Мятежная дочь Рима - Дитрих Уильям - Страница 73
- Предыдущая
- 73/113
- Следующая
Это был Эреб! Валерия сдавленно ахнула и поперхнулась криком, ее кобыла испуганно шарахнулась в сторону. Зверь оказался еще огромнее и страшнее, чем ей представлялось, его голова приходилась Хулу на уровне пояса, чудовищные клыки были длиной в руку. Он вылетел из зарослей, словно снаряд из катапульты, — Валерии на мгновение показалось, что зверь весь состоит из громадной головы и массивных плеч, только сзади болтался смехотворно тоненький хвостик. При виде его из груди охотников вырвался яростный крик. Хул бросился вперед, чтобы преградить ему дорогу, но зверь оказался проворнее. Увернувшись от удара, он отскочил назад с такой быстротой, что Валерия даже не успела уследить, как это произошло, а потом, проскочив под копьем, кинулся Хулу в ноги, вложив в этот удар всю свою чудовищную силу. Хул взлетел в воздух, потом рухнул на землю и тяжело отлетел в сторону, перекувырнувшись несколько раз через голову. Фонтаном брызнула кровь. А вепрь молнией пронесся мимо лошади Ардена. Тот метнул в зверя копье, но опоздал, и оно пролетело мимо, не задев огромного зверя. Валерия услышала, как он свирепо выругался. Бриса, вскинув лук, выстрелила, но тоже промахнулась. Грубое ругательство, от которого покраснел бы даже закаленный в битвах центурион, сорвалось с ее губ, когда стрела исчезла в зарослях. Раздался треск, и вепрь исчез из виду, словно провалился сквозь землю.
— Туда! — Опомнившись, охотники пришпорили лошадей и кинулись в погоню. Оставшиеся в живых собаки, задыхаясь, выбрались из зарослей и присоединились к ним, забыв о страхе. Добыча далеко обогнала их — на земле валялись только сломанные ветки, да где-то вдали слышался лай собак. Наконец все охотники скрылись из виду.
Валерия, потрясенная быстротой, с которой двигалось это огромное, на вид такое неповоротливое животное, осталась на месте. Испуганная кобыла решительно отказывалась ей подчиниться. Валерии не сразу удалось успокоить ее. Наконец, заставив Боудикку сдвинуться с места, она подъехала к тому месту, где лежал раненый Хул, спеша удостовериться, насколько тяжело он ранен и не требуется ли ему помощь. На одном его бедре красовалась рваная рана, другая нога, вывернутая под каким-то немыслимым углом, похоже, была сломана. На лице Хула застыла гримаса острой боли.
— Эй, ты как? — неуверенно спросила Валерия.
— Зол как волк. Сам виноват! — рявкнул Хул. — Клянусь Таранис и всемогущей Езус! В жизни не видел такого чудовища! Чтобы такой громадный зверь двигался так проворно… уму непостижимо!
— Еще счастье, что ты вообще остался жив. — Спрыгнув на землю, Валерия привязала кобылу и ножом отрезала полоску ткани от своей туники. — Нужно перевязать твою рапу, не то ты истечешь кровью. — Скривившись от боли, Хул молча смотрел, как она хлопочет возле него, перевязывая ему рану. — А потом я постараюсь поставить кость на место, чтобы сохранить тебе ногу. Тебе еще повезло, Хул! Я уж решила, что он прикончил тебя!
— Случись так, не думаю, что я испугался бы больше, даже окажись я в подземном царстве и встретившись с тамошними чудовищами, потому как эта зверюга запросто заткнет за пояс любого из них, — проворчал тот. — В жизни не видел никого уродливее. Даже неотесанные дочки Луки ему и подметки не годятся.
— Да уж. Я тоже перепугалась — глаза горят, точно угли, а клыки… ты видел, какие у него клыки? Острые, словно кинжалы. — Валерия огляделась по сторонам в поисках чего-то твердого, к чему можно было бы примотать его сломанную ногу. — Дай мне твое копье. Оно достаточно длинное и прямое, как раз подойдет, чтобы закрепить сломанную кость.
Наконец ей удалось отыскать упавшее на землю копье Хула, и, взяв его в руки, Валерия невольно удивилась его тяжести и тому, как превосходно оно сбалансировано. Никогда еще ей не доводилось держать в руках копье. Отполированное древко до сих пор хранило тепло руки хозяина. Острый железный наконечник отливал синевой.
— Не вздумай сломать мое копье! — взвился Хул.
— Может, мне удастся закрепить его вдоль твоего тела.
— Прекрати! Дождись Ардена и Маеля. Они хорошо знают, что делать в таких случаях.
— И когда они, по-твоему, вернутся?
— Когда прикончат эту зверюгу. — Ворча и ругаясь, Хул опять распластался на ковре из мха и опавших листьев.
Погрузившись в дружеское молчание, они ждали, испытывая друг к другу даже нечто вроде благодарности за то, что ни одному из них не приходится коротать время в тоскливом одиночестве. До них доносились звуки погони, но теперь охотники были так далеко, что их едва было слышно. Возможно, кабану все же удалось ускользнуть от преследования. Валерия от души надеялась, что охотники вскоре сдадутся и вернутся к своему раненому товарищу.
