Античные хроники - Леженда Валентин - Страница 22

• Предыдущая
• 22/59
• Следующая

Сын Зевса с натугой наморщил лоб, демонстрируя всем желающим титаническую работу интеллекта.

– Это птицы-стимфалиды, – знающе изрек он. – Живут на вулканах и питаются подземным огнем.

– О… – восхищенно выдохнули путешественники, дивясь уму и знаниям своего вожака.

– Что-то не видно здесь никаких вулканов, – ехидно ввернул Тесей, поглядывая на унылый, как лысина Аида, остров, но Геракл сделал вид, что реплику афинянина просто не услышал.

Историю о птицах-стимфалидах он выдумал прямо на ходу. Ведь нужно же было как-то выкручиваться из создавшегося положения? Великий герой Греции – и не знает, что это за хреновина к ним по воздуху приближается! Так и опозориться можно на всю Аттику.

Устрашающего вида птичка сделала над «Арго» пару кругов, затем резко снизилась и плюнула в корабль греков огнем, но не из хвоста, а из слегка изогнутого вниз хищного клюва.

– Е-мое!… – закричал Тесей, кидаясь к спасительному зеву трюма.

Маленькие дымящиеся дырочки прошили палубу «Арго».

Афинянин дернулся и, схватившись за окровавленное плечо, с грохотом повалился в трюм.

– Готов! – довольно безразлично констатировал Ясон.

– Ну да? – не поверил Геракл, хотя сердце у него и екнуло от внезапно навалившегося счастья.

Неужели он наконец избавился от своего вечного конкурента? Но радость сына Зевса была преждевременной.

– …! – отчетливо донеслось из трюма. – Какой… забыл на лестнице весло?!!

Геракл грустно вздохнул.

Заложив в небе крутой вираж, блестящая птица снова ринулась в атаку.

– По-моему, она хочет ненавязчиво нам объяснить, чтобы мы не высаживались на этом острове, – сказал Ясон, благоразумно держась за широкой спиной Геракла.

– Тесей, ты там как? – крикнул сын Зевса, заглядывая в трюм.

– …! – ответил Тесей.

– А, ну тогда все нормально, – кивнул Геракл. – А я уже за тебя стал беспокоиться.

– Что с ним? – испуганно спросили гребцы.

– С Тесеем все в полном порядке, – успокоил их сын Зевса, выковыривая из деревянного настила палубы кусочек невиданного блестящего железа.

«Чем же это она, интересно, плюется? – ошеломленно подумал герой. – Зубами, что ли?» Странный горячий осколок действительно очень сильно напоминал длинный акулий зуб.

Новые дымящиеся дырочки с дробным треском возникли на носу корабля.

– Ну все, – Геракл погрозил удаляющейся птице кулаком. – Ясон, весло!

Ясон засуетился и притащил из трюма то самое весло, о которое споткнулся Тесей.

Блестящая птица заложила в небе очередной вираж.

Сын Зевса взвесил в руке импровизированное копье.

– Подойдет! – изрек герой, готовясь к схватке. – Вот она, вот она, слева! – закричали аргонавты, в панике мечась по палубе. Многие хотели спрятаться в трюме, но их туда не пускал грязно ругающийся из темноты Тесей. Шипящие фонтанчики заплясали рядом с левым бортом «Арго». Геракл напрягся и мощным броском отправил весло в небо.

И, что удивительно, таки попал!

– Прямо в лоб! – восхищенно воскликнул Ясон. Весло угодило снижающейся блестящей птице в голову. Чудовище дернулось и, крутанувшись волчком, обрушилось в море невдалеке от «Арго». В небо ударил мощный фонтан брызг, раздалось оглушающее шипение, повалил густой белый пар.

Греки с интересом столпились на носу корабля, даже раненый Тесей из трюма выглянул.

Пар рассеялся не сразу, а когда рассеялся, эллины смогли наблюдать совершенно фантастическую картину.

Блестящая птица, нелепо раскинув крылья, спокойно покачивалась на волнах рядом с «Арго». Вблизи стало ясно, что никакая это не птица, а диковинный механизм вроде того, на котором Дедал в свое время пытался добраться до Солнца.

