Угнанное пианино - Нестерина Елена Вячеславовна - Страница 8

• Предыдущая
• 8/26
• Следующая

Друзья-приятели Васюхи Редькина оказались простыми незатейливыми людьми. Говорили они правду, что не видели и не брали Зоиного пианино. Переживали о пропаже, предлагали даже помощь.

Последним был дядя Роман, тоже приятель отца Редькиной. Услышав про пропавшее пианино и получив вопрос о том, как и с кем он проводил сегодняшнее утро, дядя Роман вдруг надулся, точно индюк, затряс длинным мягким носом, как будто индюшачьей соплей, и гневно заговорил:

– Не надо, дети, строить из себя следователей по особо важным делам, ищеек, детективов! Пианино не вы купили – не вы! Не вам им и заниматься. А раз его нету, – значит, родители решили его продать. Или еще куда-то дели. Имеют законное право. А вы-то пока кто такие? Фи-и! Плюнуть и растереть.

– Мы вам, между прочим, вполне нормальные вопросы задаем. Об очень важных для нас вещах, – не выдержала Арина. Она не привыкла к тому, чтобы взрослые с ней так разговаривали. – А вы грубите нам. Это недостойно и низко.

– Ах ты… – дядя Роман вывалился из двери – в свою квартиру он девчонок так и не пустил, шагнул на Арину, даже замахнулся было. Но Арина не попятилась ни на полшага и только твердо, не отводя взгляда, смотрела в лицо рассвирепевшему дяде Роману.

И тот не выдержал. Он вновь заскочил к себе в квартиру, схватился за дверь. И перед тем как ее закрыть, крикнул девочкам:

– А будете умничать – ремня получите! Идите отсюда!

Вот теперь-то дверь захлопнулась. Зазвенела цепочка, защелкнулись замки.

– Вот ведь прощелыга! – презрительно сморщилась Арина, разворачиваясь и уходя прочь от квартиры дяди Романа. – Какой противный у твоего отца друг. Все остальные дядьки как дядьки, а этот… Фу!

Зоя была с ней согласна. Она тоже не любила дядю Романа.

– Арина, а может, это он пианино наше… забрал? – предположила она.

– Это было бы слишком просто, – ответила Арина. – Но… На это ничто не указывает. Не можем же мы его подозревать только потому, что он такой противный.

– Не можем, – согласилась Зоя.

– Знаешь что, а пойдем-ка тогда к Веронике домой, – предложила Арина. – Вот хоть ты тресни, никакой ниточки, которая бы нас к пианино вела, мы найти не можем. Давай тогда снова Антона нашего искать.

– А потом опять пианино?

– Да. А потом опять пианино, – повторила Арина. – А после снова Антона. Так и будем искать. Пока не найдем.

В квартире Вероники Кеник раздался звонок. Это был не телефон – это кто-то пришел.

Вероника, устав от бессмысленного ожидания то у кухонного окна, то у входной двери, решила заняться делом. Переодевшись в свою повседневную одежду, она решительно смыла с лица губную помаду, отчистила дверь и стены от торта, выбросила ошметки в мусорное ведро, убрала со стола все намеки на праздник – и посуду, и красивые свечи. Нежные цветы Артурчика, не успевшие постоять в вазе даже часа, полетели в форточку.

И вот – звонок! Антончик, милый выдумщик Антончик Мыльченко! Он вернулся! С ним не случилось ничего плохого, он стоит у двери и просится войти. Значит, он простил Веронику, простил и этого бессердечного негодяя и ревнивца из восьмого класса, то есть Артура! Он замерз и хочет получить свои вещи. Скорее – надо открыть ему дверь!

Сияя радостной улыбкой, Вероника бросилась открывать.

На пороге стоял… Артур. Он держал в руке огромную коробку с тортом. И просительно заглядывал Веронике в глаза.

– Я к тебе, – пролепетал он кротко. – Можно?

Вероника, пытаясь скрыть удивление и разочарование, молча отошла в сторону, пропуская Артура в квартиру.

– Я все осознал, – продолжал Артур. – Ты прости меня. Я обычно… Это… Добрый. Пожалуйста, прости. И не сердись, Вероничка. Прощаешь?

– Прощаю, – с трудом произнесла Вероника. Она была, наверно, очень рада возвращению Артура. Но еще не осознавала этого. Просто не тот, кого ожидала она увидеть сейчас, появился в дверях.

