Запрещенный прием - Байкалов Альберт - Страница 30

• Предыдущая
• 30/54
• Следующая

– Привет, Яна, – Дрон наконец нагнал их и толкнул Антона плечом: – Ты зачем сцепился с этим чмошником?

– Погорячился, – честно признался Антон.

– Ладно, если что – прикрою, – пообещал Дрон.

– Стоило ли сомневаться, – усмехнулся Антон.

Дрон снова отстал. Они вошли в здание вокзала, миновали зал ожидания.

– Такси! – раздалось на выходе на привокзальную площадь. Образованный водителями коридор был узким. Антон не ожидал, что их будет так много.

Кто-то схватил его за локоть и дернул в сторону.

– Иди, поговорить надо! – прошипел невысокого роста мужчина.

– С какой стати я должен с тобой отходить? – Антон резко повернулся, освобождая руку.

Кто-то толкнул в спину. Заранее зная, что Дрон прикроет тыл, Антон не стал оборачиваться. Резким и точным ударом носка кроссовки он двинул коротышке в низ живота. Раздался щелчок. Охнув, коротышка согнулся. Антон сделал шаг вперед и в сторону, одновременно двинув ему в основание черепа локтем. Мужчина упал. Однако Антон уже ударил следующего. Худощавый парень в кепке лишь успел замахнуться, как отлетел к урне. Сзади раздался вскрик, за которым последовал звук упавшего на асфальт тела. Это работал Дрон. Яна шла, не останавливаясь. Рядом с ней вышагивал похожий на колобка мужчина.

Антон двинул в висок стоявшего справа от него таксиста. Охнув, тот врезался в дверь и сполз на асфальт.

Не прошло и минуты, как путь был свободен. В два прыжка догнав Яну, Антон пошел слева от нее. Колобок решил не рисковать и быстро отвалил в сторону.

– Кто это был? – спросила Яна.

– Хулиганы, – пояснил Дрон.

– Рассказывай, – едва оказавшись в машине, потребовал Антон.

– Даже не знаю, с чего начать, – Яна поежилась. – Напугали вы меня этой дракой. Я думала, это люди Пахаря…

– Так, – протянул Антон. – Пахарь – это тот самый чиновник, который требует от Игоря продать завод?

– Уже не требует, – Яна отвернулась к окну.

– Что так? – Антон выехал со стоянки и посмотрел на Яну в зеркало заднего вида.

– Через два дня, как Игоря выпустили, Пахаря убили, – она вздохнула. – Прямо в больнице.

– Значит, не одному Игорю он насолил, – резюмировал Дрон.

– В том-то и дело, что теперь Игорь – главный подозреваемый.

– Брось, – со знанием дела попытался успокоить ее Дрон. – Он что, совсем идиот?

– В больнице нашли много улик, – продолжала рассказывать Яна. – Но не это главное. Оказывается, из такого же оружия, каким застрелили Пахаря, был убит житель села, у которого несколько дней жил Игорь.

– Дела, – протянул Антон и посмотрел на Дрона. – Отдых придется прервать.

– А вы не знаете, почему она хочет уволиться? – Герман отстранился от стола и посмотрел на секретаршу.

– Нашла работу ближе к дому, – девушка пожала плечами. – Возможно, ей предложили более выгодные условия…

– А вам нравится здесь работать? – задал он следующий вопрос.

– Конечно, – девушка выразительно кивнула.

Герман отложил лист с текстом приказа об увольнении «по собственному желанию» некой лаборантки Грушихиной и углубился в изучение следующего документа. Это были накладные на получение новой партии сырья для производства витаминов. Секретарь Дина продолжала стоять рядом. Как Герман ни старался, но его взгляд то и дело сползал с листа вправо, на ее колени. Он почти два месяца без женщины. Не рекорд, но природа и весна начали давать о себе знать. Он стал заглядываться на девушек и женщин, снующих по коридорам офиса. Как назло, на Москву наползала жара, сотрудницы одевались все более вызывающе. У Широкова уже появилась мысль в приказном порядке ввести строгие костюмы и ограничить длину юбок.

– Дина, а чем занимается ваш муж? – делая вид, что продолжает просматривать текст, неожиданно спросил Герман.

– Я не замужем, – ответила Дина. – Вернее, разведена. Даже… В общем, мы не оформляли брака.

