Дело гастронома № 1 - Латий Евгений Александрович - Страница 58
- Предыдущая
- 58/89
- Следующая
– Накажут-то ведь нас с тобой, товарищ мой! Недоглядели, недовоспитали, прошляпили! Сколько ему светит?
Боков пожал плечами.
– Думаю, лет шесть, может быть, чуть меньше, учитывая крепкий послужной список и род занятий.
Скачко поковырял в зубе, поцыкал.
– И что, спасти никак нельзя, несчастного под нож отправим?! – хрустя сухарем и усмехаясь, вопросил он.
В Бокове все еще не утихала ярость.
– Ты сам, Паша, однажды точно сформулировал: сорную траву с поля вон! – без сомнений объявил он.
– А я думал, что ты ему симпатизируешь, опекаешь?
– Да, симпатизировал, опекал, помогал! Потому и клокочу ненавистью, и готов удушить этого своего любимчика!
– А жена Ширшова вроде бы в положении? – полковник взглянул на майора. – Или у меня в мозгах все перепуталось?
Боков кивнул головой, нахмурился.
– Первенца ждут.
Полковник глотнул кофе.
– Ладно, не будем пороть горячку! Пусть посидит под домашним арестом. Наказать надо, тут сомнений нет, но и разобраться как следует не помешает. Как считаешь? Наш трибунал, как мне помнится, работает только в одну сторону.
Боков согласно кивнул.
– А если уж кулаком по столу тебе хочется стукнуть, то давай вычистим этого негодяя из органов по статье, без выходного пособия, и пусть с тещей морковкой на базаре торгует! – заключил он.
Боков молчал с сумрачным видом.
– Ладно, я вернусь, все и решим!
Боков снова кивнул. Скачко съел еще один пирожок, погладил себя по животу.
– Ну вот, объелся, дуралей! Как теперь поеду?!
– Ты с Машей-то хоть говорил? – осмелился спросить Боков и с сочувствием взглянул на полковника.
Тот поморщился, махнул рукой. Скорчил странную гримасу и не сразу заговорил.
– Пустить пулю в висок должность не позволяет, виновным себя не считаю, однако и ее обвинять не могу! – вздохнув, отрапортовал Скачко. – Бросил ее одну, променял на службу, супружескими обязанностями должным образом не занимался. Я бы на ее месте давно от такого супруга сбежал. Вот мое резюме. Не забудь, о чем я просил. Пока!
Он посмотрел на часы, поднялся, они пожали друг другу руки, и полковник вышел из кабинета.
Люся с распухшей от деловых бумаг папкой вошла в кабинет Беркутова, положила папку на стол. Беркутов раскрыл ее, стал просматривать деловые бумаги, адресованные ему, отписывая каждую – слева на уголке: кому для рассмотрения или исполнения направляется данная бумага и что надобно по сему поводу сделать. Беркутов ставил число – «8.08. 1982 года» – и замысловато расписывался. Люся стояла рядом.
– Надо бы Зое позвонить! Что-то неспокойно мне, – вдруг проговорил он, расписывая бумаги.
– Хотите, чтоб я набрала?
– Да, набери. И прямо сейчас! И меня соедини. Сам хочу с ней поговорить, – он тяжело вздохнул. – Что-то дисциплина у нас расшаталась. Я понимаю, что сбоев в Костроме быть не должно, но порядок есть порядок. Каждый день вечером положено отзваниваться и докладывать! От Зои Сергеевны я этого не ожидал!
Деловые бумаги закончились. Последняя, на тетрадном листочке, была написана от руки. Люся, увидев ее, остановилась. Беркутов надел очки и прочитал: «Моя подруга уехала на неделю в командировку, а ключи от квартирки оставила мне. Это недалеко, вот адрес: улица Старобасманная, 43–15. Надеюсь, ты согласен? Я уже давно – за! Люся».
Ручка с золотым пером повисла в воздухе. Беркутов, чуть нервничая, перечитал записку, взглянул на секретаршу. Та с обольстительной улыбкой смотрела на него.
– Какую же резолюцию мы поставим на сей невзрачный документ, товарищ директор? – нарушив молчание, с вызовом спросила она.
Беркутов усмехнулся, взглянул на секретаршу. Она хоть и храбрилась, но с трудом справлялась с волнением. Несколько секунд Беркутов пребывал в раздумье. Потом написал: «Подумай о кавалерах помоложе!» И размашисто расписался. Однако число не поставил. С грустью взглянул на нее. Люся помрачнела.
