Искусительница - Ли Эйна - Страница 34

• Предыдущая
• 34/70
• Следующая

— Гифф, а ты никогда не говорил ей о своих чувствах? — тихо спросила Синтия.

Гиффорд удивленно посмотрел на нее:

— Что ты имеешь в виду?

— Господи, Гифф, я же Тия, помнишь? Когда это мы лгали друг другу?

— Мне никогда не удавалось обмануть тебя…

— Так почему же ты ничего не сказал ей? — настаивала Синтия.

— Чтобы выставить себя дураком? Она никогда и внимания-то не обратит на такого старого деревенского пня, как я.

— Господи, Гифф, да у вас всего десять лет разницы!

— Тия, она смотрит на меня как на старшего брата! Ей же будет не по себе, если я признаюсь в своих чувствах!

— Боже мой, какими нелепыми становятся мужчины, когда речь заходит о противоположном поле! А тебе не приходило в голову, что она, возможно, испытывает те же чувства, что и ты? Ты такой же, как Дэйв! Он почему-то уверен, что я испорченная богачка, ищущая развлечений.

Гифф вышел из денника.

— А ты-то сама говорила ему, что дело обстоит несколько иначе? — ухмыльнулся он.

— Я пыталась, но он убежден в обратном. — Подумав, она тихо спросила:

— Гифф, а ты бы мог полюбить женщину, которая вела себя так, как я?

— Что же такого ты натворила?

— Тебе же все известно… Я сбежала в Европу… Мои отношения с Роберто… Дэйв думает, что я… в общем, никчемный человек.

— Стало быть, мне надо зазвать его за амбар и выколотить эту дурь из его головы, — улыбнулся Гифф, обнимая Синтию за плечи. — Так же, как я делал в детстве, когда мальчишки обзывали тебя.

Синтия обняла Пита, и они побрели к дому.

— Боюсь, это не поможет, Гифф. Это сражение я должна выиграть сама.

— Кажется, ты привязалась к Дэйву, Тия? Остановившись, Синтия долго смотрела на Гиффорда.

— Я люблю его, Гифф. Но ты так и не ответил на мой вопрос. Может ли мужчина полюбить женщину, которая вела себя так, как я?

Нежная улыбка смягчила грубые черты лица Пита.

— Ты — хорошая женщина, Тия. Да любой мужчина как павлин раскинет свой хвост, узнав, что ты полюбила его! Кинкейд — счастливчик. — Наклонившись, он поцеловал ее в щеку. — Скоро рассветет.

— Спокойной ночи, Гифф.

Синтия знала этого человека всю жизнь и была очень привязана к нему. Забавно, как жизнь привела их обоих на тропу непонятной любви.

— Открой же глаза, Энджи, — прошептала она, — открой и ты увидишь, что счастье ждет тебя прямо на пороге! И тебя тоже, Дэйв Кинкейд, только тебя надо убедить в этом, — добавила она.

Утром посыльный принес хорошую весть: личный вагон Маккензи прибыл в Денвер, так что она могла ехать в Тент-Таун уже на следующий день. Завтра вечером она увидит Дэйва!

Вспомнив о своем обещании, Синтия оседлала Калико и объехала на нем весь Раунд-Хаус. Она знала, что, вернувшись к Рождеству, увидит землю промерзшей и по пояс засыпанной снегом. Золотой убор старых осин был великолепен, и она внезапно подумала, что всегда воспринимала красоту их усадьбы как должное. Интересно, это любовь заставила ее более чутко относиться к окружающему, ? Улыбнувшись, Синтия пустила Калико галопом и поскакала на поле.

По дороге к дому девушку остановила молодая леди, только что выбравшаяся из наемного экипажа. Синтия спешилась, увидев, что та направляется к ней.

— Извините, вы — Элизабет Маккензи? — спросила незнакомка.

Миниатюрная блондинка была, пожалуй, моложе Энджи и показалась Синтии знакомой.

— Нет, я — ее сестра, Синтия Маккензи. Может, я смогу помочь вам?

— Мне необходимо найти Дэвида Кинкейда, — сообщила блондинка.

Едва услышав это, Синтия узнала женщину — это была та самая особа, чей портрет стоял у Дэйва на ночном столике.

Девушка казалась чистой и невинной: ее блестящие волосы были цвета спелой ржи, а яркие голубые глаза могли посоперничать цветом с ясным летним небом. Такую чистую невинность средневековые рыцари рвались защищать от всего на свете, а мужчины девятнадцатого века хотели бы иметь такую женщину… женой.