Вопрос шефа застал ее врасплох, и она стала отвечать на него машинально, так, если бы он спросил что-то по существу документов.

– Понятно, – по складам проговорил он.

– А почему вы спрашиваете? – наконец спохватилась Дина.

Герман резко отодвинул листки от себя, развернулся в кресле и посмотрел на нее снизу вверх. Белоснежный, аккуратный подбородок, синяя жилка справа… Он медленно встал, положил руки ей на талию и притянул к себе. Девушка не сопротивлялась. Однако не потому, что у нее было взаимное желание. Просто она не поняла, что произошло, и растерялась. Как же так, сам директор, прямо в кабинете, без всяких намеков и подготовки, вдруг взял и стал лапать?

А его язык уже раздвинул чувственные губы, и он жадно приник к влажному, ароматному ротику, когда девушка наконец пришла в себя и сделала жалкую попытку отстраниться. Ее ручки уперлись ему в живот:

– Не надо! Пожалуйста…

– Почему?

– Двери! – простонала она.

– Что?

Она вырвалась, обежала стол и, подскочив к дверям, повернула небольшой рычажок запирающего механизма. И снова повернулась к нему.

Герман зарычал от распиравшего его желания. Как он раньше не видел этой красоты? Сейчас, со стыдливым румянцем на щеках, слегка размазанной помадой и немного растрепанная, она вызвала в нем дикое желание. Герман бросился к Дине и через минуту, повалив ее на кожаный диван, уткнулся в молочного цвета упругую грудь с огромными розовыми сосками.

– Герман Сергеевич! – Она запустила пальцы ему в волосы.

– Просто Герман…

Захлебываясь ароматом женского тела, он потянулся губами к ее лицу. Она откинула голову и томно прикрыла веки. Трясущимися руками он задрал юбку, зацепил большими пальцами трусики и потянул вниз.

Неожиданно она схватила его за запястья:

– Нет!

– Почему? – охрипшим от волнения голосом спросил он. – Я тебе не нравлюсь?

– Не сейчас… Нравитесь… Нравишься!

Герман сполз на пол, стягивая со стройных ног последнюю кружевную преграду.

Дина резко села и поджала ноги, но было поздно. Он отбросил трусики, вскочил и рванул на себе рубашку. Раздался треск, и пуговицы полетели на пол.

– Что вы делаете?! – ужаснулась Дина.

Герман торопливо расстегнул брючный ремень. Штаны свалились до колен. Глаза Дины округлились.

Неожиданно в дверь громко постучали.

Германа обдало жаром. Он резко нагнулся и натянул брюки. Дина соскочила с дивана и бросилась под стол, однако не рассчитала и ударилась головой о крышку. Раздался грохот. Она сморщилась, схватила трусики, зажала их в кулачок и выпрямилась.

Герман застегнул ремень, провел ладонями по волосам и вопросительно посмотрел на Дину:

– Кто?

Она выразительно пожала плечами.

Стук повторился.

– Странно, – прохрипел Герман.

За все время его пребывания в должности никто не смел так бесцеремонно ломиться в двери кабинета. Хотя он никогда не запирал их, да и Дина постоянно была в приемной.

– Я открою? – одними губами спросила Дина.

Герман показал себе на лицо и сделал круговое движение рукой, пытаясь таким образом дать понять Дине, что у нее размазан макияж.

Она кивнула, прокралась к шкафу, открыла бар, присела на корточки и стала приводить себя в порядок, насколько это позволяло заставленное бутылками зеркало.

Герман открыл дверь. В приемной уже никого не было. Мимо, пряча взгляд, проскользнула Дина.

– Кто бы это мог быть? – Герман вышел в коридор и огляделся по сторонам. Пусто.

Он едва хотел вернуться обратно, как за дверями кабинета исполнительного директора раздались голоса и шаги.

– …я же говорю, только что был здесь. Ума не приложу…

Двери открылись, и на пороге возник рослый, коротко стриженный брюнет с прямым носом.

«Акмарза Хаджиханов», – проговорил про себя Герман имя чеченца, с которым его заочно по видео– и фотоматериалам познакомил Блиновский. Шрам от уголка глаза по щеке вниз прятался в трехдневной щетине. Со слов олигарха, чеченец получил его в результате автокатастрофы. За спиной Акмарзы маячил розовый, как поросенок, Стропилов.

• Предыдущая
• 30/54
• Следующая