Белый лебедь - Ли Линда Фрэнсис - Страница 3

• Предыдущая
• 3/66
• Следующая

Она смело положила руку ему на плечо и улыбнулась:

— Вы не согласны?

Она могла бы точно назвать мгновение, когда он забыл о Бахе.

— В этом есть смысл, — произнес он, скользнув глазами вниз, к вырезу ее платья. — Возможно, мы могли бы поговорить об этом подробнее за рюмкой коньяка в моей гостинице.

— Возможно, — насмешливо протянула она, зная, что этого никогда не будет. — Только сначала я должна пообщаться с моими гостями.

Но едва она отошла от него в облаке атласа и мерцающих кружев, как дверь отворилась и в комнату ворвалась чопорно одетая Маргарет.

— Тебе письмо — испуганно проговорила она, и глаза ее были полны тревоги, — из Бостона. — Улыбка застыла на губах Софи.

— Смотри. — Маргарет указала на обратный адрес. — Здесь нет ошибки.

Сердце ее забилось где — то в горле, но она весело засмеялась, адресуя этот смех толпе. Потом взяла письмо и вышла в узкий коридор за сценой. Знаменитости остались в гримерной, но свита, как всегда, последовала за ней.

Она отвернулась, чтобы никто не заметил, как дрожат ее руки, сломала печать и прочла письмо — сначала один раз, потом второй.

— От кого это? — не выдержав, спросила Маргарет.

— От отца, — прошептала Софи.

— Господи! Что ему нужно? — удивилась Диндра.

— Он хочет, чтобы я вернулась домой.

Это было для нее неожиданностью, она уже давно перестала ждать, что он попросит ее вернуться. И все-таки он это сделал.

Диндра подняла бровь.

— А своей новой жене он сказал, что пишет тебе?

— Она вовсе не новая, Диндра, — протянул Генри. — Они женаты уже пять лет. Но тем не менее мы не можем туда ехать. — Он потер руки и облизал губы. — Теперь, когда турне наконец закончено, мы собираемся хорошо провести время в Монако. Играть в карты. Купаться в море. Знакомиться с людьми. — Он пристально посмотрел на Софи. — Мы все это уже обсудили.

Они обсудили, но она ничего им не обещала. И внезапно мысль о долгих ночах и бесконечных приемах потеряла для нее всякую привлекательность. Кроме того, ее свита не знала, что сейчас ей не по карману пребывание в Монако: все заработанные деньги она вложила в новые концерты. В туалеты. В билеты на поезда и проживание в отелях.

При мысли о том, что она потратила огромные деньги на драгоценности, ее передернуло. Но блеск — необходимая вещь. И все это уже окупилось. Она была ангажирована на следующий сезон — на этот раз концертные залы будут платить ей непомерные гонорары, но и траты ее будут не меньше. Впрочем, до этого еще нужно дожить. А новый концертный сезон начнется лишь через несколько месяцев. Отцовское приглашение пришло очень вовремя.

Когда она ничего не ответила, маленький человечек раскапризничался словно ребенок.

— Софи, — раздраженно протянул он.

— Я знаю, знаю.

Она пошла по слабо освещенному коридору, и свистящий шелест ее длинного платья отдавался от голых стен. Свита покорно последовала за ней.

— Не говори мне, что ты еще не приняла решения! — сердито проговорила идущая рядом Диндра.

Софи не отвечала. Она искала служебный выход, ей хотелось выйти на воздух, хотелось побыть одной. Видел ли отец эту статью?

Пусть там и не говорилось о том, как вызывающе она ведет себя на сцене, она все равно знала, что по бостонским стандартам это скандал — когда о тебе вообще что-то пишут. Если он прочел, огорчился ли он? Или хоть чуточку возгордился?

Но вот что важно — для нее это не имеет никакого значения!

Маргарет тронула ее за руку.

— Я думаю, нам нужно ехать в Бостон. Я была в Монако. Тебе там очень не понравится, Софи. Там такая скука.

— Может быть, для такой серенькой мышки, как ты, — раздраженно пробурчал Генри. Маргарет открыла рот.

— Генри! — Софи бросила на него предостерегающий взгляд.

В ответ он сердито посмотрел на нее.

— А что, не так?

— Хватит!

Они пошли дальше, их шаги рождали эхо; они свернули налево, потом направо, туда, где длинный коридор вел к служебному выходу.

