Корабль призраков - Шелонин Олег Александрович - Страница 1

• 1/69
• Следующая

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

Трель телефонного звонка шарахнула по мозгам и начала ввинчиваться в мозг.

– Мм… – Черныш, не открывая глаз, попытался нашарить трубку, но вместо нее рука нашарила женскую грудь. Пришлось открыть глаза.

Рядом на кровати лежала Наташка, такая же бухая, как и он. Только не это! Петр скосил глаза вниз и с облегчением выдохнул. Оба одеты. Значит, ничего не было. И слава богу. У Лехи рука тяжелая. Приголубит – никакая реанимация не спасет. С трудом приподняв голову, Петр осмотрелся. Все правильно. Почти вся труппа здесь. Кто на диване, кто на полу. А Леха где? И Леха тут. Как его под стол-то занести угораздило? А сколько пустых бутылок!!! Неслабо мы вчера армагеддон встретили. Хорошую разминку перед Новым годом устроили. Первая бутылка шампанского, помнится, выстрелила ровно в полночь, и понеслось! Господи, и какого дьявола он опять пошел в артисты? Был же прекрасный период, когда работал обычным менеджером по продажам. Нет, не обычным – гениальным! Мог эскимосам снег и ими же добытую пушнину продавать. Мечта обратно позвала, блин! Блистать на подмостках сцены захотелось.

За окном светало, телефон надрывался, терзая душу, но его никто не хотел брать. Ясное дело, на хозяина надеются алкаши несчастные! Блин, сегодня же двадцать первое! Вечером еще работать, на сцену выходить. Какая несправедливость работать в пятницу, когда на дворе такое событие: армагеддон! Петр дотянулся через Наташку до тумбочки, сдернул с нее трубку. Жена Лешки даже не проснулась. Да-а-а… хорошо вчера посидели.

– Але… – тоном умирающего лебедя прошелестел Черныш.

– Петька?

– Ну я.

– Черныш?

– Жорик, не томи, – простонал Петр, – чё надо?

– Богатым будешь, не узнал. Значит, так, быстро ноги в руки и на студию.

– Э, какая студия? Ты что, больной?

– Это ты, судя по голосу, больной. Кастинг на сегодня перенесли. Бегом на «Рамфильм».

– Да они охренели! – Петр от возмущения даже умудрился оторваться от кровати и спустить ноги на пол.

Созданная всего пару месяцев назад в Рамодановске кинокомпания «Рамфильм» запускала в работу сразу три картины, в одной из которых он претендовал на главную роль.

– Можешь сказать им это лично, но, если тебя по-прежнему интересует роль капитана Блада, не советую. И рекомендую поторопиться. Кастинг назначен на одиннадцать ноль-ноль.

– Чтоб их приподняло и прихлопнуло!

Черныш бросил трубку и поплелся в ванную, перешагивая через тела павших в борьбе с зеленым змием товарищей. Знал бы заранее, ни капли в рот не взял! Ну какой может быть кастинг с такого жуткого бодуна? А роль эта ему нужна. Он о ней давно мечтал. Это его шанс вырваться на широкий экран, и шанс немаленький. Ведь он буквально создан для этой роли. И по возрасту и по внешности. Да все у него было, как у героя Сабатини: высокий, худощавый, с длинными до плеч угольно-черными волосами и плюс ко всему смуглый, как цыган…

Петр сунул голову под умывальник и начал приводить себя в чувство. Холодная вода немножко помогла, но – только физически. Морально не очень. Особенно когда Черныш посмотрел на себя в зеркало. Обычно из его глубины на Петра смотрели спокойные, но в то же время пронизывающие глаза, удивительно синие для такого смуглого лица. В точности как у Сабатини. Но сегодня был не обычный день. Сегодня по календарю майя был армагеддон.

грустно продекламировал Черныш, глядя на свое помятое изображение в зеркале. – Да, сегодня я на пирата-аристократа явно не тяну.

