Мятежная дочь Рима - Дитрих Уильям - Страница 29

• Предыдущая
• 29/113
• Следующая

Из-за деревьев, из-за кустов, сверху — отовсюду посыпались разбойники. Казалось, лес мгновенно ощетинился десятками копий, стрел и мечей. Повсюду, куда они ни обращали взгляд, на них скалились заросшие бородами до самых бровей лица, в глазах всех пылала ярость, мускулистые тела едва прикрывала одежда, тяжелые мечи в их руках казались детскими игрушками.

Не прошло и минуты, как все римляне оказались пленниками.

— Сдавайся, не то умрешь, — предупредил первый из нападавших. Встав на ноги, он обошел мула, видимо, решив поближе рассмотреть двух испуганных женщин в повозке.

Его движения были полны животной грации. Словно пантера, мелькнуло в голове у Валерии. Кто он такой? Высокий, мускулистый, широкоплечий, варвар казался настоящим великаном, длинные волосы спутанной гривой спадают на плечи, а лицо, хоть и чисто выбритое, как у римлян, разрисовано черной и зеленой краской. В волосах запутались листья, они же пристали и к башмакам, а кожаные штаны, какие носят бритты, сплошь заляпаны грязью. Настоящее чудовище! Более-менее цивилизованный вид придавали ему лишь ярко-голубые глаза, выдававшие живой ум этого человека. На боку у него болтался обычный для варваров меч, а рядом с ним кинжал, такой же длинный, что и висевший рядом с ним на поясе римский гладий[12], который он даже не позаботился вытащить из ножен во время короткой схватки. Доспехов на нем не было. Распахнутая на груди туника не скрывала бронзовой от загара груди, покрытой броней выпуклых мышц. Как ни странно, говорил он на правильной латыни, почти не повышая голоса.

— Ты далеко заехала от дома, госпожа!

Валерия растерянно озиралась по сторонам. Клодий беспомощно лежал на спине, кинжал был по-прежнему прижат к его горлу. Кассию уже успели связать руки, и один из варваров что-то шептал ему на ухо. Савия с вытаращенными глазами не могла оторвать взгляда от копья, угрожающе уткнувшегося куда-то в самую середину ее внушительной груди. Итак, сказки о жаждущих крови богах и свирепых варварах обернулись явью.

— Как я вижу, ты вдобавок еще прихватила с собой свои вещи, — продолжал их предводитель, хозяйским взглядом окидывая вторую повозку, словно все это уже принадлежало ему. Неуловимым движением вытащив нож, он полоснул по веревкам. Золотым каскадом рассыпались драгоценности. Блеснуло маленькое ручное зеркальце. Звякнул ониксовый флакончик с духами. Снова оникс — на этот раз статуэтка лошади. Из узла выпали шерстяные носки, доска для игры в кости, кулинарная книга. За ними последовала льняная сорочка, украшенная изящными кружевами, специально приготовленная для ее первой брачной ночи. Она свесилась с повозки, особенно жалкая в своей изысканной роскоши. — А это что такое? Сосновые шишки… в лесу? — Пораженный дикарь замер, разглядывая высыпавшиеся из очередного узла шишки. Готовая провалиться сквозь землю от унижения, Валерия отвела глаза в сторону.

— Оставь ее в покое, подлый ублюдок! Пусть воронье склюет твою поганую печень! — Это был Клодий — его кадык от возмущения заходил ходуном. Он словно забыл об угрожавшем ему кинжале.

В глазах предводителя сверкнул огонек.

— Прикончите этого крикуна. От него слишком много шума!

— Нет! — Умоляющий крик вырвался из груди Валерии прежде, чем она успела сообразить, что кричит. — Не трогайте его!

— Ага… — На раскрашенном лице вожака мелькнула улыбка. Он властным движением вскинул руку, остановив своих соплеменников. — Оказывается, она умеет говорить! И умоляет пощадить этого сопляка! Кто он — твой любовник?

— Конечно, нет! — возмутилась Валерия.

— Брат?

— Он — мой охранник!

— Толку-то от такой охраны, — хмыкнул варвар.

Валерия озиралась вокруг. Никогда она еще так не жалела о том, что Гальбы нет рядом.

— Послушайте, полк римской кавалерии совсем близко. Они скоро догонят нас. Если вы нас убьете, они будут гнать вас, как собаки — оленя. Лучше возьмите все, что вам надо, и уезжайте!

Предводитель сделал вид, что думает над этим предложением.

