихия сопротивлялась… нет, сопротивлялась душа, объединенная с нею… боль и страх заключили ее здесь как в темницу и это только добавляло злости…
Лирис пыталась бороться — честно пыталась. Она вкладывала все силы в то, чтобы разобрать ветряные потоки, она остановила движение смерча, но не могла заставить его исчезнуть. Тело девушки разрывала боль и ярость, она с трудом давила это темное в себе, и в какой-то момент увидела… маленького ребенка, громко плачущего посреди безумства стихий. Его тело было изорвано, у него не было левой руки ниже локтя, а ноги оказались перебиты в районе бедер. Он плакал… плакал от безысходности и боли, от одиночества и не понимая того, за что это с ним совершили… плакал так, как плачут только дети.
Продираясь сквозь потоки ветра, Лирис медленно приблизилась к мальчику и обняла его. Одинокие слезинки скатились по щекам ньяри, ребенок начал сопротивляться, он бил здоровой рукой по ее спине, но постепенно стихал.
— Мама?
— Нет, малыш, — девушка с нежностью провела рукой по его голове, — но она рядом. Она так близко, что если ты перестанешь плакать и откроешь глаза, ты увидишь, что она все это время была рядом.
— Где мама? — мальчик попытался оглядеться, но ньяри его остановила.
— Дай руку, — ребенок робко отстранился и вытянул вперед левую ладошку, — вот она.
Лирис протянула ее в сторону вихря смерча и внезапно пальцы малыша сжала прозрачная женская рука.
— МАМА! — маленький мальчик рванул в этот водоворот, чтобы через секунду оказаться прижатым к груди ньяри, когда-то давно ушедшей в воздух, но так и не сумевшей бросить свое дитя…
Ветер начал стихать. Он больше не рвал злобно все вокруг себя… ньяри подняла глаза на Лирис и счастливо ей улыбнулась.
— Спасибо… сестра моя…
Лирис улыбнулась и сделала шаг назад. История того, что произошло здесь когда-то давно, сама пришла к девушке, заставив вздрогнуть. Во времена войны… была одна ньяри, которая любила человека. И родила от него мальчика — смеска, который не имел сил, но это все равно подписало ему приговор.
Отец… человек… когда все началось, его и ребенка выследили. Мальчика долго пытали, думая, что мать ньяри появится, почувствовав боль ребенка, но этого не случилось. Мужчину отпустили и когда он встретил свою жену, он был на столько убит горем, что выплеснул все на нее и она… не смогла так жить. Женщина ушла в стихию воздуха, потому что так, она могла вечно петь колыбельные своему мертвому сыну…
Это была бы просто одна из жутких историй войны, если бы ребенок не стал безликим призраком, появляющийся в день, когда его убили, а мать не оставалась все это время с ним — не видимая для него, но испытывающая такую ярость, что даже в своем состоянии, умудрялась поднять смерч. Она летала вокруг него, пытаясь прикоснуться и не могла…
А он все плакал…
Лирис очнулась в своем теле, но продолжала лежать с закрытыми глазами, чувствуя странное отупение. В рту был отвратительный привкус зелья, голова гудела, но ньяри было как-то плевать на это. Стихии… она внезапно осознала, что вот сейчас готова послать к чертям этот гребанный мир и устроить тот самый апокалипсис, которого раньше боялась, но тут чьи-то мужские руки подняли ее с земли, голова коснулась чужой груди. Ньяри открыла глаза и увидела Адриана, заметно побледневшего и, кажется, даже постаревшего. По его подбородку текла кровь из прокушенной губы.
— Боги, как ты меня испугала… девочка моя.
— Заткнись и поцелуй лучше, — прохрипела Лирис.
Дважды просить не потребовалось.
Их появление в деревне сопровождалось радостными криками, которые сменились криками страха.
— Что с ней? — К Адриану подбежал Дригон.
— Я жива, — буркнула Лирис, — просто очень устала. Мне нужно поспать, а потом я буду много, очень много есть.
Адриан только рассмеялся и поцеловал девушку в лоб.
— Значит, пойдем, уложим тебя.
Эльфы расступались перед ними, образуя коридор до самого дома. Мужчина занес ее во внутрь и аккуратно положил на кровать.
- Предыдущая
- 52/62
- Следующая