— Даже и не думай об этом, Софи, — наставительно заявила Диндра. — Сколько раз ты говорила, что терпеть не можешь Бостон?

Софи резко остановилась у двери и круто повернулась к сопровождающим.

— Но мой отец просит меня приехать домой. — Она посмотрела на троих людей, которые вошли в ее жизнь и заменили ей семью. — Раньше он никогда не просил об этом, — прошептала она больше для себя, чем для остальных.

Генри чертыхнулся, Диндра вздохнула и покачала головой.

— А вы поезжайте в Монако, — предложила Софи, мысленно подсчитывая, во что обойдется ей их путешествие. Она привязалась к ним. Они живут с ней из-за денег, это ясно, но с ее стороны это честная сделка. Мысль о том, что она может остаться одна, была для нее невыносима. — Вы прекрасно проведете время. Потом мы снова встретимся, в мае, чтобы подготовиться к летнему турне. — Она заколебалась, мысли метались в голове. Не безумие ли с ее стороны думать о Бостоне? Конечно же, она найдет место в Европе, где можно прожить до весны, пока ей снова не начнут выплачивать гонорары.

Но тут она подумала об отце. Деньги деньгами, но она любит его, и ей отчаянно хочется быть частью его новой жизни. Но в его жизни для нее нет места. До сих пор не было.

— Я еду в Бостон. — К отцу, в свой дом, в «Белый лебедь». И может быть, подумала она, внезапно охваченная приятным предвкушением, она успеет увидеть Грейсона перед тем, как он женится.

— Великолепно, просто великолепно, — прямо — таки пропела Маргарет, доставая из кармана блокнот, чтобы составить список всего, что им может понадобиться. Вдруг она перестала писать и подняла голову. — А может, сделаем еще лучше — выступим концертном зале?

Диндра язвительно засмеялась:

— Чтобы наша дорогая Софи играла для старой бостонской гвардии? От ее вида у них волосы встанут дыбом. Эти обыватели будут просто в шоке.

Софи заставила себя улыбнуться — ее неприятно удивило, что эти слова укололи ее.

— Это не имеет значения. Я не буду там играть.

— Почему же? — спросила Маргарет. — Можно купить новые платья. Играть что-то другое. Ты могла бы…

— Нет, Маргарет. Этого не будет. Я не собираюсь изменять свою программу. — Она отвернулась и толкнула дверь, вдохнула холодный, обжигающий воздух. — И потом, даже если бы я и захотела, дирижер концертного зала никогда не предлагал мне там выступать. — Несмотря на его обещание, данное ее матери давным-давно. Или, может статься, из-за этого обещания.

Но теперь все это не имеет никакого значения. Отец попросил ее приехать домой. Единственный вопрос, который не давал ей покоя, — почему он это сделал?

Через три месяца они прибыли в Бостон. Слишком рано. На неделю раньше, если быть точным.

Диндра и Генри не пожелали ехать в Монако без Софи. А Маргарет, которая надеялась, что ее бостонские родственники будут рады видеть ее у себя, тут же послала сообщение о своем возвращении. И в результате все четверо стояли сейчас перед «Белым лебедем» — величественным особняком из красного кирпича и известняка.

Солнце село, и газовые фонари освещали золотистым светом Коммонуэлс-авеню в престижном бретонском квартале Бэк-Бэй. Генри вглядывался в дом. Со стороны улицы не светилось ни одного окна.

— Непохоже, что нас ждут.

Софи взглянула на него с озорной улыбкой. Она и представить себе не могла, что так разволнуется, оказавшись дома.

— Потому что никто не знает, что мы здесь. Я хочу сделать папе сюрприз, — объяснила она, а потом ее улыбка померкла при мысли о совершенно темном доме. — Мне казалось тогда, что это хорошая мысль, — упавшим голосом — произнесла она.

Диндра закатила глаза.

— Прекрасно, мы устроим сейчас им сюрприз, — заявила она и стукнула зонтиком незадачливого мальчишку-фонарщика, который случайно задел ее юбку, проходя мимо. — После визита мы отправимся в ближайшую гостиницу. Я уже говорила раньше и скажу еще раз — твой отец не захочет, чтобы какой-то мужчина и две женщины, которых он даже не знает, жили в его доме.

• Предыдущая
• 3/66
• Следующая