Сборник "Братство меча" - Баутина Юлия Владимировна - Страница 114

— Не будет, — согласился Глеб. — Только кто же тебе его даст?

— Поначалу я рассчитывал на майора Сергеенко, — признался Иван, — но данный экспонат оказался крайне неуживчивым и невоспитанным, поэтому пришлось искать обходные пути. Думаю, еще никто не успел забыть новость о прибытии в город московских ликвидаторов?

— Не успели, — отозвалась Инари. — Только как это связано с нашим оружием?

— Элементарно. Конечно, первому попавшемуся они заточенное оружие в руки не дадут, а вот своему внештатному отряду или добровольческой дружине — кому какое название больше по душе — уже вполне. Главное, доказать нашу профпригодность. А доказательство — вот оно лежит, как миленькое.

— Иными словами, — потихоньку начало доходить до Глеба, — мангуири тебе заказали ликвидаторы? А что, сами справиться они не смогли?

— Как видишь, не смогли. Что, собственно говоря, весьма повышает нашу ценность в их глазах.

— Бред какой-то, — призналась ведьмачка.

— Не бред, а осознанная необходимость, — возразил Иван. — Пора начинать ставить свои условия ведения войны.

— И как ты себе это представляешь? Ведь, я так понимаю, что деятельность добровольческой дружины не ограничится одной проведенной охотой на мангуири. Ведь будут наверняка и другие задания?

— Ну и что? А у нас в дружине будут два ведьмака, точнее, уже два с половиной. Неужто не справимся?

— И как ты собираешься представлять ликвидаторам ведьмаков? — поинтересовался Глеб. — Ведь для получения корочек на оружие наверняка какое-нибудь удостоверение личности потребуется.

— Разберемся, — отмахнулся Иван. — И вообще, давайте решать проблемы по мере их возникновения.

Высказав эту мудрую мысль, Князь отправился вниз руководить разделкой туши. Оставшиеся наверху задумчиво посмотрели друг на друга.

— А здорово ты все-таки с этой громадиной расправилась, — признал Майкл. — Не ожидал, честно говоря, такого от девушки. Раз-раз, и все, я даже моргнуть не успел.

— Это ты просто медленно моргаешь, — мрачно отозвалась ведьмачка. — Бой длился минут семь, не меньше.

— И тем не менее…

— И, тем не менее, ничего особенного, обычная стычка. Можешь не утруждаться сочинением комплиментов.

Оставив людей на краю обрыва, Инари побрела по намокшей уже от росы траве, куда глаза глядят, и ноги сами вынесли ее к полуразоренному городскому кладбищу. Усевшись на уцелевшую оградку, ведьмачка отстегнула отчего-то кажущиеся сегодня тяжелыми перевязи, перекинула их через металлические трубы заграждения, и какое-то время просто смотрела на наплывающую с востока густую синеву летней ночи и гадала, откуда берется непонятная, давящая на сердце усталость. Гадала до тех пор, пока ее не отыскал Глеб, но так и не смогла придумать логичной причины.

— Майкл просил передать, что ты, во-первых, настоящая амазонка, а, во-вторых, настоящая фурия, — сообщил "гладиаторец", присаживаясь рядом. — Не знаю, что из этого считать комплиментом, поэтому передаю все, как есть.

— У него же, вроде, уже имеется одна амазонка, — проворчала Инари. — Зачем ему вторая сдалась?

— Не знаю, потому и предпочитаю считать это высказывание ни к чему не обязывающим комплиментом.

— Если это и комплимент, то глупый.

— Как скажешь. А сражалась ты, действительно, здорово.

— Чушь. Самый обычный бой, ничего, кроме внимания, не требовавший. Через полгода тренировок и ты так сможешь.

— Ты думаешь?

— Уверена.

Довольно долгое время они просто молчали. От карьера доносились приглушенные расстоянием голоса — "гладиаторцы" под четким руководством Ивана закончили разделку мангуири и, прихватив с собой завернутую в брезент голову зверя, направлялись, похоже, обратно Землю Грифонов.

— А у тебя дома еще остались пельмени? — вдруг спросила Инари.

— Остались. А что?

— Да так… Примешь меня на повторную ночевку?

— Конечно. В чем вопрос? Идем?

