Очаровательная незнакомка - Ли Эйна - Страница 50

• Предыдущая
• 50/86
• Следующая

– Тебя – возможно, меня – никогда!

Взяв у нее из рук чашку, он отставил ее в сторону. Затем, обняв Энджелин, Руарк покрыл ее стройную шею быстрыми поцелуями. Прерывисто вздохнув, Энджелин прижалась к любовнику.

– Теперь, когда ты такая умиротворенная, самое время сообщить тебе кое-что.

Подняв на Руарка ясные, доверчивые глаза, Энджелин молча ждала продолжения.

– На будущей неделе я уезжаю в Англию. Несколько моих лошадей будут участвовать в скачках в Европе.

При мысли о том, что им вскоре предстоит расстаться, сердце Энджелин упало.

– И надолго ты уезжаешь?

– На весь сезон скачек, Энджел. По крайней мере, на девять или десять месяцев.

С таким же успехом он мог сказать – на девять или десять лет, в любом случае это показалось бы ей вечностью.

– А ты поедешь со мной, Энджел? Я понимаю, что не имею права просить тебя…

Ее радости не было предела.

– О да, Руарк! Да, да, да…

– Подожди, Энджел, и подумай, – осадил он ее. – Мы ведь уедем почти на целый год. Ты уверена, что захочешь так надолго расстаться с отцом и братом?

Она обвила руками его шею:

– Мне не нужно думать, Руарк. Я хочу поехать с тобой!

Он привлек ее к себе и крепко поцеловал. Чувствуя, как нарастает в нем желание, Руарк поднял голову и заглянул в сияющее лицо Энджелин.

– Сегодня начинается новый год. С праздником, моя Энджел!

– И тебя с Новым годом, Руарк, – прошептала она, и в ту же секунду его губы закрыли ей рот поцелуем.

Эту ночь – впервые после инцидента в Нью-Йорке – Энджелин и Руарк провели вместе, предаваясь любви. Со времени их возвращения домой Руарк старался вести себя очень осторожно. Хотя Энджелин как будто совершенно оправилась физически, она так много перенесла, что он опасался, как бы малейший неразумный шаг с его стороны не оттолкнул ее. Он намеренно так страстно ласкал ее в карете, надеясь довести до вершины наслаждения в тот момент, когда она была одета и, следовательно, менее уязвима. Однако ее ответная страсть оказалась даже сильнее, чем он рассчитывал.

Теперь же, как только Руарк проник в ее лоно, Энджелин, обвив руками его шею, с такой силой прижалась к нему и издала такой торжествующий вопль, что он прозвучал музыкой в его ушах.

Открыв глаза, Роберт Скотт обнаружил на постели рядом с собой Селесту. Ее белокурые локоны в восхитительном беспорядке разметались по подушке. При виде этого неожиданного, но, надо признаться, соблазнительного зрелища молодой человек мгновенно ощутил сладостную боль в паху. Откинув одеяло, он увидел, что девушка почти одета, в то время как он сам раздет до белья. Страстное желание угасло в нем столь же быстро, как и возникло. Удрученный, Роберт поспешил отвернуться от спящей рядом с ним девушки.

Роберт Скотт был гордым парнем – пожалуй, даже чересчур гордым, так что это порой доставляло ему неприятности. С того момента, как, проснувшись однажды в пенсильванском госпитале, он обнаружил, что ему ампутировали руку, молодой человек стал избегать женщин. Он даже не покупал платных услуг проституток. Пушечное ядро, оторвавшее ему руку, лишило его и уверенности в себе.

Стараясь не обращать внимания на ноющую головную боль, Роберт быстро встал с постели и натянул рубашку. Одежда скрыла увечье – зрелище, от которого Селеста вряд ли пришла в восторг, когда раздевала его. Умело орудуя одной рукой, молодой человек вскоре был совсем одет. Подняв красное атласное платье, которое Селеста в спешке бросила на пол, и положив его в ногах кровати, Роберт выскользнул из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Когда через некоторое время Селеста проснулась и обнаружила, что молодой человек ушел, она была разочарована.

– Глупец! Мог бы и остаться, – посетовала она вслух.

Поднявшись с постели, она с присущим всем женщинам любопытством первым делом оглядела комнату. Посередине на полу лежал потертый овальный коврик.