Чувствуя, что голова идет кругом, Синтия пролепетала:

— Пойдемте со мной, я отведу вас к Элизабет. Уверена, она ответит на все ваши вопросы.

— Благодарю вас, мисс Маккензи. Позвольте выразить соболезнование по поводу смерти вашего отца. Брат часто писал о нем в письмах, Дэйв очень высоко…

— Так Дэйв — ваш брат?! — с облегчением выдохнула Синтия.

— Да-а… — удивленно протянула девушка. — Я — Салли Кинкейд, сестра Дэйва.

— Как я рада познакомиться с вами! — с воодушевлением проговорила Синтия. — Я сразу и не поняла, что вы его сестра. Дэйв никогда не…

— Да, он никогда не рассказывает обо мне, — кивнула девушка. Ее голубые глаза затуманились. — Что ж, это не удивляет меня.

— Вы же, наверное, знаете, как скрытен он бывает, когда дело касается его личной жизни, — добавила Синтия, едва сдерживая радость. — Он никогда не говорил о своей семье.

Синтии казалось, что она парит над землей. Взяв Салли под руку, она сказала:

— Вы мне все-все о себе расскажете, хорошо? — И, улыбаясь, повела Салли в дом.

За обедом Синтия и Бет внимательно слушали Салли.

— Мне было четыре года, а Дэвиду — шестнадцать лет, когда наши родители, наш брат Мэтью и сестра Рэчел погибли при пожаре, спалившем наш дом. Если бы Дэвид не вынес меня из огня, я бы тоже погибла. Он пытался спасти еще кого-нибудь, но дом полыхал, как факел, и пожарники не пустили его.

— Бедняжка, — прошептала Бет. — Какой ужас!

— После этого мы с Дэйвом поселились у маминой сестры. Но, устроившись работать на железную дорогу, Дэйв уехал. Через три года и тетя умерла. Но за год до смерти она устроила меня в пансион, и с тех пор Дэйв платил за мое образование. Я благодарна ему, но не хочу возвращаться туда.

— Тебе было плохо там, Салли? — поинтересовалась Синтия.

— Нет, не плохо. Это хороший пансион, и мисс Спенсер, директриса, — чудесная женщина. Когда мне исполнилось шестнадцать, она даже позволила мне преподавать в младших классах Я была очень довольна — Тогда почему же ты уехала, Салли? — спросила Бет.

— Я жила в пансионе десять лет, а теперь решила, что настала пора начать новую жизнь Я чувствую себя виноватой за то, что Дэйв все это время тратил на меня деньги.

— Господи, да я уверена, что он был рад помогать тебе — воскликнула Бет. Бросив на Синтию встревоженный взгляд, она спросила — И какие у тебя планы, Салли?

— Я найду работу и буду выплачивать ему долг — Салли, Дэйв никогда не возьмет у тебя деньги, — уверенно сказала Синтия.

Уронив руки на колени, Салли внезапно расплакалась — Я . — всхлипывала она, — я просто хотела увидеть его . Провести с ним некоторое время, ведь я, по сути, даже не знаю его Десять лет… Я видела его только на Рождество, да еще несколько раз, когда он учился в колледже Он так много работает…

В глазах Синтии блеснули слезы сочувствия.

— Сейчас Дэйв в Нью-Мексико, но у меня есть отличная идея Завтра утром я еду туда, и ты можешь присоединиться ко мне! Знаешь, я некоторое время учила девочек — дочерей рабочих — в местной школе Хочешь стать их учительницей? Ты будешь рядом с Дэйвом и сможешь зарабатывать на жизнь! Ведь учительнице полагается жалованье, не так ли, Бет?

— Разумеется, — кивнула Элизабет, — но, Синтия, по-моему, прежде все надо обговорить с мистером Кинкейдом. Возможно, он будет настаивать на том, чтобы Салли осталась в пансионе.

— Я не вернусь туда, — заявила Салли. — Что бы Дэйв ни говорил. Ох, Синтия, как здорово ты все придумала!

— Вот что мы сделаем Ты, конечно, устала, поэтому иди наверх, спать, а рано утром мы отправимся к Дэйву, — заключила Синтия.

— Не знаю, как вас благодарить! — воскликнула Салли. — Вы так добры ко мне!

— Дорогая — обратилась к ней Синтия, внезапно вспомнив, что рассчитывает получить от Дэйва предложение руки и сердца, — считай нас своей семьей.

Как только Салли ушла наверх. Бет втолкнула сестру в библиотеку и закрыла дверь.

— Тия ты уверена, что Дэйву понравятся твои планы? возмущалась она. — Ты должна была сначала поговорить с ним.

• Предыдущая
• 34/70
• Следующая