Изумрудный дождь - Ли Линда Фрэнсис - Страница 40

• Предыдущая
• 40/69
• Следующая

— Нам пора возвращаться домой.

— Я не хочу уходить, — запротестовал Джим. Мириам неторопливо затянулась длинной тонкой сигаретой и с любопытством обратила на него свой взор. Элли заметила, как у нее дрожит рука, и подумала, а не переживает ли эта женщина оттого, что Шарлотта позвала ее?

— Я хочу остаться здесь, — гнул свое Джим.

— Я это знаю, — согласилась Элли, — но Шарлотте нужно хорошенько отдохнуть.

В этот момент спустился Николас. С усталой улыбкой он подошел к Джиму и обнял его за плечи.

— Джим, тебе тоже не мешает передохнуть. Ты можешь прийти завтра утром.

— Правда?

— Конечно. — Другой рукой он обнял за плечи Элли и, наклонившись, ласково поцеловал ее в лоб. Потом вновь обратился к Джиму: — Я хотел бы, чтобы ты отвез Элли домой и проследил, чтобы она хорошенько отдохнула. Я могу на тебя рассчитывать? Джим тут же преисполнился важности поручения.

— Конечно, можешь, Ники. Элли, пошли. Нам пора.

Мириам с интересом наблюдала за этой сценой. Элли была более чем уверена, что она задается вопросом, каких это друзей нашел себе брат в ее отсутствие. Этот любопытствующий взгляд и поцелуй Николаса едва не оказались каплей, переполнившей чашу. Все, что Элли так долго сдерживала, чуть не прорвалось наружу. В горле у нее встал комок, глаза защипало от подступивших слез. Она снова вспомнила рассказ Николаса, его неутолимую жажду отомстить ее отцу. Правильный ответ на вопрошающий взгляд Мириам мог быть только один — с самого начала они были не друзьями, а врагами. Для другого просто нет места. Элли говорила об этом Николасу давно, еще до поездки на океан. Тогда она сказала это, особенно не задумываясь над смыслом.

И только сейчас она поняла, какими пророческими оказались ее слова. Теперь, когда Шарлотта вне опасности Элли знала, что у нее только один выход — разом порвать все отношения. И чем быстрее, тем лучше.

Сердце Элли билось так, что не давало дышать. Она взглянула в лицо Николаса и безотчетно схватила его за руку. Ей вдруг расхотелось уезжать, расхотелось выходить из этого дома и из его жизни. Она желала броситься в его объятия, и пусть он скажет ей, что все будет хорошо. Но ничего хорошего из этого не получится. И, стоя на пороге дома человека, которого она полюбила всем сердцем и которого вот-вот должна была потерять, Элли боялась, что ничего уже не вернуть.

Джим приходил в дом Николаса ежедневно. Появлялся он с раннего утра, а уходил, когда за окнами начинало темнеть. Поначалу Элли тоже приходила каждый день пытаясь поймать момент, чтобы остаться с Николасом наедине. Но он был поглощен выздоровлением Шарлотты и своими планами по строительству, так что все их общение, как правило, сводилось к обмену мимолетными поцелуями. Прошла неделя после их возвращения с Лонг-Айленда, и Элли твердо решила, несмотря ни на что, поговорить с Николасом. Он слишком стремительно мчался к намеченной цели, и его надо было остановить. Она отправилась к нему в контору, — Николас, — решительно проговорила Элли, входя в его кабинет, — нам надо поговорить. — И, чуть помедлив, решительно добавила: — О наших отношениях.

Николас поднял голову от разложенных перед ним на столе бумаг:

— Прости, дорогая. Что ты сказала? Вид у него был усталый. Эти тяжелые дни наложили и на него свою печать. Ей захотелось подойти, обнять его и подбодрить. Но она не могла. Набравшись решимости, Элли продолжила:

— Николас, нам действительно надо поговорить.

— Конечно, дорогая.

Он отодвинулся от стола, встал и подошел к ней. Шаг у него, несмотря на усталость, по-прежнему был энергичным и уверенным. Опершись о стол, он обнял Элли и притянул к себе. Она сразу почувствовала, как из его тела ушла напряженность.

— Я так рад, что ты пришла.

С удивлением она отметила, что в определенном смысле он нуждается в ней. Он был так занят все эти дни, что она считала, будто ей нет места в его мыслях. Как же ей теперь сказать ему? А не сказать еще хуже.

— Не надо, Николас! — Элли решительно отвела его руки.

