Голубой вальс - Ли Линда Фрэнсис - Страница 28

• Предыдущая
• 28/60
• Следующая

Белл горько корила себя за вчерашний день. Ведь старалась быть любезной со Стивеном, но кончилось все тем, что обозвала его занудой. Если это считать хорошим поступком, то что же тогда скверный поступок? Но сегодня она постарается загладить свою грубость, будет сама доброта.

С раннего утра Белл ходила по улице в надежде встретить Стивена. Но вскоре устала и с нетерпеливым вздохом плюхнулась на ступеньку крыльца. Не так-то легко проявлять доброту по отношению к Стивену Сент-Джеймсу.

Холод, который исходил от гранита, проникал через ее плотное пальто и юбки. Но она терпела: рано или поздно Стивен должен появиться.

И вот парадная дверь отворилась. Прежде чем Белл успела повернуться, кто-то, тяжело ступая, вышел и остановился.

Хлопнула входная дверь. Медленно, почти нехотя Белл повернулась и увидела Стивена.

От его мрачной красоты у нее захватило дух.

– Миссис Брэкстон, – сказал он просто, с коротким приветственным кивком.

Она робко улыбнулась.

– Доброе утро.

– Не такое уж доброе. – Стивен посмотрел на пасмурные, такие же хмурые, как и он сам, небеса.

Сердце у нее упало. Внимательно оглядев его шерстяное пальто, Белл закрыла глаза. Она ощутила какое-то болезненно-неприятное чувство, похожее на разочарование. Стивен оказался в еще худшем настроении, чем она предполагала.

– Я вижу, вы сегодня сильно не в духе? – выпалила Белл не раздумывая.

Он обдал ее арктическим холодом:

– Я был бы разочарован, если бы не услышал ваших колкостей.

– Я хотела быть любезной, вы сами меня завели.

– Я?..

– Да. Когда язвительно бросили: «Не такое уж доброе».

– Ну конечно. Надо же было сморозить такую глупость. Просто любопытно, как все оборачивается против меня.

Плечи у нее поникли.

– Что вас так раздражает, Стивен? – спросила Белл, с унылым вздохом признавая свое поражение.

Он чуть было не ответил, что раздражает его она сама, но вовремя сдержался. Надменно спустился вниз и остановился перед ней.

– Что я могу для вас сделать, миссис Брэкстон? Вы, очевидно, пришли сюда не для того, чтобы любоваться видом. – Задумавшись на одно мгновение, он прибавил: – Хотя что у вас на уме, никогда не знаешь.

– Ну что вы так сердитесь, мистер Сент-Джеймс? Ведь я пришла извиниться перед вами.

– Извиниться? – Стивен подозрительно прищурился. – За что, хотел бы я знать?

Белл опустила глаза на свои затянутые в перчатки руки:

– За то, что назвала вас занудой. Стивен поморщился.

– Ну что ж, такова ваша оценка моей скромной особы. Тут вы можете не беспокоиться. То, что вы сказали, отнюдь не потревожило спокойствие моего сна.

Белл подняла на него глаза.

– Надеюсь, нет, – тихо произнесла она. – Зато потревожило спокойствие моего сна. Это было нетактично с моей стороны.

– С каких это пор вы стали беспокоиться о тактичности своих слов?

У Белл болезненно сжалось горло.

– Не знаю, почему некоторые думают, что мне на все наплевать? – Она сцепила пальцы, голос ее зазвучал надтреснуто: – Меня очень многое волнует. И я надеюсь, что вы примете мои искренние извинения.

У нее и в самом деле был очень грустный, кающийся вид, и хотя Стивен удивился, что она так сожалеет о происшедшем, его отнюдь не удивило признание о том, что ее многое волнует. Он почувствовал сострадание и не раздумывая сказал:

– Извинение принято.

Несколько мгновений она молчала. И, вдруг печальное выражение исчезло с ее лица так же быстро, как и появилось. Стивен даже усомнился: а было ли оно? Может быть, это всего лишь игра его воображения?

– В самом деле? – переспросила она обрадованно. – Я прощена?

Стивен окинул ее внимательным взглядом: уж не имеют ли ее слова более глубокое значение, чем кажется?

– Конечно, прощены, – тихо подтвердил он, плохо понимая, что чувствует, и с трудом удерживаясь от того, чтобы не погладить ее по лицу. – Конечно, прощены, – повторил он, переводя дыхание и улыбаясь чопорной улыбкой. – А теперь вставайте, я отведу вас домой.

