Капкан любви - Мид Джулиет (Мед Джульетта) - Страница 85

• Предыдущая
• 85/120
• Следующая

— Глория, я придумал, как тебе выпутаться из этого. Ты ведь потеряешь работу, верно?

— Держу пари, что да. Ты хочешь предложить мне работу?

— В некотором смысле. Я хочу заключить с тобой соглашение.

— Тебе незачем заключать соглашения, мой сладкий. Просто забери отсюда свою дурочку, и она до конца дней своих будет помнить... — голос Глории сорвался.

— Глория, я хочу, чтобы ты выписала документ о сделке. Скажем, ты купила один миллиард фунтов у «Стейнберг Рот», Нью-Йорк, в три пятьдесят семь после полудня — до объявления — по обменному курсу 2,778.

— Мичинелли, ты кое-что забыл. У меня по документам уже есть миллиард фунтов по средней цене 2,8085.

— Я не забыл, Глория. Именно потому я это и говорю. Тебе нечего терять. Ты, считай, уже за дверью. Даже если ты избавишься от позиции по цене 2,70, в чем я сильно сомневаюсь, ты потеряешь тридцать восемь миллионов фунтов. Я уже вижу, как ты идешь с Уолл-стрит на Ливерпуль-стрит. Завтра утром ты скажешь, что заключила сделку в четыре, до того, как центральные банки удалились с рынка, потому что твердо верила, что завтра с утра цены на стерлинг резко подскочат. Как ты могла предвидеть, что Ламонт отступит с рынка? Ты решила удвоить позицию, чтобы уменьшить среднюю цену. Ну, ошиблась ты. Ну, рискнул «Хэйз» двумя миллиардами, не одним. Подумаешь, большое дело. Ты в любом случае прогораешь. Если ты сделаешь то, что я предлагаю, я выпишу тебе чек на миллион фунтов — или возьмешь деньгами, если тебе так больше нравится — на черный день. Такой, как завтра. Если не сделаешь, то выйдешь за дверь с пустым карманом и бумажкой об увольнении в руке. Я сомневаюсь, что босс даст тебе блестящую рекомендацию. Что ты на это скажешь, Глория?

— Мне нравится это слышать, Мичинелли. Рассказывай дальше.

— Дальше нечего рассказывать, а тебе нечего терять. Выписывай документ, и завтра пойдешь по магазинам. И никаких вопросов. Мы никогда не упомянем этого снова. Я просто вручу тебе чек.

Глория подтащила к себе стопку бланков документов о сделках и взяла ручку.

— Все, что ты должна сделать, моя милая, — Майк все еще уговаривал Глорию, — это заполнить жалкий деловой листочек. Один миллиард стерлингов, куплен у «Стейнберг Рот», Нью-Йорк, в три пятьдесят семь после полудня, время лондонское, шестнадцатое сентября, по курсу 2,778 немецкой марки. Ничего не может быть легче.

— Ты прав, Мичинелли. Я уже выписала его. Это не заняло и минуты.

— А теперь иди в расчетную комнату и оставь его в папке для завтрашней обработки. Затем иди в магазин и купи себе что-нибудь из одежды. Я поговорю с тобой в субботу вечером.

— Я лучше не пойду за одеждой, а останусь здесь.

— Как хочешь, Глория.

— Эй, Мичинелли? Почему ты это для меня сделал?

— Я хочу помочь тебе вылезти из грязи, Глория. Я добрый парень, и ты мне нравишься.

— Ты законченный негодяй, но плевала я на это.

Два документа были выписаны. Так из-за трех телефонных звонков и двух жалких клочков бумаги «Хэйз Голдсмит» потерял более ста миллионов фунтов, и почти половину этой суммы присвоил «Стейнберг Рот».

Кандида не спала, она ждала. Рядом с ней, слегка похрапывая, спал Малькольм. Вечером она стала убеждать его лечь в постель, что оказалось нетрудно, и заняться с ней любовью, что оказалось гораздо труднее, если учесть количество алкоголя, принятого Малькольмом, а затем поспать, что оказалось легче всего. Малькольм всегда засыпал после сношения. Иногда он засыпал и до него.