– Правда, прощаешь? – обрадовался Артур. – Ура! Тогда давай будем праздновать. Вот. Это торт. Это тебе.

Они прошли в комнату. Отсутствие торжественности не сломило радостного настроения Артурчика. Он плюхнул новый торт на стол, достал из посудной горки чашки, блюдца, сгонял даже на кухню, нашел чайник, поставил его кипятить. Заварил чай. Хозяйственным парнишкой показал себя, одним словом.

Даже то, что в комнате он не заметил недавно подаренных им розочек, не смутило прощенного кавалера. Он всего лишь раз обратил внимание на пустующую вазу, перевел взгляд на Веронику. Та никак не отреагировала, и Артур никаких вопросов задавать не стал.

Вскоре они сели за стол. Артур порезал на куски торт необыкновенной красоты и витиеватости, налил своей девушке чаю, искрометно шутил, сыпал комплиментами.

Вероника ела торт и пила чай поначалу молча, изредка улыбалась и отвечала «Да» или «Нет» – все никак не могла отойти от странного разочарования. Ей было жалко, что пришедший оказался не пропавшим Антошенькой Мыльченко. Где он, несчастный, обретается сейчас? А так бы нашелся – и никаких страданий и угрызений совести бы не было. Но и появлению прекрасного Артурчика Вероника была рада безгранично. Вот, оказывается, как он ее любит, что даже вернулся после ссоры и торт принес! Вскоре радость перевесила – постепенно Вероника разговорилась, разрумянилась, стала веселой, сама шутила, хохотала.

– Я так и знал, что ты мне обрадуешься, Вероника! – в восторге говорил Артур. – Я как увидел твое лицо, когда ты мне дверь открыла, сразу понял – она ждала меня! Она меня простила! Ты ведь так сияла, когда на пороге стояла!

– Я думала, что это Мыльченко пришел, – сказала Вероника. Сказала правду. И…

И тут же Артурчик взвился чуть ли не до потолка.

– Ах, Мыльченко!!! – изменившись в лице, воскликнул Артурчик, хлопая кулаком по куску торта на блюдце. Жирные брызги полетели в разные стороны, часть их капельками повисла у Артура на бровях и ресницах. Но он даже не заметил этого. – Понятно… Это ты Гуманоиду своему так обрадовалась, это ему сломя голову дверь бросилась открывать! А я-то, дурак, думаю, это она меня ждет не дождется! Тортик приволок. Встречает она меня так хорошо, думал… А тут только о Гуманоиде и мечтают!

– Артур, нет! – встревожилась Вероника.

Ну что он говорит такое? Так ведь все хорошо, праздник, торт, радость, любовь…

– Что – нет?! Сама призналась! – Артур вскочил из-за стола и помчался в прихожую. – На фиг надо мне все это! Катись к своему Гуманоиду, с ним и целуйся!

Схватив с вешалки пальто, Артур принялся одеваться. От негодования он не попадал руками в рукава. Да и мимо своих высоких ботинок постоянно промахивался.

– Артур, не уходи! – забыв про гордость, кричала Вероника. Ей было обидно – она ведь ни в чем не виновата, а этот ревнивец, этот Отелло мелкий, обижаться вздумал. И портить праздник.

Но Артур уже открутил оба дверных замка и решительно схватился за ручку.

– Нет, уйду.

– Нет, не надо! – Вероника подскочила к самой двери.

– Уйду. Целуйся-обнимайся со своим Мыльченко, подруга Гуманоида. Привет неземным пришельцам! – с этими словами Артур распахнул дверь.

Но Вероника тоже схватилась за ручку и изо всех сил дернула дверь на себя. Уйти Артуру не удалось.

Но он снова повторил попытку. И снова Вероника не выпустила его.

– Ишь ты какая! – Артур чуть не плакал – так ему было обидно. – Жди-жди своего Гуманоида. Он тебе еще крышу снесет. Не жалуйся потом… Ишь… Вот будет тебе плохо… А сама меня Балованцевой пугала! Угрожала, можно сказать!

– Ну чего я пугала-то? – со слезами воскликнула Вероника.

– Я все слышал! Ты на весь подъезд горлопанила. Чтобы мне такая, как ваша Балованцева, попалась… – Артур как следует приналег плечом на дверь. Вероника не удержала ее.

Дверь распахнулась.

На пороге стояла… Арина Балованцева.

• Предыдущая
• 8/26
• Следующая