Пламя обжигает (СИ) - Субботин Максим Владимирович - Страница 22

- Не стоит привлекать внимания раньше времени. Дай мне их послушать, увидеть их. Сомневаюсь, что сможем избежать вопросов, если нас увидят вылезающими из чащи. Не поинтересуются, какая нелегкая занесла туда их братьев?

- По нужде отошли? - не сдержался эрсати. Знал, что шутка не к месту, но фраза сама собой слетела с языка.

В сумерках было тяжело разглядеть лицо Дезире, но эрсати почувствовал ее улыбку.

И все же они условились, о чем станут врать в случае встречи со 'своими'. Напоролись на 'грешника', пустились в погоню и увлеклись. Их одежда достаточно испачкана и измята, на ней даже есть пятна крови. Лес достаточно большой, чтобы у инквизиторов не возникло желания проверить, под каким кустом жертва обрела посмертное смирение.

Но, когда деревья немного разошлись и показалась дорога, стало ясно, что это не потерянная трасса. Скорее - накатанная тропа, достаточно крепкая, чтобы не буксовали колеса круизера.

- Они поехали туда, - Дезире указала направление пальцем.

Кэр оседлал мотоцикл, дал Дезире время надеть маску и удобнее усесться у него за спиной. Знать бы еще, что там, впереди. При всей своей бесшабашности, эрсати не нравилась перспектива снова попасться в ловушку.

Однако им повезло. Ни одного инквизитора, ни облачка на небе, и теплый воздух в лицо, как из нагревателя. А вскоре на горизонте показался первый дом: каменная постройка унылого вида. Но аккуратная. Алые лучи закатного солнца отражались в начищенных стеклах.

Кэр немного растерялся: как следует вести себя инквизиторам? Что говорить, а о чем даже не заикаться? Это их территория, и люди здесь должны как минимум почитать их за спасителей и охранителей. Наверняка и вести себя следует соответственно. Но если в себе эрсати не сомневался, то возможное поведение Дезире его беспокоило. Только бы не натворила глупостей, поддавшись эмоциям.

Привлеченные шумом двигателя, из дома вышли люди: мужчина средних лет, крепкий и плечистый, чье лицо наполовину скрывала ухоженная борода; женщина с затравленным взглядом и пара мальчишек-погодков. Мужчина, увидев "инквизиторов", поклонился и, как бы невзначай, загородил собою жену. Та, попав под защиту его спины, попятилась, прижала к себе детей.

- Приветствуем, почтенные. Мир вашим душам, - произнес мужчина.

- Мир вашим душам, - сказал Кэр и затаил дыхание.

Выражение лица мужчины не изменилось и не было похоже, что он услышал что-то странное.

- Скоро будет дождь, - сказал бородач, - почту за благодать Божию, если вы разделите нашу скромную трапезу.

Кэр глянул на небо: в самом деле - с запада наползали черные тучи. Что же делать? Не слишком ли радушно и поспешно хозяин приглашает незнакомцев в дом? Впрочем, незнакомцев ли? В конце концов, может ли кто на территории Нового Иерусалима не знать инквизиторов? Но стоит ли сказать, что они заблудились, или лучше не напрашиваться на подозрения? Дезире стояла рядом, ровная, как стальная труба. Можно только догадываться, что творится в ее голове.

Ответ так и не пришел - и Кэр не нашел ничего лучше, чем кивнуть. Кажется, хозяину хватило и этого. Он засуетился, прикрикнул на жену, дал подзатыльник одному пацаненку, второго послал за водой.

В доме царила аскетичность: бесцветные занавески на единственном окне, блеклая скатерть, простые табуретки. Единственным более-менее ярким пятном во всем убранстве было лоскутное одеяло на печи. Под одеялом сидел еще один ребенок, совсем маленький, и смотрел на гостей испуганными глазами.

Их с Дезире усадили за стол. Хозяйка споро накрыла ужин: белую похлебку, вместо тарелок налитую в сухие половинки ржаного хлеба; печеный картофель и завернутую в листья капусту рыбу.

- Не согласитесь ли прочесть молитву во славу щедрости Господа нашего, за то, что послал нам пропитание? - со смирением в голосе спросил хозяин.