Кандида ждала, когда зазвонит телефон. Она знала, что Фиц позвонит первым, и держала руку прямо на трубке, чтобы сразу же поднять ее и не тревожить вполне заслуженный отдых Малькольма. Телефон зазвонил.

— Алло? — приветливо сказала она.

— Это я, — раздался в трубке голос Фица. — Все сделано. Как часы. Все твои заботы позади, детка. Ты можешь отдыхать или заниматься всем, что забредет в твою хорошенькую головку. Я хочу поблагодарить тебя за помощь, Кандида. От всей глубины своего сердца.

— Это большое удовольствие — сотрудничать с тобой, Фиц.

— Да? Ну, гораздо больше удовольствия исходит от тебя, детка.

— Приятно слышать.

— Как ты думаешь, могу я прийти к тебе с визитом, чтобы отпраздновать дело?

— Здесь будет немного людно. Я не одна...

— Только не говори мне, что этот придурок все еще у тебя. Ты перевыполняешь долг, моя сладкая. Ты — стопроцентный профессионал, должен заметить.

— Ну, я подумала, что так для нас будет безопаснее. Я не хочу, чтобы он бродил по офису.

— Надеюсь, что ты не совсем попусту потратила время, детка. Надеюсь, ты что-то получила с этого, понимаешь, что я имею в виду?

Слушая Фица, Кандида могла представить выражение его лица — оно расплылось в похотливую ухмылку.

— Нет, Фиц. Я ничего не имела с этого, — твердо сказала она. — Я никогда не использовала этого типа для развлечения, и в сексе, разумеется, тоже. Ты это знаешь.

— Тогда оставь это мне, детка. Будь для меня наготове.

— Буду. — Кандида положила трубку, расслабленно откинулась на подушки и уставилась в ночную темноту спальни. Белая хрустящая простыня плотно облегала ее груди.

Конечно, она не получала удовлетворения с Малькольмом. Кандида не получала удовлетворения и с Фицем, хотя тот не догадывался об этом. Она не могла вспомнить, когда в последний раз получала удовлетворение. Проблема была в мужчинах — по крайней мере, в тех, которых она знала. Они никогда не использовали в близости ничего, кроме членов, никаких частей поприличнее... ни сердец, ни тем более мозгов. Ей было противно, что Фиц не использует мозги, занимаясь любовью. В конце концов, он же был умным человеком. В каком-то смысле, Кандиде меньше претило занятие любовью с Малькольмом. Она подозревала, что тот вообще не имел мозгов, там было не на что жаловаться.

Она взглянула на него сейчас — тихого, мирного, даже улыбающегося. В первый раз Кандида задумалась о том, чем все это кончится для Малькольма. Если трезво рассуждать, он потерпел крах. Возможно, он никогда больше не получит работу. Кандида не держала зла на Малькольма, она не хотела ему ущерба, но не видела, как избежать этого. Значит, быть по сему.

Малькольм продолжал храпеть. Кандида была близка к тому, чтобы выпихнуть его из постели. Он послужил ее целям и больше не мог сделать ничего, что нарушило бы ее тщательно выношенные планы. Она задумалась о следующей стадии плана, пытаясь догадаться, что предпримет Джек. Когда он вернется из Австралии, не только Малькольм, но и весь рынок будет знать, что «Хэйз Голдсмит» понес сокрушительные потери.

Тогда цены на акции «Хэйза» резко упадут, и Алекс Фицджеральд получит огромную прибыль — частью за продажу валюты, частью за прибыль с опционов. Он продолжит скупку акций «Хэйз Голдсмит». Когда у Фица будет достаточно опционов, чтобы стать владельцем контрольного пакета акций торгового банка, он со временем поднимет цены на эти акции до того уровня, какой сочтет нужным. Алекс говорил ей, что остались дни, а не недели до того времени, когда Джек Делавинь назовет его боссом. Эта мысль вызвала улыбку на лице Кандиды.

• Предыдущая
• 85/120
• Следующая