Огненный зверь - Цормудян Сурен Сейранович "panzer5" - Страница 49

• Предыдущая
• 49/70
• Следующая

Артем заметил, что она вложила немало злобы и презрения в слово «чистота».

— И так вышло, что эта несчастная девчонка впервые познала не любимого и любящего мужчину, а стерильную, холодную стеклянную трубку, через которую в нее впрыснули эту гремучую смесь боги в белых халатах. Непорочное зачатие. Первая носительница погибла на пятом месяце беременности. Вместе с плодами. Переборщили с гормонами. Но ничего, сделали выводы и взяли еще одну девчонку. Она сошла с ума, когда один из эмбрионов умер и стал разлагаться в ней. Ее усыпили и кремировали. Третья…

— Господи, — выдохнул Артем, перебив девушку. — Неужели это все…

— Правда? — Химера усмехнулась и кивнула. — Правда.

— Уму непостижимо… Но как… Почему ты говоришь о нескольких плодах?

— Потому что экспериментаторам обязательно надо было создать близнецов. Я не знаю для чего. Но есть во взаимосвязи близнецов нечто особенное. Недоступное обычным людям. Этим еще ведь занимались… как их… нацисты?

— Постой, но твой отец…

— Он лишь донор. Хотя это долгая история. Ну вот, третья подопытная девственница все же выдержала. И родила на свет трех младенцев за раз. Один мальчик — сильный, ловкий, умный, способный к запоминанию и обучению, с хорошей реакцией и не подверженный некоторым негативным воздействиям своих сестер.

— Сестер? — удивился Полукров.

— Сестер. — Химера кивнула. — Я и моя копия. Но с двумя глазами. Она умела все то же, что и я, но без того, что у меня вместо одного глаза… Розуэлльский биоимплантат, говорили они. Его вырастили в моем черепе, еще пока я была в чреве матери… У сестры не было свойств, что дает мне этот глаз. Не было и дня, чтобы я не пожалела о том, что мне дает этот проклятый глаз.

Артем нервно сжал рукоятку оружия.

— С каким бы удовольствием я всадил бы им пулю в череп… каждому… — тихо прорычал он.

— Не беспокойся, мой брат сделал это. Может, не всем, но…

— Постой! — Артем обернулся. — Так Малон Тахо тоже?..

— Да, — снова кивнула Химера. — Он мой близнец.

— Но ведь он старше…

— Он родился, как и задумывалось, всего лишь мужчиной без изъянов и с хорошими данными по всем параметрам, нужным искусному бойцу и агенту. Меня же долго держали в какой-то барокамере, пока я была младенцем. Ставили опыты, вносили корректировки в генетические конструкции. И в той барокамере мой рост был замедлен. Им требовался для экспериментов заторможенный метаболизм. Во внешнем мире проходила неделя, а для моего организма лишь день. Потом я стала плодоносной. И они решили, что у меня должно появиться особое потомство. Второе поколение сверхсущества. Мэл к тому времени уже был особым агентом. И он организовал погром в лаборатории и мое похищение. Он спасал меня…

— А твоя сестра?

— Она погибла давно. Я даже не помню ее, настолько мы были малы. Брат устлал дорогу к моей свободе трупами. Но я не осуждаю его. Эти мерзавцы того заслуживали. И теперь мы боремся с тем, что делают Оазисы. Противостоим им. Любым их экспериментам и играм в богов. Можешь не сомневаться… то, что тут творится, — происки человека. Даже зверь из преисподней… является лишь по воле людей.

Артем подошел к ней сзади и осторожно опустил ладонь на плечо:

— Я… От твоего рассказа мне не по себе, и даже сказать что-то… Не знаю я, что сказать… но…

Она резко развернулась:

