Гражданский спецназ - Байкалов Альберт - Страница 60

• Предыдущая
• 60/74
• Следующая

– Вот когда будет уже не почти, – Наталья одернула подол и капризно надула губки, – тогда и подлизывайся.

– Я утром накормлю тебя пельменями из него, – хищно оскалившись, прорычал он.

– Фу ты, дурак! – Беря из его рук бокал, она брезгливо поморщилась. – Вечно у тебя шутки солдафонские.

Полчаса назад они сильно поссорились. Поводом послужило то, что в ее присутствии Андрей позволил молоденькой сотруднице пококетничать с ним. Девушка была менеджером по закупкам оборудования и работала в фирме сравнительно недавно. Но за полгода уже дважды успела побывать в его постели. Поэтому не видела ничего зазорного в том, чтобы в присутствии новой хозяйки компании обратиться к нему «Андрюшенька».

Промолчав в офисе, Наталья закатила скандал дома.

– Звонил Вершинин. – Малахов сделал глоток из бокала и зажмурился. – Все идет по плану. Бабка, у которой наш супермен живет, не сегодня-завтра сама собиралась в милицию обращаться. Очень уж этот хмырь, как ей показалось, подозрительную жизнь ведет. Она даже не удивилась, что они к ней пришли. На радостях, что квартирант ее не успел прибить, борщом накормила, а сейчас булочки печет.

– Вот как! – засмеялась Наталья, напрочь забыв обиду. – Очень мило. – Она посмотрела на Андрея через наполненный вином бокал: – А тебе не жаль бабушку?

– А почему я должен ее жалеть? – вопросом на вопрос ответил Малахов. – Она свое пожила. Убьют ее не больно, в отличие от этого урода.

– И все же у меня нехорошее предчувствие. – Наталья встала с кресла и вышла на балкон.

Малахов, торопливо допив вино, направился следом.

На город опустилась теплая ласковая ночь.

Некоторое время они стояли молча, слушая грустное пение сверчка.

– Как распорядишься имуществом родственника? – нарушил тишину Малахов.

По его интонации чувствовалось, что этот вопрос ему небезразличен. Кроме двух домов, квартиры в самом центре города и довольно дорогих автомобилей, Бобров был еще и собственником ресторана.

– Все его приобретения принадлежали и мне даже при его жизни, – ошарашила она его ответом. – Часть своих денег я вкладывала в его так называемые проекты, в том числе и ресторан. – Она украдкой посмотрела на Малахова, словно желая увидеть его реакцию. – Это указано в соответствующих документах.

– Твой бывший муж знал об этом?

– Конечно, догадывался, но не обо всем. Как и ты, он не подозревал, например, о том, что я содержу две бани и салон красоты, оформленные на подставных лиц. – Немного помолчав, она добавила: – Бедняжка чересчур сильно любил меня и доверял.

– Это точно, – согласился с ней Малахов, вспомнив, как Пешехонов отправил его сопровождать Наталью в поездке на Мальту.

Едва оказавшись вдвоем, они предались плотским утехам, напрочь забыв о достопримечательностях и отдыхе у моря.

– Знаешь, когда мой братец стал преступником? – неожиданно спросила она.

– Конечно. Когда свою ненаглядную на тот свет отправил. А зачем ты это спрашиваешь?

– Вот и не знаешь, – вздохнула она. – Теперь, когда его нет, могу поделиться. Он тогда еще в своем институтишке работал. Его сосед, старенький дядька, участник войны, попросил проверить билет «Русского лото». Ему его на день рождения внук подарил. Сам он плохо видел, да и не разбирался в этом. Билет выигрышным оказался. По сегодняшним деньгам, почти семьсот тысяч выходило. Он старику сказал, что билет пустой был, а для убедительности где-то нашел такой же и вернул. Только дедок хоть и малограмотный, а перед этим номер записал. Естественно, сверил. Утром на следующий день с претензией Боброва при выходе из подъезда встретил. Тот давай извиняться, мол, случайно, видимо, не глядя, свой отдал, хотя сам отродясь в них не играл. После работы пообещал ошибку исправить…

– И как, – Малахов с неподдельным интересом посмотрел на Наталью, – исправил?