Обстановку составляли лишь кровать, стул да видавший виды шкафчик.

Селеста обследовала и его. Немногочисленная одежда Роберта была сложена в аккуратные стопки, а вот халата ей найти так и не удалось. Пришлось взять с кровати мятое платье.

– Должна же здесь где-нибудь быть вода, – рассудила Селеста, доставая с верхней полки шкафа кувшин.

Высунувшись за дверь, и никого в коридоре не обнаружив, она торопливо проследовала в ванную комнату, где имелся водяной насос, ванна и несколько полотенец. Наполнив кувшин, девушка взяла полотенце и вернулась в комнату Роберта. Умывшись, Селеста с помощью гребешка, позаимствованного у отсутствующего хозяина, попыталась привести свои волосы в божеский вид. Когда с нехитрым туалетом было покончено, Селеста обулась, накинула на плечи плащ и вышла из комнаты.

Роберт сидел в кафе на противоположной стороне улицы и читал газету. Заметив, что на крыльце его дома показалась Селеста, он отложил чтение, уставился в грязное, давно немытое окно и начал наблюдать за девушкой. Вот она на минуту остановилась на пороге, затем решительно направилась вдоль по улице. От внимательного взгляда молодого человека не укрылось соблазнительное покачивание бедер Селесты, и он не спускал с нее глаз, пока она не повернула за угол. Лишь тогда он покинул кафе и возвратился в свою комнату.

Вернувшись домой, Селеста первым делом сняла мятое платье и повесила на одну из многочисленных пустовавших вешалок, украшавших стену. Выгладить его она еще успеет. Порывшись в ворохе одежды, девушка нашла то, что искала, – воздушную кружевную черную мантилью, изысканно отделанную перьями. Обведя глазами знакомую комнату – еще недавно она жила здесь с покойным Сэмом Брейзером, – Селеста впала в уныние. Везде валялись мятая одежда и старые газеты. Какой контраст с бедноватым, но чисто прибранным и уютным жилищем Роберта! Надо привести в порядок это логово, а заодно избавиться от всего, что когда-то принадлежало Сэму. Так как ничего ценного у него не было, а следовательно, как рассудила Селеста, продать она ничего не сможет, девушка просто-напросто начала сваливать в кучу его одежду, личные вещи, а заодно и всякий мусор и затем запихивать все это в картонную коробку, когда-то принесенную Сэмом и до поры до времени валявшуюся без надобности в углу комнаты. Затем, желая как можно скорее избавиться от малейшего напоминания о погибшем любовнике, и прежде всего от его запаха, Селеста сменила постельное белье. – Скатертью дорога, – пробормотала она сквозь зубы. Жизнь с Сэмом Брейзером была нелегка, и при мысли о том, что с этим, к счастью, покончено, девушка облегченно вздохнула. Взяв веник, она принялась подметать комнату, как вдруг услышала стук в дверь. Открыв, она невольно отпрянула – на пороге стоял домовладелец, мистер Хейли, худой коротышка, жидкие засаленные пряди волос которого обрамляли обширную лысину и доставали почти до плеч. Сунув голову в комнату, он поспешно обвел ее глазами, хищными, как у хорька. Сэма нигде не было видно, и в голове Хейли тут же созрела некая идея, от которой у него на губах заиграла плотоядная улыбка.

– Доброе утро, мисс Дюпре.

– Доброе утро, мистер Хейли.

Хотя ответ Селесты был достаточно вежливым, она с трудом скрывала ненависть к своему домовладельцу. Радости от лицезрения этого типа она никогда не испытывала, но его приход именно сейчас был уж совсем некстати.

– Пришел за квартирной платой.

– У меня сейчас нет денег, мистер Хейли, но я обещаю заплатить вам завтра.

– А почему бы вам не взять денег у своего дружка? – спросил он, разведывая обстановку.

– Сэма нет.

Селеста снова поставила веник в угол.

Хейли прошел в комнату и закрыл за собой дверь.

– А где же он? Дал деру, так, что ли?

– Нет, умер. Его застрелил человек, которого он пытался убить.

– Печальная новость, – посочувствовал Хейли, напоминая при этом змею, готовящуюся к прыжку. – И что же вы теперь собираетесь делать? У меня ведь тут не приют для бедных, знаете ли…

Селеста обреченно вздохнула:

• Предыдущая
• 50/86
• Следующая