На острых крыльях летающего механизма аргонавтам удалось рассмотреть непонятные символы: белые пятиконечные, словно морские звезды, в темно-синих окружностях. На хвосте устройства также имелся разноцветный значок, прямоугольный и полосатый. Полосы были бело-красные, и Геракл очень кстати помянул царство Аида, ибо не иначе как в Тартаре была изготовлена подобная страхолюдина.

Но сюрпризы для любопытных греков на этом не закончились.

Мутная выпуклость на голове птицы откинулась в сторону. Оттуда вылезло жуткое человекообразное существо с серой рубчатой кожей, обвитое отвратительными кишками и с круглой белой головой. Лица, как такового, у этого существа не было, а лишь плоское блестящее нечто, от которого вниз шла серая мерзкая болтающаяся кишка.

– А-а-а-а! – закричали греки, и те, кто оказался нервами послабее (например, Ясон), грохнулись в обморок.

Те же, кто остался в сознании, смогли видеть, как ужасное порождение Тартара показало эллинам на голову, затем погрозило сразу двумя кулаками и, сокрушенно покачав круглой, как яйцо, головой, поплыло к острову.

Так в Древней Греции родилась очередная легенда чудовищных птицах-стимфалидах, обитающих на острове под не менее жутким названием Арея.

Но странно, что впоследствии никто из древних греков этот остров никогда не видел.

Многие даже предпринимали специальные морские экспедиции, но куда там! Мифический остров гак и остался страшной сказкой, чему яростно способствовал сам автор байки Геракл, называя битву с железной птицей своим тринадцатым подвигом. (На момент плавания за золотым руном Геракл свои Знаменитые подвиги еще не совершил! – Н. А. Кун.)

На следующий день после битвы с механической птицей аргонавты наконец узрели вдали синие вершины Кавказа. Теперь уже вроде как недалеко осталось до вожделенной Колхиды.

Хотя кто его знает?

– А я тебе говорю, никакая это не Колхида! – кричал и плевался Тесей, нервно поправляя повязку на правом плече. – Нет здесь никакой Колхиды. Край земли это.

– Ну да? – весело потешался Геракл, лениво рассматривая парящих в небе чаек. – Ты что же, думаешь, я Колхиду от Спарты не отличу?

– А вот увидите, – продолжал непонятно почему беситься Тесей. – Нас здесь встретят люди с песьими головами.

– Люди с песьими головами это фигня, – назидательно произнес сын Зевса. – И пошла эта фигня гулять по Аттике после того, как один не совсем трезвый греческий путешественник случайно забрел в Египет и увидел там статуи местного бога Ануфиса, или Анубиса, не помню уже. Мне отец рассказывал. Ржал при этом до колик.

– Да? – изумился заинтересовавшийся рассказом Ясон.

– Угу, – кивнул Геракл. – Этот Ануфис у египтян изображается в виде мужика с головой шакала. А такие дурни, как Тесей, во всю эту чепуху верят.

– Все-то ты знаешь, все-то ты видел, – злобно проворчал раненый афинянин. – Может быть, расскажешь и о той вон птичке на горизонте?

– Что?!! – встрепенулся сын Зевса. – Опять птицы?!!

И аргонавты озабоченно уставились в ту сторону, куда указывал Тесей.

К счастью, птица в небе была не железной. Обыкновенный черный орел, только очень крупный для своего вида.

– Фух, – с облегчением выдохнул Геракл. – Тоже мне, напугал морского ежа голой лысиной. Это ведь тот самый орел, что печень Прометею по выходным жрет. Вот же сволочь – сейчас я попробую его сбить.

С этими словами сын Зевса проворно исчез в трюме «Арго». Через минуту Геракл уже натягивал тетиву на чудесном золотом луке олимпийского происхождения.

– Ну, раз где-то тут прикован Прометей, то это точно горы Кавказа, – осторожно заметил один из гребцов.

– А что это за штука по центру древка приделана? – тихо спросил Ясон, любуясь золотым луком героя.

– Это, – сын Зевса погладил черную длинную трубочку, – оптикус прицелиус!

– Как ты сказал?

– Ну… приспособление для точной стрельбы.

Мелодично запела тетива, и первая стрела ушла в синее небо.

– Гм… высоко полетела зараза. – Геракл недовольно потер нос.

Вторая стрела выдрала из хвоста парившего над кораблем орла пучок перьев. Это для гордой птицы было обидно, но не смертельно.

• Предыдущая
• 22/59
• Следующая