Восставшая из пепла - Ли Танит - Страница 25

• Предыдущая
• 25/116
• Следующая

За залом при входе двойные двери вели в просторное помещение, откуда открывался вход в другие, не менее просторные залы. Здесь среди висящих цветочных гирлянд бродили гости, вежливо беседуя друг с другом. Они деликатно потягивали вино и брали с подносов лакомые кусочки сластей и пряностей.

Эллак смотрел на все это беспокойным взглядом. А Дарак казался надменным от нетерпеливого раздражения. К нам подошел слуга.

— Даррос из Сигко, сударь?

Дарак кивнул.

Слуга сделал несколько напыщенных жестов, провел нас через зал, где собрались гости, вокруг нескольких изукрашенных домашних фонтанов и далее — вверх по лестнице. Здесь нас приветствовал хозяин дома, кругленький лоснящийся мужчина, который пораженно взглянул на меня.

— Добро пожаловать, Даррос, добро пожаловать. Я так рад, что ты смог прийти.

Брови Дарака пренебрежительно дернулись, когда он улыбнулся.

— Очень приятно.

— А ваши спутники… — Малюсенькие глазки снова покосились в мою сторону. Я его одновременно и завораживала и отталкивала. Если я была степнячкой, то вполне могла чего доброго оказаться неотесанной дикаркой. В Анкуруме нечасто видели степных воинов и их жен, а когда они заезжали туда, к ним всегда относились, как к дикарям.

— Эго моя дама, — представил меня Дарак. Это был принятый в свете термин для обозначения любовницы. Тем не менее посредник вздрогнул.

— Ваше приглашение для меня — большая честь, — поблагодарила я его, и он сразу успокоился.

— Может быть, вы тоже прибыли с севера? — спросил он, но глаза его скользили одобрительным взглядам по моей груди.

— Да, — подтвердила я, — несмотря на мое низкое происхождение из степных племен, я получила вполне приличное воспитание.

Дарак совершенно откровенно ухмылялся.

— По-моему, здесь есть люди, с которыми мне надо встретиться, — напомнил он.

— В самом деле. Но сперва еда. А потом развлечение.

— Конечно, — кивнул Дарак.

Глаза посредника устремились теперь на Эллака, который снял с подноса три чаши с вином и осушал их одну за другой.

Ужин подали очень скоро, хотя возможно не достаточно скоро для Эллака, который набросился на него, как голодный стервятник. Другие гости с тревогой смотрели, как он набивал рот жареным мясом и вытирал стекающий по бороде сок кусками фигурного хлеба. Дарак, раздраженный и, наверное, сам ставший немного неуверенным в себе от чрезмерной утонченности городских манер, не сделал ни малейшей попытки остановить его. Сам он ел мало, а я как обычно только отщипывала небольшие кусочки, но Эллак, с аппетитом, сделавшим бы честь всем троим, поглощал, невзирая на рыгание, все блюда. Раньше я никогда не обращала внимания на этот особенный аппетит среди людей, набрасывавшихся на еду, как волки, но здесь он вызывал явное недоумение.

Ужин подавали в огромной столовой, освещенной множеством свечей. Тут стояли низкие с подушками ложа и низкие столы; они образовывали полукруг с выложенным мраморными плитами полом в центре, где выступали жонглеры, танцоры и акробаты под бой маленьких барабанов и звуки тростниковых свирелей.

Когда унесли последние блюда, подали чаши для ополаскивания пальцев и салфетки, а затем принесли свежие подносы с вином и сладостями, центральная плита мраморного пола ушла вниз. Должно быть, опускающее устройство было нововведением в доме посредника и потому вызвало аплодисменты. Слуги побежали к скоплениям свечей, опустили их на шнурах и погасили. Утопленная плита начала постепенно подниматься. Свет был очень тусклым, с легкой дымной краснотой и запахом ладана. Плита сравнялась с полом; на ней лежала обнаженная женщина с нарисованными по всему белому телу серебряными листьями, с сеткой из алых самоцветов между бедер. Когда она поднялась на ноги, я увидела, как она расцветила себе лицо: белые губы и алые блестящие веки, словно из них вытекала свежая кровь. Но внимание мое приковала змея. Все кругом ахнули. Гостей сумели увлечь. Несколько женщин взвизгнули, но не отвели глаз. Змея тоже была красно-белой, толщиной по меньшей мере с талию женщины и футов в двадцать с лишним длиной. Заиграла музыка, медленная и плавная, переходящая от одной каденции к другой, обвивая женщину так же извилисто, как и змея. Они танцевали вместе, петляя и извиваясь друг вокруг друга. Танцовщица была одной из тех — «гуттаперчевых» — и для нее не составляло труда извиваться змеей. Внезапно из двери в противоположной стене выскочил мужчина. Он прошелся колесом в центр зала, и женщина нагнулась перед ним в ожидании, обвитая змеей.