— Что случилось, Элли?

Она на мгновение закрыла глаза, пытаясь вернуть ту решимость, которая и привела ее сюда. — Ты слишком торопишься. Строишь планы, что-то решаешь, когда еще ничего не известно.

— Я полагал, что все давно известно, — удивился Николас.

— Нет!

Он изучающе посмотрел на нее:

— Я думал, ты поняла.

Ей не хотелось говорить, но выбора не было.

— Единственное, что я поняла, Николас, так это то, что я не могу выйти за тебя замуж. Честное слово никак не могу.

В кабинете повисла тишина. Элли задержала дыхание. Она ждала того момента, когда голубые глаза станут презрительно-ледяными, и ей холодно прикажут уйти. Она гордо выпятила подбородок, решив принять все спокойно и с достоинством.

Однако Николас мягко притянул ее к себе и заглянул в лицо:

— Со дня нашего возвращения я уделяю тебе слишком мало внимания. У Элли защемило сердце.

— Прости, — продолжил он, улыбнулся и сразу стал похож на проказливого мальчишку. — Ты принимаешь все слишком близко к сердцу. Оно и понятно. Я едва обращаю на тебя внимание, но теперь Шарлотте намного лучше, и все изменится.

— Но…

— Никаких «но»! Элли, я люблю тебя. И собираюсь всю жизнь тебе это доказывать.

— Николас…

— Извините, сэр… — В кабинет вошел помощник Николаса. — Прошу прощения, но пришел мистер Хили. Говорит, что очень срочное дело. Николас крепко поцеловал Элли в лоб и шепнул:

— Обещаю, все будет отлично. А теперь мне надо переговорить с Биллом. Надеюсь, это ненадолго и я смогу заглянуть к тебе позднее.

Элли возвращалась домой ошеломленная. Николас как будто и не слышал ее. А ведь она сказала, что не может выйти за него замуж. Элли начала впадать в панику. Что же ей теперь делать? Как сказать ему, чтобы он понял?

На следующий день на кухню зашел Джим.

— Элли! Вот ты где!

— Привет, Джим, — рассеянно ответила она.

— Шарлотта спрашивала, почему ты ее не навещаешь.

— Извини, Джим. Чарлз очень хотел показать мне свое новое место работы.

Это было правдой. Чарлз действительно возил ее показывать свой новый рабочий кабинет. Днем раньше он настоял, чтобы она пошла с ним на торжественный ужин по случаю первых успехов издательского дома Монро. Но в глубине души Элли знала, что соглашалась на все это лишь ради того, чтобы чем-то себя занять и убежать от охватившей ее паники.

— Элли, это нехорошо, — озабоченно нахмурился Джим. — Ты должна повидать Шарлотту. Элли почувствовала жгучий стыд. Это на самом деле было нехорошо, и она упрекнула себя за то, что, копаясь в собственных проблемах, совершенно забыла о Шарлотте. Она решительно тряхнула головой:

— Поехали!

К счастью, в доме в этот ранний час были только медсестра и прислуга.

— Элли!

Сияющее личико Шарлотты улыбалось ей с подушки. Но радость не могла скрыть ни ее тусклых глаз, ни трудного, учащенного дыхания. А ведь Николас уверял, что девочка вне опасности!

Заставив себя весело улыбнуться, Элли села на кровать.

— Привет, Шарлотта. — Она ласково погладила ее по голове. Мягкие, шелковистые волосы девочки были влажными от пота. У нее явно температура. Они немного поболтали, и Шарлотта рассказала, как обрадовалась приезду родителей.

— Я им сказала, — с присвистом дыша, говорила Шарлотта, — что покажу, как умею кататься на роликах.

Ролики… Сердце у Элли сжалось, и она вдруг подумала, а сможет ли Шарлотта вообще когда-нибудь кататься на роликах.

— Чудесно, — улыбнулась она девочке, с трудом сглотнув комок в горле. — Они глазам своим не поверят.

— Правда?

Шарлотта бросила на Элли такой испытующий взгляд, как будто сама не верила в это. А может быть все так и будет? Ведь Николас сказал, что Шарлотта поправится. И Элли отнюдь не врач. Все это лишь сомнения, не больше. А Шарлотта явно хотела в это верить.

— Конечно, милая, конечно! Я в этом уверена. Шарлотта с облегчением вздохнула и, откинувшись на подушку, попросила:

• Предыдущая
• 40/69
• Следующая