— Послушай, Артем. Я знаю, ты хороший парень. Я вижу это. Ты ведь понимаешь, что я и одним глазом могу видеть то, что двуглазым недоступно порой. Я, уж поверь, знаю, как ты ко мне относишься. Заметила еще в прошлом году, когда вы после своего дела в Острогожске шашлыки ели у дома Шелкопряда. Но только не надо, Артем. Не надо. Ты ведь понятия не имеешь. Вот она я. Не человек даже в нормальном смысле. Зверек из стеклянной колбы. Один глаз, а вместо другого жуткая опухоль. И в нашем с Малоном общем деле… В нашей борьбе мне приходилось делать вещи, которые тебе очень не понравятся. Я брала под контроль нужных людей. Мужчин, как правило. Я делила с ними постель. Получала все, что нужно, и иногда перерезала после этого глотку. Я не способна подцепить заразу, передающуюся половым путем. Но если нужно, я способна заразить. Огромная благодарность моим создателям, пусть вечно они горят в аду. А еще у меня совсем крохотная грудь. В драках, для которых меня создавали, молочные железы мешают. Но мужчинам маленькая грудь не нравится… пока я не включаю свои способности. Но я же не хочу включать для хорошего человека… И я бесплодна. То есть я способна выносить плод и родить, но зачать его можно только в специальной лаборатории. Не в любовной близости. Я не человек, и человеческие радости мне неведомы! Я не могу быть женщиной! Я — ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЕ СУЩЕСТВО! Говорящее оружие, которое выкрали у его хозяев. Так что ты даже…

— А плевать я хотел! — вдруг громко сказал Полукров, который все это время ее внимательно, не мигая, слушал. — Мне плевать, поняла? Я слушаю тебя и слышу боль. Человеческую боль и именно девичью печаль. И все от сердца и души идет. Я это тоже слышу. Пусть нет у меня этих способностей… но я же слышу… А значит, есть у тебя и сердце и душа. Ты человек. Ты прекрасная девушка. И я не сомневался в этом раньше, а сейчас лишь убедился…

Она резко поднялась со стула.

— И что?! — воскликнула она, сжав кулаки и пристально на него посмотрев своим человеческим глазом. — Ну и что?!

Он какое-то время молчал, внимательно глядя в ее глаз. Затем произнес:

— Я тебя люблю, вот что.

Она закрыла глаз; ресницы подрагивали. А свет с улицы, еще не поглощенный опускающимся вечером, на миг блеснул в капельке слезы.

— Артем… — шепнула она. — Но почему…

Он поставил автомат на пол, прислонив к стене, и взял Химеру за плечи.

— Потому что люблю, — сказал он тихо и напал своими губами на ее губы.

И она ответила ему. Ответила на поцелуй так, словно ждала этого всю жизнь. Она тяжело дышала, хватая воздух вместе с его устами, и Артем даже опешил на миг, но лишь для того, чтобы понять вдруг, сколько страсти и желания пробудили его слова.

«А ведь Пашка оказался прав по поводу нашей смены», — пролетела мысль, и тут же все в мире для него исчезло, кроме этих влажных и таких живых губ.

— Послушай… — шептал он в секунды, когда они размыкали уста, чтоб набрать воздуха и наброситься друг на друга с новой силой, — я… все же… не могу… не получается у меня… называть тебя… так…

— Химера?.. — Из ее рта вырвался глухой смешок. — Я Хелена… Лена… Называй так…

— Лена…

— Да-а-а…

Ее куртка полетела на пол, и девушка стала нетерпеливо закатывать свитер.

— Пусть они и маленькие… — шептала она горячо, — но они теперь твои…

Сказав это, она схватила его ладони и прижала к своей оголенной груди.

— Глазам своим не верю! — воскликнул Полукров.

— Что? — Страсть мгновенно остыла, как под ушатом ледяной воды.

Химера смотрела на Артема. А тот смотрел в окно.

— Взгляни, кто это?! — Он тут же потянулся за оружием, отняв ладони от нежных грудок с отвердевшими сосками.

Девушка выглянула в окно и увидела, как у дома Егора Ветрова, возле самого крыльца, стоит человек и мочится в сугроб, воровато озираясь.

Теперь надо было ждать. Неожиданный поворот событий породил много новых вопросов, но теперь дело могло продвинуться далеко вперед. Только бы дождаться результатов от Эвана Дэвиса, а они поступят не раньше утра.

Однако что будет, если образцы ДНК не совпадут? Что, если это не он?

Черт возьми, как же хочется, чтобы совпали. Плевать, что предателем окажется один из тех, кому ведомы очень сокровенные секреты. Лишь бы не бродить дальше в потемках. Ну хорошо, а что, если он? Надо сразу определиться, как действовать дальше. Установить за ним слежку? Ну, в условиях чужого, пусть и вассального Оазиса следить за шефом его разведки — задача непростая. Тем более что отряд Стоуна вылетает на рассвете. Следовательно, начинается активная фаза по пресечению утечки информации, касающейся «Сопотского проекта». Следить за Складковским далее не только проблематично, но и бессмысленно. Конечно, если это, черт возьми, все же он.

• Предыдущая
• 49/70
• Следующая