День Прощения - Ле Гуин Урсула Кребер - Страница 7

— Это не мой выбор, мистер Старая Музыка, — ответил Тейео, услышав этот вопрос в третий раз.

Он очень рассердился на наглость инопланетянина и поэтому говорил с особенной мягкостью. Тейео отвел взгляд в сторону, стараясь не смотреть в голубые глаза чужака — глаза с желтоватыми белками, как у испуганной лошади. Он никак не мог привыкнуть к их странному виду.

— Вам не хотят давать новое назначение?

Тейео вежливо кивнул. Возможно, пришелец, незнакомый с обычаями Уэрела, считал свои унизительные вопросы вполне уместными.

— А вы не хотели бы служить в охране посольства?

На какой-то миг Тейео лишился дара речи, а потом совершил ужасную грубость, ответив вопросом на вопрос:

— Почему вы спрашиваете меня об этом?

— Мне хотелось бы иметь в нашей службе безопасности такого человека, как вы, — сказал Старая Музыка.

Через несколько секунд он добавил с потрясающей прямотой:

— Многие из охранников — шпионы или болваны. Вот почему мы были бы рады найти человека, который не относился бы к числу тех или других. Как вы понимаете, это не просто караульная служба. Очевидно, ваше правительство потребует, чтобы вы докладывали о своей работе соответствующим службам. Мы вполне допускаем такую возможность. Тем не менее, учитывая ваш опыт и храбрость, я предлагаю вам должность офицера связи, которая предполагает работу не только здесь, но и в других государствах Уэрела. Обещаю, что мы не будем требовать от вас какой-либо секретной информации. Я понятно выражаюсь, Тейео? Мне хотелось бы устранить любое недопонимание по поводу того, кто я такой и что мы не собираемся выведывать через вас секреты Вое Део.

— А вы можете… — начал осторожно Тейео.

— Да, — со смехом ответил пришелец. — У меня есть ниточки, за которые я могу дергать руководство вашего Главного штаба. Они мне кое-чем обязаны. Так что вы скажете на все это?

Тейео задумался на минуту. Он находился в столице почти один год, но его прошения о назначении встречали лишь бюрократические отговорки. А недавно ему даже намекнули на то, что его настойчивость воспринимается как непокорность.

— Я принимаю ваше предложение, — произнес он с холодной почтительностью.

Уроженец Хайна взглянул на веота, и его улыбка исчезла.

— Благодарю вас, — сказал он. — Через несколько дней вы получите распоряжение Главного штаба.

Вот так Тейео и вернул себе форму. Он переехал в городские бараки, а затем семь лет прослужил на чужой земле. По дипломатическому соглашению экуменское посольство считалось территорией чужаков — куском планеты, который больше не принадлежал Уэрелу. Охранники, предоставленные послам, служили скорее декоративным, чем защитным элементом. Об этом говорила даже их золотисто-белая форма, которой они выделялись среди сотрудников посольства. Но поскольку в стране по-прежнему случались акты насилия, направленные против чужаков, каждый из охранников носил при себе оружие.

Поначалу Тейео командовал небольшим отрядом внутренней охраны. Однако вскоре его перевели на другую должность, и он начал сопровождать сотрудников посольства в их поездках по стране и по планете. Став телохранителем, он сменил свою форму на штатский костюм. Посланцы Экумены не хотели использовать для охраны своих людей и оружие. Тем самым они как-бы возлагали обеспечение их безопасности на правительство Вое Део.

Тейео часто просили выступить в роли гида и переводчика, а иногда и просто спутника. Ему не нравилось, когда гости с других планет, проявляя чрезмерную общительность и самонадеянность, расспрашивали его о личной жизни или приглашали выпить в их компании. Скрывая неприязнь идеальной вежливостью, он раз за разом отказывался от таких предложений. Тейео делал свою работу и держал пришельцев на почтительной дистанции. Именно за это его и ценили в посольстве. Их уверенность в нем приносила ему моральное удовлетворение.

Офицеры столичной контрразведки даже не пытались сделать его своим информатором, хотя он, конечно, знал многое из того, что могло бы их заинтересовать. По традиции Вое Део ни один веот не согласился бы стать тайным агентом спецслужб. Тейео было известно, кто из охранников посольства шпионил на правительство, и некоторые из них предлагали ему немалые деньги за определенную информацию. Но он не собирался выполнять за кого-то чужую работу.