– Но я не хочу идти домой! Я думала, что мы проведем время вместе.

– Проведем время вместе? – Его брови вопросительно поднялись. – И чем же мы будем заниматься?

Белл пожала плечами:

– Не знаю. Мы могли бы, например, погулять по парку или сходить в музей.

Стивен удивленно посмотрел на нее, но ничего не ответил.

– Обещаю, что буду вести себя примерно, – поспешила добавить Белл. – Не сделаю ничего, что могло бы вас смутить или расстроить.

Ее глаза широко раскрылись. Она, видимо, сама удивилась своим скоропалительным обещаниям. В утреннем морозном воздухе разнесся его громкий смех.

– Милая Белл, вы не должны давать обещаний, которые вряд ли сможете выполнить.

– Да, верно, – покладисто согласилась она. – Но я постараюсь. Честное слово, постараюсь!

Недоверчиво покачав головой, Стивен снова рассмеялся: ну можно ли ей отказать?

– Хорошо, миссис Брэкстон. Я в вашем распоряжении. Ведите меня, куда хотите.

Предложив Белл руку, Стивен помог ей подняться со ступенек и повел к своему экипажу, только что остановившемуся у крыльца.

Когда Белл поняла, куда он ее ведет, она резко выдернула руку.

– В чем дело? – спросил он, оборачиваясь.

– В экипаже я ни за что не поеду. На лифт у меня еще хватило решимости, но в экипаж я, так и знайте, не сяду! – Ее тон не оставлял никаких сомнений в том, что она говорит совершенно серьезно.

– Вы не хотите ехать в экипаже?

– Нет, – ответила Белл, глядя на черное лакированное ландо.

Стивен с любопытством посмотрел на нее, а когда понял, что Белл не собирается ничего добавить, сказал:

– А вы не могли бы объяснить почему? Она ответила не сразу.

– Видите ли, – произнесла Белл так, словно разговаривала с малым ребенком, – я никогда не езжу в экипажах.

Стивен снова насупился.

– Вы меня не испугаете суровым видом, – сказала она. – Я все равно не сяду в эту вашу колымагу, как бы она там ни называлась!

– Я просто не понимаю, в чем дело. Никогда не слышал, чтобы кто-нибудь отказывался ездить в экипаже.

– Вы наверняка не слышали и о женщинах, которые пекут пироги в виде птиц или умудряются застревать в ограде.

Внезапно Белл показалась ему женщиной, столь же древней, как тонущие в печальном сиянии холмы, и его сердце тревожно заныло. Но прежде чем Стивен успел что-либо сказать, Белл тряхнула головой, а затем, пройдя мимо него, направилась в сторону парка.

– Вы идете со мной? – крикнула она, видя, что Стивен замешкался.

Вздохнув, он отпустил кучера, застегнул пальто и направился за ней следом.

Белл вела Стивена по улицам Бостона с такой уверенностью, словно прожила здесь всю жизнь. Они ели булочки на Бойлстон-стрит, орехи на Парк-стрит и слушали шарманщика на Сколлей-сквер. После того как Белл купила для него цветы у уличной цветочницы, Стивен, чтобы отблагодарить ее, купил ей шляпку в мастерской на Саммер-стрит.

Когда они возвратились домой, день был уже на исходе, и от долгой ходьбы нога у Белл разболелась. Но она не обращала внимания на боль, ибо была в приподнятом настроении, чувствовала себя бодро и оживленно, куда лучше, чем надеялась.

– Спасибо за замечательный день! – сказала она на пороге дома.

– День получился и впрямь замечательный. – Стивен улыбнулся. – Даже не представляю, как нам удалось выдержать все до конца.

– Это доказывает, что если постараемся, мы можем быть такими же хорошими друзьями и добрыми соседями, как Адам и я.

Он взглянул на ее губы:

– Вы с Адамом только друзья и ничего больше?

– Разумеется, ничего больше. – Белл покачала головой. – А вы предполагали что-то другое?

– Да так, у меня появилось сомнение.

– Ах, Стиви, вы ревнуете? – поддразнила она.

– А у меня нет оснований для этого? Вдалеке пролаяла собака.

– Нет, – спокойно ответила Белл.

Руки у нее были опущены. Он медленно взял их и притянул ее к себе. Губы Белл слегка приоткрылись.

• Предыдущая
• 28/60
• Следующая