Кровь застыла у меня в жилах. Я почувствовала, что задыхаюсь. Тело у мужчины было окрашено в золотой цвет. Откуда у них взялся этот ритуал? Помнили его, сами того не ведая? Не являлся ли он наследием тех пропащих демонов, которые породили меня?

Танец продолжался, и теперь они были вместе, сплетенные в симуляции наслаждения, со змеей, скользившей между их телами.

Затем плита ушла в пол, и свет зажгли вновь. Гости зашевелились, пробуждаясь, и зааплодировали.

— Какой артистизм!

— Триумф красоты!

Видимость культуры, прикрывающая их болезненную развращенность.

Я посмотрела на Дарака, но они с Эллаком озорно и искренне смеялись над представлением, возбужденные, ничего не прячущие под плащом из слов. К нам подошел посредник, получая по пути поздравления со всех сторон.

— А, Даррос, вот человек, с которым я хотел бы тебя познакомить.

Мы поднялись и последовали за ним из жаркого зала на прохладную террасу с видом на город. Деревца в цветочных горшках покачивались на ночном ветру. В вышине сияла луна. Было уже поздно, хотя огни в Анкуруме еще горели.

Поджидавший нас человек стоял, небрежно прислонившись к балюстраде.

Он носил длинный черный балахон без украшений. Единственной его уступкой моде казались волосы, умащенные, завитые и очень длинные, да великолепный рубин мерцавший, на левой руке. Он гармонировал со сверканием его глаз. Суровое, стареющее, расчетливое лицо.

— Разрешите представить вам Дарроса из Сигко, нашего знаменитого купца-караванщика. Распар из Анкурума. — Посредник суетливо откланялся, явно не волнуясь из-за того, что стал лишним в собственном доме.

Новый знакомый кивнул Дараку и Эллаку. Взяв мою руку, он поцеловал ее с привычной церемонностью. Он не спросил, кто я такая, и, похоже, не особенно интересовался мной.

— Вам понравилось представление нашего друга? — спросил он у Дарака.

— Очень искусное, по-моему, несмотря на всю слабость композиции. Однако после столь долгого ожидания вы несомненно хотели бы поговорить о деле.

— Буду рад поговорить о деле.

— Вот и хорошо. Я слышал, вы привезли несколько фургонов оружия отличной работы из северных мастерских. Возможно, — он снисходительно улыбнулся, — вам неизвестна степень моей заинтересованности в этом деле. Заверяю вас, в Анкуруме меня хорошо знают. Естественно, я не ожидаю, что вы мне поверите без какой-то поруки, но я могу сразу забрать у вас весь товар, не прибегая ни к каким посредникам.

— В самом деле?

— В самом деле. Но прежде чем мы перейдем к дальнейшему обсуждению этой сделки… Я слышал о вас много хорошего. Вы — один из немногих, кому удалось довести до Анкурума караван с севера, не потеряв половины его. Неужели вы ни разу не сталкивались ни с какими трудностями?

— Трудностями?

— С разбойниками. Мне говорили, что в горах властвуют они. Не говоря уж о степных племенах.

Дарак небрежно показал на меня.

— Как видите, от этой беды у меня есть своя охрана.

— Ах, да.

— Что же касается разбойников, — продолжал Дарак, — то я достаточно хорошо знаю, что у них на уме. И у меня есть своя стража.

— Значит, вы любите опасную работу, Даррос из Сигко?

Дарак ничего не ответил. Посмотрев Распару из Анкурума в глаза, он улыбнулся своей суровой улыбкой. Она была театральной, но тем не менее недвусмысленной.

— Вижу, что да. И мне также рассказывали, что вы отлично умеете управлять лошадьми. Я слышал, вы день назад укротили на рынке одного необъезженного коня.

• Предыдущая
• 25/116
• Следующая