Гражданский спецназ - Байкалов Альберт - Страница 9

• Предыдущая
• 9/74
• Следующая

– А она чем занималась? – В глазах Антона появился интерес. – Тоже бизнес?

– Нет, – Геннадий загадочно посмотрел на Филиппова, – в этом-то и все дело. Умершая была на содержании того самого заместителя, после дня рождения которого позже гикнулся генеральный директор «Нефптона».

Некоторое время Антон, с задумчивым видом глядя перед собой, тер указательным пальцем подбородок. Затем перевел взгляд на Геннадия:

– Не вижу смысла многоходовых комбинаций в случаях устранения неугодных людей. Зачем в больницу везти, если можно просто пристрелить в подъезде или куда-нибудь вывезти.

– Расслабила тебя сладкая жизнь, – усмехнулся Навродский. – Во всех остальных случаях уголовные дела возбуждаются либо человека в розыск объявляют. Обязательно очерчивается круг подозреваемых. Хоть какой-то риск есть. Здесь же – все чисто. Комар носа не подточит.

– Как я понял, ты предлагаешь мне очутиться там в качестве конченого алкаша?

– По-другому никак не выходит, – вздохнул Навродский. – Не пойдешь же ты туда в качестве врача-нарколога.

– Подготовка соответствующая нужна, – после паузы проговорил Филиппов. – Может, мне с бомжами на вокзале пожить?

– Считай, что это первый этап, – кивая на бутылку водки, уже наполовину опустевшую, ответил Геннадий. – Вообще-то, если это не случайное совпадение и диспансер используют в качестве последней станции в конце жизненного пути, перед тем как опустить человека в могилу, то наше расследование может закончиться очень печально.

– Почему? – удивился Антон, которому после почти годичной давности разборок с чеченцами в Самаре и представителями преступного мира столицы история с медучреждением казалась чем-то вроде прогулки за грибами.

– Понимаешь, – Геннадий внимательно посмотрел в глаза Антону, – вариантов того, что происходит там, много. Если за основную версию брать внутренние разборки в «Нефптоне», а именно – борьбу за власть, то можно предположить, что заместитель генерального директора либо запугал, либо подкупил персонал. Кстати, он наполовину состоит из тех, кто там проходил лечение.

– Как это?

– Очень просто. После того как человека приводят в норму, он должен в качестве платы за лечение около двадцати дней отработать кухонным работником, слесарем, дворником или, – он выдержал паузу, – санитаром.

– Так это обыкновенный лечебно-трудовой профилакторий! ЛТП! – воскликнул Антон. – Они же ментами охраняются, как «зоны».

– Это уже в прошлом. Сейчас милиции на всех не хватает, – покачал головой Навродский. – Прошли те времена. Охрана также из числа бывших больных.

Антон надолго задумался, пытаясь переварить услышанное. Наконец, поднял на Геннадия взгляд:

– Тогда непонятно, зачем этот самый заместитель сначала свою подругу жизни лишил.

– Чего тут непонятного? – удивился сыщик. – Возможно, она знала о его планах в отношении генерального, а когда тот поставил ее перед фактом, что стала не нужна, попыталась его шантажировать.

Александр Михайлович вздрогнул от неожиданности, когда, войдя уже в свой кабинет генерального директора «Нефптона», увидел сидящего в его кресле Скоробогатого.

– Ты… Ты как здесь оказался? – Он покосился на дверь, через которую только что вошел.

– Секретарши еще не было, когда я появился, – сказал Вадим. – А замок этот, – он поднял со стола связку каких-то крючков, иголочек и тряхнул ими, небрежно держа на пальце, – для лохов.

С видимой неохотой Вадим поднялся из глубокого, удобного кресла, уступая его новому хозяину кабинета, и подошел к окну.

Бобров снял пальто, повесил его во встроенный в стену шкаф, причесался и, взяв себя в руки, прошел на свое место.

– Зачем пожаловал?

Скорый посмотрел на торчащую из-за спинки кресла лысину:

– Я относительно расчета за услуги…

– Не понял. – Бобров всем телом развернулся в его сторону. – По-моему, мы уже рассчитались.

– Неужели? – Скорый подошел вплотную к столу и уперся в него руками. – Моими усилиями ты сейчас занимаешь это место и смеешь так говорить?