Кэр почувствовал, как напряглась Дезире. Какая к чертям молитва?! Он не знал ни одной строки из Библии. Эрсати лихорадочно соображал, как ответить, чтобы не навлечь на себя подозрений, но в это время заговорила Дезире:

- Господь создал нас равными, отныне и до тех пор, пока ангелы Апокалипсиса не протрубят конец света, - она говорила так уверенно, будто знала слова наизусть. - Господь дает нам день, дает пищу и дает защиту. Мы бичи его, а не слуги. Вам, в вашем смирении, положено славить имя Божие ежеминутно.

Лицо бородача разгладилось, затем расплылось в благостном выражении. Он сложил руки перед собой и, закрыв глаза, забормотал какую-то молитву. Кэр не стал зацикливаться на его словах. Что ж, их с Дезире личины оказались хорошим прикрытием, но если придется встретиться с настоящими инквизиторами, первое же неосторожное слово выдаст обман.

Похлебка, несмотря на странный цвет, оказалась вкусной и питательной, хотя картошки в ней было больше, чем всего остального. После ужина хозяин радушно предложил "слугам божьим" смыть с себя пыль и скверну грешного мира, чтобы ночью ничто не мешало предаваться господу молитвами.

Первой купалась Дезире. Эрсати провел ее до указанной хозяином двери, стараясь, чтобы со стороны это не выглядело подозрительным. Для большего страху хозяев склонился к Дезире и сделал вид, что шепчет ей на ухо.

- Оглянись несколько раз, - наставлял он, - пусть думают, что мы их обсуждаем. Будут больше бояться - станут задавать меньше вопросов.

Девушка выполнила все в точности. У входа в пристройку, которые хозяева почему-то называли "умывальником", повернулась и украдкой прикоснулась к ладони Кэра. Даже сквозь перчатки он чувствовал дрожь, а сама Дезире буквально пахла отчаянием.

- Мне плохо здесь, - прошептала она еле слышно. - Нужно уезжать поскорее. Мне очень тяжело себя сдерживать.

"Что же такое ты прочла в их мыслях?"

Вслух эрсати вопроса не повторил, только крепче сжал пальцы Дезире и подтолкнул к двери.

Купалась она недолго, а когда вышла, то прошла мимо, пошатываясь, точно пьяная. Эрсати хотелось помочь ей, поддержать, но рядом некстати появилась хозяйка с отрезом застиранной ткани, которую протянула Кэру.

Еще один ничего не означающий кивок - и женщина поспешила удалиться. К счастью, она предложила Дезире показать их комнату, и девушка последовала за ней.

Хозяева расстарались на славу: даже после купания Дезире в 'умывальнике' осталось достаточно хвойного пара и горячей воды в большой деревянной лохани. Кэр так старательно тер себя мочалкой, что вскоре кожа горела огнем. Если бы не фальшивые личины, он бы не отказался от компании Дезире, но пришлось ограничиться лишь мечтами о тех временах, когда сможет это осуществить. После парной тело не желало вновь влезать в воняющие пылью и смертью хламиды инквизиторов. Эрсати в который раз пересилил себя.

Комната, которую отвели им с Дезире, была немногим больше той, в которой они только что парились. Кэр не мог отделаться от ощущения, что именно две стоящие друг напротив друга кровати сдерживают стены от разрушения. Дезире он нашел сидящей на полу, с лицом, спрятанным в ладонях. Как только закрылась дверь, девушка подняла голову, посмотрела на Кэра незрячими глазами.

- Мне плохо здесь, я задыхаюсь, - произнесла она измученным голосом. - Задыхаюсь. Воняет смертью, воняет кровью убитых людей.

- Что здесь произошло?

- Не знаю. Я не провидица, не могу заглянуть в прошлое. Но место плохое. Злое.

- Мы не можем сейчас уехать - уже темно. Но мы можем избавиться от людей. Ты этого хочешь? - Кэр знал, что ответ будет отрицательным.

- Ты прекрасно знаешь, что нет.

Кажется, она обиделась. Кэр какое-то время стоял в дверях, не решаясь подойти ближе. Дезире в одно мгновение стала далекой, чужой, как будто они вернулись в те времена, когда на дух друг друга не переносили.

Эрсати подошел к ней, присел рядом и притянул к себе.

- Ты веришь мне? - он сам не понял, зачем перешел на шепот. Или говорить мешал ставший в горле ком. Зачем спрашивать?

- Больше, чем себе, - отозвалась она.