Просушив голову полотенцем, Петр причесался, пробрался, стараясь не наступать на тела артистов, в комнату. Сценария у него не было, а потому он сдернул с книжной полки томик Рафаэля Сабатини, на случай, если придется освежать память, и вышел в прихожую. Слуги Мельпомены продолжали спать счастливым пьяным сном. Черныш им даже позавидовал. Муки похмелья у них еще впереди, а у него они в самом разгаре. Холодная вода из-под крана освежила ненадолго. Сердце с трудом толкало по жилам кровь, и каждый такой толчок сопровождался колокольным звоном и тупой болью в чугунной голове. Петр обулся, накинул на себя пальто и, не надевая шапки, чтобы остудить голову, вышел на улицу. Стало чуточку легче. Артист с наслаждением вдохнул морозный воздух. Часок бы другой оклематься… э-эх! Петр запрыгнул в свою оранжевую «вольву», глянул на часы. Они показывали 10:43.

– Черт!

Времени оставалось в обрез. Черныш завел мотор и, не давая ему прогреться, надавил на педаль газа. Шипованная резина шаркнула по обледенелому асфальту, машина резко набрала скорость и вылетела со двора на дорогу.

– Твою мать!!!

Петр резко дал по тормозам, но было уже поздно. Машина продолжала скользить по превратившейся в каток дороге прямо под колеса КамАЗа, перепуганный водитель которого тоже со всей силы давил на тормоза. Треск сминаемого кузова легковушки и ослепительно-белый свет – это было последнее, что услышал и увидел Петр Алексеевич Черныш в этой жизни. Армагеддон для него сегодня все же наступил…

Бу-бу-бу…

Хр-р-р… бу-бу…

Непонятное бухтение над ухом раздражало.

– Бу-бу… Какие интересные лингвистические формы. Сколько ж в нем намешано! И арамейские, и англо-саксонские, но основные корни… ух какие обороты речи! Это точно от славян.

Веки Петра дрогнули.

– Итор, кончай фигней маяться. Инфу в него гони, времени в обрез!

– Да уже вогнал. Он, кстати, нас уже слышит и все понимает.

Черныш открыл глаза. Он лежал в просторном помещении абсолютно голый и какой-то весь противно масленый на некоем подобии мраморного стола. Только этот стол почему-то был теплым и мягким. Рядом стоял парнишка лет семнадцати-восемнадцати в странной, постоянно меняющей цвет одежде, азартно стуча пальцами по виртуальной панели голографического дисплея.

«Ну ни фига себе!» – мысленно ахнул Петр. Такие технологии он видел только в фильме Джеймса Кэмерона «Аватар», но в реальной жизни не сталкивался с ними ни разу. Шестеренки в голове артиста завращались с бешеной скоростью. Надвигающийся КамАЗ… испуганные глаза шофера, сидевшего за рулем железного монстра… вспышка света… Больница? Посттравматический эффект? А может, глюки и он уже в психушке?

– Пациент занервничал, – сообщила голограмма, и Черныш готов был поклясться, что голос исходил из браслета на руке парня.

– Почему? – спросил юноша.

– Кажется, его шокировал мой вид, – хихикнула голограмма. – Отключаюсь.

Голограмма свернулась.

– Ну ты это… типа как, в порядке? – спросил парень, восторженно глядя на Петра.

Черныш сел, свесил ноги со стола, и с них на пол начали стекать желтые, тягучие капли. Петр провел пальцами по слипшимся в масленые сосульки черным, курчавым волосам на груди, брезгливо поморщился.

– Помыться бы.

– Да-да, конечно, – закивал головой парень, метнулся к белоснежной стене, в которой с трудом угадывалась тонкая щель контура двери, шлепнул по ней ладонью, и она открылась. – Давай сюда. Только побыстрее. Времени в обрез.

Петр прошлепал в душевую, оставляя за собой масляные следы.

– А где здесь краны, душ?

Парень не стал объяснять правила пользования местной душевой, а просто захлопнул за ним дверь и на Черныша со всех сторон хлынули потоки мыльной пены и воды.

• 1/69
• Следующая