Однако время шло, а они все не возвращались.
Внезапно где-то неподалеку зашуршала листва и громко затрещали ветки. Неужто они все-таки возвращаются? Валерия вскинула голову, до боли в глазах вглядываясь в колышущуюся массу кустов, и похолодела от ужаса, когда заметила огромную тень. Бока у животного ходили ходуном. Укрывшись в зарослях, зверь наблюдал за ними. Кто это? Отбившаяся от своры собака? Нет, слишком уж он велик…
Вдруг дыхание у нее пресеклось, а сердце, казалось, на миг остановившись, ухнуло вниз и закатилось в пятки. Это был кабан. В ту же секунду заметив его, Хул рывком выпрямился.
— Прыгай в седло! — хрипло скомандовал он.
Не сводя глаз с кабана, Валерия осторожно отползла в сторону. Что он там делает? Каким-то образом оторвавшись от своих преследователей, вепрь сделал круг по лесу, но, вернувшись в свое логово, наверняка учуял запах свежей крови…
— Беги за помощью! Да поживее!
Зверь был уже совсем близко — перепуганной до смерти Валерии он показался ростом едва ли не с медведя. Вепрь свирепо фыркал, щетина у него на загривке от ярости встала дыбом, спина походила на горный хребет, жутких размеров клыки были заляпаны кровью и грязью. Вытаращив глаза, Валерия окаменела. Ей казалось, даже на расстоянии она чувствует его зловонное дыхание.
Очнувшись, она вдруг сообразила, что по-прежнему сжимает в руке копье. Может, отдать его Хулу?
Вепрь злобно фыркнул.
— Беги! — заорал Хул.
Это подействовало. Валерия вихрем взлетела в седло, и испуганное животное с места взяло в галоп. Раздался чей-то пронзительный крик. Чей? Ее собственный? Или это заржала Боудикка? Валерия не поняла. Она оглянулась через плечо, и в эту минуту разъяренный вепрь вихрем налетел на раненого Хула, словно боевая колесница на полном ходу. Хул вскрикнул, и два сплетенных тела клубком покатились по земле. Столб пыли взмыл в воздух. Рассвирепевший кабан вновь и вновь вонзал острые клыки в беспомощное тело своего врага, брызгала кровь, а Хул, рыча от боли и бессильной ярости, колотил зверя кулаками, но вепрь тряс его и возил по земле, словно куклу. Валерия натянула поводья. Нужно что-то сделать… но что?
Она застыла, держа в одной руке поводья, а другой судорожно сжимая тяжелое копье. Испуганная кобыла пронзительно ржала и била копытами, едва не выбрасывая ее из седла. Наконец Валерии удалось заставить кобылу повернуться. Она с силой ударила животное пятками по бокам, отчего кобыла резво прыгнула вперед, поначалу не заметив даже, что оказалась в двух шагах от кабана. Закусив губу, Валерия наклонилась и, улучив удобный момент, вонзила копье в костлявый зад зверя.
Пронзительно завизжав, кабан на мгновение забыл о Хуле и резко обернулся. Глаза его пылали как угли. Ошалевшая кобыла, увидев, кто перед ней, испуганно отпрянула назад, встала на дыбы и стала бить копытами. Она перепугалась настолько, что даже не сделала попытки убежать.
Увидев перед собой еще одного врага, кабан снова бросился в бой, на этот раз роль жертвы была уготована Валерии.
Она успела проворно поджать ногу, избежав удара чудовищных клыков, и ярость зверя обратилась на кобылу. Удар пришелся ей в бок. Словно гигантская океанская волна с силой отшвырнула кобылу в сторону вместе с ее всадницей. Лошадь всей своей массой ударилась о ствол дерева и пронзительно заржала от боли. Впрочем, неудивительно — весь ее бок был располосован клыками кабана, и из раны окровавленными блестящими комками вываливались внутренности. Не помня себя, Валерия колотила кулаками по массивной туше чудовища, но толстая шкура животного напоминала кору столетнего дуба, а мускулы его были точно каменные — с таким же успехом можно было пытаться опрокинуть руками гору. Сплетясь в клубок, они втроем с размаху ударились о дерево, и то издало пронзительный, жалобный стон. Вепрь, брызгая слюной, пытался добраться до Валерии, но древко копья внезапно уперлось в ствол дерева, и огромный зверь, рванувшись вперед, сам не заметил, как уткнулся в острие копья. Сделанное из твердой древесины ясеня, копье задрожало и слегка согнулось, но выдержало. У Валерии оборвалось сердце. «Что, если оно сломается?» — промелькнуло у нее в голове. Но прежде чем это случилось, разъяренный зверь дернулся, надеясь вонзить в нее свои клыки, навалившись всей массой, сделал еще одни рывок и сам насадил себя на копье. Проткнув толстую щетинистую шкуру, наконечник глубоко вонзился в его тело. От боли, испуга и недоумения кабан издал пронзительный визг. Ржание раненой лошади, вопль Валерии и его визг слились воедино, а и следующее мгновение они все трое тяжело рухнули на землю. Валерия вылетела из седла и, перекатившись через голову, приземлилась поверх тел кабана и своей кобылы.
- Предыдущая
- 73/113
- Следующая