– Да. – Она, кивнув головой, усмехнулась. – Через несколько дней из квартиры дедка запашком потянуло специфическим. На звонки никто не отвечал. Как водится, вызвали милицию, вскрыли дверь. Посреди кухни перевернутая табуретка оказалась и разбитая лампочка, а он возле батареи с пробитым виском. Так и написали, бытовая травма, несовместимая с жизнью. Якобы упал с табуретки, когда пытался поменять лампочку, и виском попал на ребро батареи отопления.

– Думаешь, помогли ему?

– Не думаю, а знаю, – она вздохнула. – Это я Саше посоветовала так сделать, а он Скоробогатова для этого подрядил. Позже выкупил с моей помощью помещение бара, создав перед этим благоприятные условия для торгов путем привлечения все той же компании отморозков Скорого. Они так прокрутили это дело, что он им почти даром достался.

– Значит, сам по себе Бобров ничего не представлял! – Наконец-то до Малахова стало кое-что доходить. – За всем этим стояла ты? – Ему сделалось страшновато. Он поежился. – Зачем ты все это мне рассказала?

– Мне просто кажется, во всей этой истории каждый получил по заслугам. Ведь среди всех, кто отправился на тот свет, нет ни одного нормального человека.

– А твой муж? – удивился Малахов.

– Мой муж, – повторила, словно эхо, она. – Знал бы ты, как эта компания создавалась. Он постоянно говорил, что любого директора его масштаба можно смело бросать за решетку. В нашей стране законными методами ничего не добьешься.

– Спать не собираешься? – Он обнял ее за талию.

– А ты?

– Я буду ждать результатов сегодняшнего мероприятия.

Несмотря на тщедушный вид и пропитые организмы, мужички сноровисто приподняли Антона до нужной высоты, и он без особых усилий взобрался на балкон.

– Ты только не входи, пока мы не отойдем, – напомнил ему один из них.

Все же они опасались, что Филиппов обыкновенный домушник, но непреодолимое желание выпить было сильнее страха оказаться за решеткой за соучастие в преступлении.

Дождавшись, когда трое помощников скроются за углом, Антон осторожно надавил на дверь. Не издав ни единого скрипа, она открылась. Он облегченно вздохнул и прошел в комнату, достав пистолет и сняв его с предохранителя.

– Антон, – услышал он заговорщицкий шепот Марии Федоровны где-то совсем рядом и в то же мгновение ощутил легкое прикосновение к его руке. – Я здесь.

– Сколько их и где? – спросил Антон, развернувшись на шепот. Несмотря на то что на дворе была ночь, снаружи было значительно светлее, поэтому он еще плохо различал предметы.

– Двое. Пока в твоей комнате. Представились милиционерами, а я их сразу раскусила.

– Мария Федоровна, они сюда не в бирюльки пришли играть. Поэтому вы сидите здесь и не выходите, пока я с ними не разберусь.

– Вот что. – Она потрясла его за рукав. – Ты один с ними не сладишь. Я сейчас приглашу их пить чай. Будь пока в комнате. Как засвистит чайник, это, считай, сигнал на начало движения к кухне. Перестанет, ты уже должен притаиться у дверей, а услышишь крик, вбегай, и будем с ними разбираться.

– Что вы собираетесь сделать? – насторожился Антон. – Уж не кипятком ли… Да они вас порвут!

– Не волнуйся. Только вот еще что, – она выдержала паузу, словно пытаясь разглядеть в темноте выражение его лица, – если будет возможным, постарайся их не убить. Кстати, они, не стесняясь, демонстрируют оружие. Сняли пиджаки, у обоих под ними пистолеты. Ну что, с богом!

– Может, все-таки не стоит вам? – нерешительно прошептал Антон.

– Если у нас ничего не получится, они меня живой не оставят, а так надежнее будет. Тем более они от меня этого не ожидают, – ответила она.

– Осторожнее только, – предупредил напоследок Антон. – И дверь в комнату оставьте открытой.

– Ребята, чаек будем?! – бодро спросила она, заглянув в комнату Филиппова, где Вершинин и Конопинский, развалившись на новом диване Антона, смотрели телевизор.

Через некоторое время послышались шаги. Мимо комнаты, где притаился Антон, прошли двое.

– Может, вам что покрепче? – послышался голос Марии Федоровны. – У меня наливочка припасена вишневая.

• Предыдущая
• 60/74
• Следующая