— А как ты думаешь, что мне нужно тут, в лесу, на тропе, по которой ходили мои предки?

— Этот лес принадлежит Риму, — возразила она, вложив в ответ всю ту храбрость, которую отнюдь не ощущала. — И тут, поблизости, мой дом, а вовсе не твой.

— Да неужели? И где же он, твой дом?

— Там же, где стоит петрианская кавалерия.

Похоже, на него это не произвело особого впечатления.

— Нет, этот лес — обиталище Дагды, великого и доброго бога, который бродил здесь задолго до того, как сюда ступила нога римлян. Дагда стережет его для моих соплеменников и терпеть не может чужестранцев. Лес дает нам все, что нужно, так что у тебя нет ничего, чтобы могло бы привлечь мое внимание.

— Тогда отпусти нас с миром.

— Разве что только эти шишки… — Он поднял одну и взвесил ее в руке. — Забавные…

— Это шишки от итальянской сосны пинии, она растет у нас в Средиземноморье, я везу ее в подарок своему будущему мужу.

— Для чего ему мусор из леса?

— Он верит в Митру. Шишки этой сосны жгут, прося его о защите и бессмертии. В глазах римских офицеров они священны.

— О бессмертии? — Казалось, он заинтригован. — И кто же он, твой будущий муж?

— Марк Флавий, префект петрианской кавалерии.

Мужчина расхохотался:

— Префект, говоришь? Тогда, выходит, у него под началом больше людей, чем у меня. А значит, я нуждаюсь в защите сильнее, чем он. — Варвар с хохотом вытащил из повозки мешок с шишками. — Я оставлю их себе, а все остальное мне не нужно, кроме разве что… — он огляделся, будто что-то прикидывая про себя, — кроме разве что тебя. — Его взгляд остановился на Валерии. — Римская красавица украсит наше племя. — Он подмигнул своим людям.

Валерия дрожащими руками поплотнее завернулась в свой плащ.

— Ты оценила мое приглашение?

— Я скорее умру, чем пойду с таким варваром, как ты! — выплюнула она. — Если тебе нужна моя жизнь, тогда убей меня, и покончим с этим!

Хохот варвара заставил ее вздрогнуть.

— Убить тебя?! Кроме этих священных шишек, дарующих бессмертие, ты — единственная ценность, которая тут есть!

Валерия дико озиралась вокруг в поисках хоть какого-то оружия или лазейки, благодаря которой она смогла бы ускользнуть. Ее изнасилуют… Но насилие страшно не само по себе — после такого позора ее помолвка будет расторгнута, а карьера отца и жениха — навеки сломана.

Предводитель варваров оглянулся на Клодия:

— Римская свинья! Мы заберем твою лошадь! — Он пронзительно свистнул. На прогалину вынырнул еще один варвар, ведя под уздцы лошадь Тита.

Валерия застонала сквозь зубы. Неужели Тита уже нет в живых?!

— Я и госпожа поедем верхом. — Обведя взглядом остальных, вожак повернулся к Валерии. — Я слышал, ты любишь ездить на лошади.

— Это не совсем так…

— Какую из этих лошадей ты предпочитаешь? Ты, которая обожает скакать галопом?

— Да нет у меня такого желания! — взвизгнула Валерия. — Я вообще не могу сесть в седло!

— Мне говорили, что ты просто обожаешь животных и предпочитаешь скакать верхом, как мужчина. Так на которой из них ты поедешь со мной, в мой замок в Каледонии, в мою крепость на вершине холма?

— Я велю затравить тебя собаками, если ты тронешь ее хоть пальцем, вонючий бритт! — Это снова был Клодий, сумевший оторвать голову от грязной земли. Варвар, стоявший коленями у него на груди, что-то глухо прорычал и легонько кольнул его острием кинжала. По шее молодого трибуна скатилась капелька крови. Клодий испуганно заморгал, голова его снова упала в грязь.

— Только пикни еще раз, юный глупец, — прорычал вождь, — и Лука отрежет твою куриную голову!

Клодий беспомощно открывал и закрывал рот, словно вытащенная на берег рыба.

Пальцы варвара, будто железный обруч, сомкнулись на запястье Валерии, и он одним рывком вытащил ее из повозки.

— Но у меня неподходящее платье для того, чтобы ехать верхом, — запротестовала она, сама ненавидя себя за эту предательскую дрожь в голосе. О боги, куда подевалось ее мужество?!

• Предыдущая
• 29/113
• Следующая