Однажды Старая Музыка, который руководил службой безопасности экуменского посольства, отозвал его из зимнего отпуска. В разговоре с веотом пришелец старался сдерживать свои эмоции. Но он не мог утаить симпатии, приветствуя Тейео.

— Рад вас видеть, рега! Надеюсь, ваше семейство пребывает в добром здравии? Прекрасно. У меня есть для вас серьезное поручение. Поездка в королевство Гатаи. Вы уже были там с Кемеханом два года назад, не так ли? Теперь они просят, чтобы мы отправили им своего посланника. Они хотят присоединиться к нашему союзу. Мы понимаем, что старый король является марионеткой вашего правительства, но работы там непочатый край. К примеру, надо разобраться с мощным религиозным движением сепаратистов. Да и фракция патриотов протестует против инопланетян и иноземцев из Вое Део. Тем не менее, король и Совет готовы принять нашего эмиссара, а женщина, которую мы собираемся отправить к ним, прилетела на Уэрел всего лишь месяц назад. Она еще не вошла в курс дела и может создать для вас несколько щекотливых проблем. Лично я считаю ее немного упрямой. Прекрасный сотрудник, подающий большие надежды, но… молода. Очень молода. Я отозвал вас из отпуска, потому что могу доверить ее только такому опытному человеку, как вы. Будьте терпеливы с ней, рега. Впрочем, возможно, вы найдете ее привлекательной и милой.

Однако надежды мудрого пришельца не оправдались.

За семь лет Тейео привык к глазам чужаков, к их запахам, цветам кожи и манерам. Защищаясь безупречной вежливостью и кодексом чести, он терпел или игнорировал их странное, вызывающее и порою шокирующее поведение. Ему доверяли защиту пришельцев, и он выполнял свой солдатский долг, не задевая чувств других людей и оставаясь незатронутым ими. Его подопечные с благодарностью принимали помощь и довольно быстро прекращали фамильярничать с ним. Женщины лучше понимали и реагировали на его запрещающие знаки, чем мужчины, и у него даже были почти дружеские отношения со старой терранской наблюдательницей, которую он сопровождал в нескольких длительных путешествиях по планете.

— Вы такой же мирный и добрый, как кот, — сказала она ему однажды, и он по достоинству оценил этот скромный комплимент.

Но посланница в Гатаи была из другого теста. На вид она казалась великолепной, с красновато-коричневой кожей ребенка, с блестящими волнистыми волосами и легкой походкой — слишком уж легкой и фривольной. Она гордо и бесстыдно выставляла напоказ свое зрелое стройное тело, тем самым пронзая сердца мужчин, которые не имели к нему права доступа. Эта женщина судила обо всем с вульгарной самоуверенностью. Она не воспринимала намеков и отказывалась подчиняться приказам. Несмотря на сексуальную привлекательность взрослой женщины она была по сути агрессивным избалованным ребенком. И вот эту вздорную несдержанную особу послали дипломатом в опасную и нестабильную страну.

Едва взглянув на нее, Тейео понял, что взялся за непосильное задание. Еще через пару дней он потерял доверие к себе. Ее сексуальное бесстыдство возбуждало его и в то же время вызывало отвращение. Он видел в ней шлюху, к которой должен был относиться как к принцессе. Ему приходилось терпеть ее выходки и сдерживать свое влечение. Теряя контроль и балансируя на грани срыва, он начал ненавидеть ее и себя.

К тому времени Тейео уже познакомился с гневом, однако ненависть к женщине была для него новым чувством. Он никогда не отказывался от доверенных ему поручений. Но после того, как она повела в свою спальную макила, Тейео послал в посольство церемонное прошение о его замене на более компетентное лицо. Используя дипломатический канал компьютерной сети, Старая Музыка ответил ему простым сообщением: «Любовь к богу и стране подобна огню, прекрасному другу и грозному врагу. Только дети играют с огнем. Мне не нравится эта ситуация, но я пока не могу заменить ни вас, ни ее. Не согласились бы вы потерпеть еще немного? « Он не знал, как отказать своему начальнику, ибо для веота отречение от долга равносильно несмываемому позору. Тейео стыдился собственной слабости и еще сильнее ненавидел женщину, которая пробудила в нем этот стыд.