Бобров побледнел от злости:

– Ты что себе позволяешь?! Ты что мне тыкаешь?

– Алексей Михайлович, – кривляясь, с сарказмом в голосе заговорил Скорый, – вы оценили мою работу в десять штук «зелени». То есть мой риск, связанный с похищением лепилы и его обработкой, вливание через воронку водки в Пешехона и все прочее, связанное с вашими интрижками, в десять тысяч долларов на шестерых человек, тогда как себе отхватили одной только недвижимости на сотни миллионов.

Выдержав паузу, разглядывая новоиспеченного генерального директора, он криво усмехнулся:

– Как ты считаешь, что сделают небезызвестные тебе люди, когда узнают, каким именно образом ты занял эту должность?

Бобер заерзал, словно ему стало неудобно сидеть, затем зло посмотрел на Скорого:

– А ты собираешься в стороне остаться?

– Мне легче в тину уйти, – улыбаясь, ответил Вадим. – Да и кто будет со мной разбираться? Нужен я больно. Не будь меня, ты бы других нашел. Так что с тебя весь спрос.

Бобров приуныл.

– Ладно, что ты еще хочешь?

Ответ Скорого ошарашил.

– Место заместителя пустует…

Александру Михайловичу показалось, что он ослышался. Его лицо сделалось бледным от негодования.

– Ты в своем уме?! У тебя же ни образования, ничего… Два курса института!

– Жизнь мой институт, – перебил его Скорый. – Ладно, пока подумай. С этим решением я тебя не тороплю, а вот сумму за услуги попрошу утроить.

С этими словами он вышел.

Как только за Скоробогатовым закрылась дверь, Бобер заметался по кабинету. «Что делать?!» – пульсировало в голове. С одной стороны, этот бандюган ни перед чем не остановится. С другой – пойди ему на уступки – и обеспечен конфликт с Пешехоновой, которая заблаговременно выдвинула одним из условий оформления доверенности назначение замом генерального своего любовника Малахова.

«Может быть, предложить Скоробогатову возглавить службу безопасности? – неожиданно мелькнула у него мысль, но он тут же ее отверг: – Гаденыш уже почувствовал вкус крови и чересчур заносчиво держался, переведя тем самым себя в разряд ненужных людей».

Еще с полчаса поразмышляв, Александр Михайлович принялся искать в записной книжке номер телефона Лузина.

Уже через час Игорь сидел у него в кабинете.

Александр Михайлович некоторое время расспрашивал Лучка о его жизни, внимательно всматриваясь в этого коренастого парня с холодным, равнодушным ко всему взглядом, боясь в очередной раз ошибиться в своем выборе.

Лучок недоумевал, почему его персона вдруг вызвала у Бобра интерес.

Наконец, окончательно сделав выбор, Бобров перешел к делу:

– Игорек, ты, как мне известно, юридический институт закончил?

– Ну, в общем-то, да, – усмехнулся парень. – Только я по своей специальности ни дня не проработал.

– Это не имеет значения. Просто мне необходимо, чтобы ты понаблюдал за моими перемещениями по городу.

– С какой целью?

– Глянуть надо, не будет ли «хвоста».

– А что, есть предпосылки?

– Нет, но проверить лишний раз не помешает. – Давая понять, что разговор окончен, Бобер открыл лежащую перед ним папку с документами и, словно забыв о сидящем в кабинете человеке, углубился в их изучение.

Вечером, подъехав к дому, Александр Михайлович не торопился покинуть машину. Опустив немного спинку сиденья и отрегулировав зеркало заднего вида с таким расчетом, чтобы в него был виден въезд во двор, оказавшийся позади машины, он принялся ждать.

Спустя несколько минут с улицы свернула «Нива». Уже достаточно стемнело, и цвет машины было невозможно разобрать, но в вышедшем из нее человеке Бобер сразу узнал Лучка.

– Ну, как? – спросил Александр Михайлович, как только Игорь, усевшись рядом, закрыл за собой дверцу. – Что-нибудь заметил?

Тот неопределенно пожал плечами:

– Вроде бы чисто.

– А я и не сомневался, – неожиданно выпалил Бобров. – Просто мне нужен был повод остаться с тобой наедине.

• Предыдущая
• 9/74
• Следующая