– В рабочих делах вы гораздо решительнее! – недовольно заметила она.
Люся взяла папку, захлопнула ее и двинулась к выходу. Перед выходом резко обернулась, слезы блеснули в ее глазах.
– А я-то вообразила, что вы и есть тот самый герой, о котором я с детства мечтала! – с обидой выговорила она и вышла, резко захлопнув за собой дверь.
Беркутов вытаращил глаза, подскочил, сердито хмыкнул, готовый вернуть и отчитать свою сотрудницу, но лишь сердито хлопнул ладонью по столу. Сел на стул, задумался.
Еще длилось утро. Маша с затаенной улыбкой на губах шла по скверу. Она была в привычном деловом костюмчике, в каком ходила в университет. Подойдя к скамейке, у которой Антон обычно поджидал ее, и не увидев его, она с тревогой огляделась по сторонам. Но его нигде не было. Маша присела на скамейку, взглянула на часы: половина девятого. Она снова поднялась, осмотрелась. Неожиданно в сквер завернул молодой человек, Маша бросилась к нему навстречу, но через мгновение поняла: это не Антон. Она резко развернулась и пошла по дорожке дальше.
Зоя с аккуратным бумажным пакетом в руке вошла в просторный кабинет председателя Костромского горисполкома. На стене висел портрет еще молодого, но уже и тогда бровастого Леонида Брежнева. Зоя с лучезарной улыбкой двинулась навстречу председателю, который также поднялся и с милой улыбочкой, подойдя к ней, пожал ей руку. Она надеялась на дружеский поцелуй, они были давно знакомы. Городской глава, наезжая в Москву, всегда перед отъездом заглядывал к ней прихватить домой увесистую коробочку с деликатесами. И вдруг сухая официальность! Однако Зоя тут же отогнала от себя настороженность. «Мог утром поругаться с женой, потому и не поцеловал!» – решила она. Чиновник широким жестом пригласил ее присесть.
– Наконец-то мы снова встретились с вами, Зоя Сергеевна, я уж и не чаял свидеться!
– И я рада вас снова увидеть, Семен Петрович!
Она с улыбкой протянула ему пакет. Предгорисполкома заглянул туда, там лежала «посылочка».
– Это вам от Георгия Константиновича!
Предгорисполкома вежливо покачал головой, и ласковая улыбка слетела с его губ.
– Это лишнее, возьмите! Мы ведь и сами заинтересованы в расширении наших деловых связей. Как-никак вывели наш завод на проектную мощность.
Он отдал ей «посылочку» назад. Зоя не хотела брать, но предгорисполкома настойчивым покачиванием головы дал ей понять, что «посылочку» стоит забрать. Зоя, помедлив, забрала пакет, сделав огорченное лицо. Предгорисполкома, заметив это, сотворил извинительную гримасу и развел руками.
– Мы всегда рады видеть посланцев нашей столицы! – ласково проговорил он.
Зоя выглядела растерянной, хоть и сразу поняла: раз «посылочку» отвергли, значит, схема отношений поменялась. Она также вымученно улыбнулась, выложила перед собой деловые бумаги. Вошла секретарша, с вежливой улыбкой принесла на подносе чай, конфеты и печенье. По кивку председателя она поставила чашку с чаем на блюдце перед Платоновой, пододвинула к ней вазочки со сладостями.
– Приятного аппетита!
– Спасибо!
Секретарша вышла.
– Ну, как там наша Москва-матушка? Все шумит? – громко вопросил он.
– Шумим потихоньку!
Председатель согласно покачал головой, потом наклонился к Зое и шепнул:
– Говорят, новый порядок на Москве в жизнь входит. Про Анилиных знаем! А про Аримина-то слыхали?
– А что с ним? Дело же закрыли?! Мы с ним недавно это событие отмечали, – веселым тоном сообщила она. Председатель с сочувствием посмотрел на нее, снова наклонился к Зое и зашептал:
– Нет уже Аримина, родная моя! Его арестовали, но он покончил с собой! Хотя слухи разные бродят. Говорят, будто бы и приговорили Аримина…
В дверь заглянули, и председатель тут же осекся. Но заглянувший, увидев, что председатель занят, быстро прикрыл дверь. Зоя, услышав об Аримине, встревожилась. Взяла шоколадную конфету «Мишка на Севере» и тут же съела на нервной почве.
- Предыдущая
- 58/89
- Следующая