И они пошли. Ведьмак, только начинающий постигать азы мастерства, и ведьмачка, отмерившая уже не одну сотню лет жизни и не одну тысячу километров дорог. Еще пару недель назад они и не подозревали о существовании друг друга, но теперь их судьбы были крепко переплетены в причудливый узел войной, которую объявил кто-то, пока им неизвестный, и которая уже успела стать для них своей. Война всегда становится своей, когда подступает к границам мира, который тебе дорог.

Ясные, жаркие, солнечные дни, по мнению Глеба Комолова, никак не подходили для визитов в официальные учреждения, и еще меньше — для ожидания начала этих визитов в салоне оставленной Князем на солнцепеке машины, в которой к тому же отсутствовал кондиционер. И, по закону подлости, нынешний день, конечно же, выдался именно таким. Обливаясь потом, «гладиаторец» нервно поерзал по заднему сидению Княжеской «Ауди» и с надеждой посмотрел на закрытые пластиковые двери бюро пропусков, за которыми битых полчаса назад скрылся Иван Есипов с паспортами. Гадать, как долго тот намерен выписывать три несчастные бумажки, было бесполезным делом — в бюрократической системе администрации города Тулы и Тульской области этот процесс смело мог затянуться еще на полдня, оставалось только ждать и пытаться не свариться при этом заживо. Распахнутые настежь дверцы машины, мягко говоря, не сильно увеличивали вентиляцию в салоне, а, жестко говоря, не влияли на нее вообще никак. Выходить наружу тоже было бесполезно — никаких источников тени поблизости не наблюдалось, а бросить автомобиль на попечение с трудом втиснувшегося на переднее пассажирское сидение ведьмака Глеб все никак не решался.

Тяжело вздохнув, «гладиаторец» покрутил на пальце перстень с кровавиком — уже не тот, который одалживала ему Инари, а другой, более подходящий по размеру и находящийся в его безраздельной собственности. Прошлой ночью, видимо, немного отдохнув от пертурбаций предыдущих дней, ведьмачка вспомнила-таки о своем обещании раздобыть для ученика отдельную бижутерию и взялась за дело. Сидя на кухне, тускло освещенной единственным люменом, Глеб зачарованно следил за тем, как, повинуясь жестам ведьмачки, налитая в тарелку вода поднимается в воздух и с неторопливой пластичностью влажной глины меняет форму, образуя ажурные переплетения рун, в оправе которых предстояло покоиться камню. Безмолвное действо завораживало, в чувство парня привела только внезапная резкая боль, когда Инари сделала неглубокий надрез на его ладони. Из надреза выступили несколько густо-красных капель, потом, словно под действием невесомости, капли медленно оторвались от кожи и слились воедино, кристаллизуясь и на глазах превращаясь в причудливо ограненный камень. Камень врос в оправу, и готовый перстень, холодный, словно кусочек льда, упал в подставленную ладонь «гладиаторца».

— Ну, вот, теперь я знаю, к кому в случае необходимости обращаться по поводу ювелирки, — пошутил парень, вертя в руках обновку и тщетно пытаясь отыскать признаки того, что тускло поблескивающий камень имеет органическое происхождение.

— Обойдешься, — как-то устало отозвалась ведьмачка. — И учти: потеряешь — переделывать не буду.

Глеб кивнул. Он, конечно, сомневался, что в случае чего Инари выполнит угрозу и оставит ученика без помощи, но проверять не хотел. Кровавик был ему слишком нужен, тем более что личный камень повиновался владельцу куда охотнее временно одолженного. Теперь, когда «гладиаторцу» появилось, с чем сравнивать, это стало очевидно. Процесс творения, похоже, вытянул из ведьмачки все остававшиеся после стычки с мангуири силы, потому что она даже не стала дожидаться, когда Глеб закончит проверку работоспособности перстня, а сразу побрела в комнату. В мире отпечатков «гладиаторец» видел, как Инари швырнула перевязи на кресло и трупом повалилась на диван. А спустя менее чем пять минут, когда до дивана добрался и сам Глеб, ведьмачка уже спала мертвецким сном и не подавала признаков жизни вплоть до самого утра. Утром же их почтил визитом сам Иван, тоже ночевавший где-то вне Земли Грифонов, и вкратце изложил план действий на ближайшие полдня. В итоге Инари была доставлена и оставлена в «гладиаторском» лагере с просьбой непременно дождаться возвращения Ивана, а Князь с Глебом, прихватив с собой Хорта, отправились реализовывать великие княжеские планы. И вот как раз сейчас процесс реализации был в самом разгаре.